Последний связной - Юрий Мэн
– Подожди, не сейчас!
– Ты не хочешь целоваться?
– Давай поговорим. Я расскажу, что нас ожидает.
– Хорошо, расскажи – какие планы у нас?
– Мое начальство считает, что тебе лучше отсидеться здесь до прилета миссис Кондор. Нам выделили пол этажа в госпитале: полежи, отоспись.
– Меня в Москве не ищут?
– Тебя искали Ричард и Майер, но мы тебе организовали железное алиби. Пришлось пустить слух, что ты пострадал при драке в ресторане, и лежишь в больнице с забинтованной головой, в искусственной коме. Вместо тебя в больницу положили нашего человека, конечно забинтовав ему голову.
К тебе приходил сотрудник вашего посольства. Он даже взял, улучив момент, кусок бинта с кровью у лежащего пациента, как образец генетического материала. Конечно, это была твоя кровь.
– А вообще, тебе надо отлежаться пару дней, здесь, где не так опасно.
– Все, я поймал тебя на слове! Нам нужно отлежаться! – сказал Майкл пытаясь Наталью обнять.
– Не люблю это делать под присмотром и по заказу! – запротестовала она.
– Сейчас мы пойдем в твою палату, и ты будешь лечиться. Кстати, не все в порядке с твоей головой. Там гематома, которая еще не рассосалась и тебе назначены уколы.
– Не хочу, что бы кто–то посторонний делам мне уколы в мою задницу.
– А я тебя устраиваю? Если это нужно, я сделаю пару уколов в твой прекрасный зад.
– Нат! А отсюда можно позвонить?
– Ты хочешь позвонить в Америку?
– Нет, здесь закрытая зона. Придется подождать до завтра, может, я организую звонок по спецсвязи.
В операционную вошли медицинские сестры и проводили их в палату.
– Наконец-то можно побыть наедине, – решил Майкл, но оставались еще медицинские процедуры: медсестра в белом халате, завершая сумасшедший день, заставила его проглотить несколько разноцветных таблеток и вколола в ягодицу прозрачную жидкость. Наверное, там было снотворное, потому что Майкл, сразу заснул.
Глава 25. Тайга
Разбудила его на следующий день Наталья: – Проснись Майк, уже утро!
– Утро? Значит, я проспал пол дня и ночь? – открыл он глаза, с трудом вспоминая вчерашнее.
– Извини, дорогой! Мне жаль было тебя будить, и все же пришлось, ведь иначе, мы не увидимся друг друга наяву. Да и врачи заходили – на сегодня у тебя еще одно обследование и несколько процедур.
– Не нужно мне никакого лечения, – сказал Майкл раздраженно. – В конце концов, без моего согласия это незаконно.
– И что ты предлагаешь?
– Наш самолет летит завтра?
– Да, в полдень.
– Давай сбежим!
– Куда?
– Уедем на целый день на природу.
– Нас не выпустят – там, на первом этаже охрана.
Майкл подошел к окну и посмотрел вниз. Его палата располагалась на втором этаже, и до земли было ярдов пять. Главный вход в госпиталь находился, видно, с обратной стороны здания, и поле зрения Майкла не было ни людей, ни машин.
От больничного корпуса в разные стороны разбегались асфальтированные дорожки, проложенные для прогулок, с аккуратно высаженными вдоль них деревьями, а под самым окном были разбиты клумбы с цветами.
– Нат, мою одежду унесли?
– Нет, она здесь в шкафу.
– У меня есть план. Постой у двери и скажи, если кто-нибудь, пойдет в нашу сторону, – скомандовал Майкл.
Сорвав с двух постелей все простыни, он связал их в одну длинную веревку, которую прикрепил к раме.
– Мы не разобьемся? – спросила Наталья.
– Я тяжелее тебя и иду первым. А теперь закрой дверь.
Майкл вылез из окна и, скользнув по веревке, опустился в цветочную клумбу. Ему на голову упала сумочка Натальи, а потом она сама опустилась в его руки.
– Бежим быстрее! – сказала она, и они бросились прочь от врачей, военных, начальников и всех проблем в этом мире.
Бежали они изо всех сил, сначала по аллее, потом по заросшему лесом парку, пока не уперлись в бетонный забор, затем двинулись вдоль него по утоптанной тропинке, и вышли к пролому – одна из бетонных плит забора, была обрушена на землю.
За забором оказался дикий лес из высоких сосен. Тропинка привела их к шоссе с автобусной остановкой.
– Куда поедем? – спросил Майкл, показывая на табличку с расписанием движения всего одного автобуса.
– Кажется, километрах в двадцати отсюда есть река – давай доберемся до нее.
Старенький автобус подошел к остановке через пять минут. Майкл забрался в него, подал руку Наталье и помог ей войти. Пассажиров в нем почти не было – лишь несколько старых женщин с хозяйственными суками спешили видно домой, да мужчина в плаще, с рюкзаком и со складными удочками ехал на рыбалку.
Наталья спросила у него про реку – оказалось, им нужно было ехать до конечной остановки. Обняв Наталью, и не обращая внимания на укоризненные взгляды женщин, Майкл просидел так, все время пока автобус скрипя корпусом и стреляя выхлопной трубой, не оказался на конечной остановке, в какой–то полузаброшенной деревне.
Она располагалась прямо посреди леса, и Майкл не заметил здесь ничего, что могло бы служить источником жизни – ни ферм, ни мастерских, ни огородов.
Деревня его поразила: после роскошных особняков на Рублевке, здешние деревенские избы выглядели архаичным символом давно прошедшей эпохи.
Они были точно такими же, как в кино про колонизацию Аляски – из бревен и корявых досок, разве что избы в кино выглядели современнее и наряднее, ведь эти русские, действительно простояли не меньше ста лет, отчего стали бесцветными, обветшалыми и под тяжестью времен вросли в землю.
По всей деревне, похоже, проживало не больше трех десятков стариков и старух, а из всех общественных зданий была лишь старинная церковь.
Несколько стариков сидели на скамейках у своих домов, кланяясь и провожая их почтительным взглядом. Из калитки вышла сморщенная, беззубая старуха и, увидев Майкла, поспешила домой, что-то бормоча, а через минуту вернулась с белыми шерстяными носками ручной вязки.
Она говорила какие-то русские слова, пытаясь вручить носки Майклу, но тому показалось, что они не подходят к летним ботинкам, и он спрятал руки за спину, не желая брать у старухи ее товар.
Потом, видя, что старуха не отстает, достал 100 долларов и попросил: – Нат, отдай женщине деньги, только скажи, что носки я покупать не буду – это не мой стиль.
– Майкл, ты неправильно ее понял, – объяснила Наталья. – Она не продает носки, она тебе их дарит. Когда ты шел по улице, она увидела, что ты слишком легко, одет для этих мест и решила, отдать тебе носки, которые вязала для своего внука. А деньги она не возьмет – я знаю этих людей. Кстати, возьми носки: вечером
