Лисья нора - Нора Сакавич
– Он отказался, – сообщил Эндрю бармену. – Ему без добавок.
Нил был почти уверен, что Миньярд сказал это лишь для того, чтобы усыпить его бдительность, однако Роланд подал ему пустой бокал и запечатанную банку газировки. Как только бармен отвернулся и начал готовить напитки для остальных, Нил потер стенки и дно бокала, проверяя, нет ли там порошка.
– Параноик, – сказал Эндрю.
– Если ты так любишь все контролировать, тебе тоже не стоило бы пить.
– Я знаю свою норму и перебирать не намерен.
– А «пыль»?
– При том количестве химии, что у меня в крови, «пыль» большой роли не сыграет. Мы подсели на нее в основном из-за Аарона. Ему надо было перейти на что-то безопасное после той гадости, на которую его подсадила мать. – Эндрю показал пальцем на свое лицо, потом на лицо Нила. – Помнишь эту фишку? Мы опять играем в честность – по крайней мере, пока мне не надоест. Прямо сейчас честно и откровенно скажи мне, чем я могу тебя удержать.
– Ладно, вот тебе честный ответ. Ты мне не нравишься, и я тебе не доверяю.
– Взаимно, – пожал плечами Миньярд. – Это ничего не меняет.
– Ники говорит, ты оставил меня только из-за Кевина, – продолжал Нил. – Что, если Кевину со мной станет скучно?
– Сделай так, чтобы он не скучал, – посоветовал Эндрю, хотя прозвучало это совсем не как совет.
Нил молча смотрел на него, размышляя, каким отчаявшимся безумцем нужно быть, чтобы полагаться на человека вроде Эндрю Миньярда.
– Ты сможешь защитить меня от прошлого?
– Ты про босса твоего отца? – догадался Эндрю.
Правда жгла язык Нилу, отдавая острым металлическим привкусом, словно свежая кровь. Сглотнув, он произнес:
– Да. Я слышал, его люди вышли из доверия у семьи Морияма, а бизнес окончательно накрылся. С тех пор он охотится за мной. Недавно его упрятали в тюрьму за какую-то мелочь, но скоро он оттуда выйдет. Ты говорил, в этом году Морияма не тронут меня из-за Кевина, но отцовского босса это не остановит. Если он меня найдет, мне труба.
– Да-а, дела, – сухо отреагировал Эндрю. – Хотя решаются на раз-два.
Какая-то компания протиснулась к барной стойке, прижав Нила к Эндрю, однако Миньярд даже не шелохнулся. Нилу показалось, будто он прислонился к железобетонной опоре – надежной, крепкой, неколебимой. Он уже и не помнил, что это такое – чувствовать чью-то поддержку. Его захлестнул страх и одновременно ощущение невероятной свободы. Собственная жизнь больше ему не принадлежит, он отдает ее в руки Эндрю и надеется, что тот ее сбережет.
Бармен поставил на стойку поднос с напитками. Миньярд забрал его, дернул подбородком, показывая, что пропускает Нила вперед, и поднял свою ношу над головой. К тому времени, когда он выставил бокалы на столик, как раз подтянулся и Ники.
Нил считал, что в прошлый раз парни упились довольно быстро, но сегодня время было ограничено полуночью, и скорость, с которой они поглощали спиртное, просто изумляла. Потягивая свою газировку, Нил наблюдал, как остальные надираются в хлам. «Крекерной пылью» они закинулись еще раньше, так что вскоре Аарон и Ники переместились на танцпол. Собрав пустые бокалы, Эндрю понес их на стойку.
Впервые после утреннего эфира Нил и Кевин остались наедине. Несмотря на все события этого дня, сказать друг другу им было нечего. Полчаса, пока отсутствовал Эндрю, они провели в неловком молчании, избегая встречаться глазами. Нил уже решил, что Миньярд заблудился, когда тот вернулся с полным подносом выпивки. Нил открыл рот, собираясь что-то сказать, но передумал и продолжил безмолвно наблюдать, как остальные заливают в себя алкоголь.
Последний заход компания, включая Аарона и Ники, сделала за десять минут до полуночи. Чтобы вылезти из-за столика после тринадцати коктейлей, выпитых за полтора часа, Кевину пришлось опереться на Эндрю. То, что он вообще держался на ногах, по мнению Нила, было чудом. Поскольку за Дэем присматривал Эндрю, Нил взял на себя заботу о Ники, который брел на заплетающихся ногах, норовя вывалиться с тротуара на проезжую часть. Нил вызвался повести машину, однако Эндрю его проигнорировал и сел за руль сам.
В прошлый раз дорогу из клуба Нил не запомнил, поэтому сейчас внимательно смотрел в окно. Выяснилось, что дом расположен в семи минутах езды, в компактном жилом райончике. Эндрю уже свернул на подъездную дорожку, когда у Аарона зазвонил мобильный. Аарон принялся шарить в карманах и нащупал его только после четвертого звонка. Открыв телефон, он тупо уставился на экран, потом недовольно скривился.
– Тренер, – пояснил он, потом произнес в трубку: – Вы вообще на часы смотрели? Что?.. Постойте, что?! Не может быть. Ерунда какая-то. Не верю!
Он отдернул руку с телефоном от уха и сунул мобильник Эндрю. Прежде чем взять его, тот неторопливо прикурил сигарету, затем, прижимая телефон к плечу, спрятал пачку сигарет в карман.
– Что вы хотели? – спросил он, выслушал Ваймака и наконец спросил: – Передоз? В смысле?
– В который раз… – скептически покачал головой Ники. – Вот же урод тупорылый!
– В последний, – повернув голову, сообщил Эндрю. – Он умер.
На секунду повисло оглушительное молчание, потом Хэммик резко рванул Эндрю за плечо.
– Что? Что?!
Миньярд стряхнул его руку и произнес в трубку:
– Нет, это плохая идея. Я перезвоню, как только мы вернемся в город.
Обессиленно сгорбившись на сиденье, Ники хрипло простонал:
– Дерьмо, вот дерьмо… Ну как так-то!
– У кого передоз? – не понял Нил.
– У Сета. – Эндрю нажал на кнопку отбоя и захлопнул телефон о бедро. – Его нашли в барном сортире, лицом вниз, в луже блевоты. Я предупреждал, что этим он и кончит. Конечно, зачем было меня слушать.
Нил не верил своим ушам.
– Сет передознулся?
– Ты глухой? – безучастно спросил Эндрю.
– Я подозревал, что он на чем-то сидит, но ни разу не видел, чтобы он употреблял, – ошеломленно произнес Нил.
– Сет слез с наркоты несколько лет назад, – сказал Эндрю, – и в последнее время ничего, кроме антидепрессантов, не принимал. Любопытно.
– Кажется, меня сейчас вырвет, – жалобно проговорил Хэммик.
Нил посмотрел на него, удивленный тем, насколько тяжело Ники и Аарон восприняли новость. Ему самому тоже полагалось бы испытывать что-то еще помимо шока. Нил прислушался к себе, но в душе было пусто. Он вырос в окружении смерти. Для него смерть – это лишь холод в жилах, напоминание о том, что нужно двигаться, бежать дальше. Гибель Сета должна была отозваться в его сердце, ведь они прожили вместе не
