Разлом Книга вторая - Дмитрий Найденов
— Эх, молодёжь, будь по-твоему, что делать? — спросил целитель.
Прервавшись на время, я протянул ему свои руки, которые были как высушенные старостью.
— Подлечите меня. Такого я не встречал, слишком много гнили, что с ней случилось? — спросил я.
— Обоз перехватили зелёные гиганты и надругались над ней, долго мучили и насиловали. Когда её нашли, то хотели добить, чтобы не мучилась, но старший признал в ней местную сироту, которая при отряде была поварихой. Ей только недавно исполнилось восемнадцать лет. Когда её доставили, то пытались помочь, но слишком много ран, но она всё равно цепляется за жизнь, только непонятно, как ей это удаётся.
— Она одарённая и ещё не инициирована. У неё довольно большой источник, но тут проблема с каналами. Источник пытается помочь ей выжить, но это также приводит к росту гнили в организме, — ответил я.
Лекарь, молча, направил живу мне в руки, и они начали принимать нормальный вид, закончив он сказал:
— Если она — одарённая и целитель, то я прошу у вас прощения за свои слова. Целителей нужно лечить в первую очередь. Ваш способ с серебряной пылью сработал, я залечил все свои раны и никакой гнили не образовалось. Хотя стрелы я проверил на собаке, и она заразилась.
Для завершения лечения требовалось уже немного. Когда я понял, в чём причина её активной формы болезни, то перекрыл ей просыпающийся источник, и лечение пошло в разы быстрее. Закончив выводить всю гниль, я проверил ещё раз на отклик и, кивнув целителю, принялся лечить её раны.
— Я займусь лицом, у меня больше опыта, а вы ранами, что на ногах, — сказал Ярослав Сергеевич. Спорить с ним я не стал, так как порядком вымотался и, когда мы практически закончили, я восстановил связь с источником.
Девушка задышала очень часто, а на её лицо молодое и довольно симпатичное лицо вернулся розовый оттенок. Внезапно, открыв глаза, она уставилась на меня и с ужасом закричала, но опытный целитель быстро прикоснулся к шее и погрузил её в сон.
— Это бывает у жертв изнасилования, для того, чтобы она пришла в себя, нужно время. Её будут кормить и погружать в сон дня два-три после этого, потом ей станет лучше, но всегда остаётся шанс, что разум может не выдержать пережитого. Будем надеяться на лучшее, я смотрю, вы пробудили её источник, не берусь судить, правильно вы сделали в таком положении или нет, но время покажет. Крепость на осаде, а источника здесь нет, поэтому ей придётся очень не просто, но зато и источник может развиться быстрее. Очень необычная девушка, до восемнадцати лет и не инициированная. Но нам нужно продолжить лечение больных, вы не против, господин Глеб? — спросил целитель.
— Да, идёмте, мне нужно ещё попробовать научить ваших лекарей лечить эту мерзость, — ответил я.
Дальнейшее лечение превратилось в сплошную пытку, так как научить присланных целителей у меня не получалось, и в итоге лечил я сам. Времени было мало, и если задержать лечение, то многие умрут, а никто этого не хотел. Уже на восьмом пациенте мне пришла новая идея, как решить этот вопрос.
— Ярослав Сергеевич, у вас есть видящие целители?
— Нет, только лекари-практиканты, таких обычно не пускают на передовую и в зону военных действий, — ответил он.
— Пришлите сюда пару человек, я попробую объяснить им, может, у них получится, а то один я тут точно не справлюсь и подберите легкораненых, у кого гнили ещё мало, возможно, на них учёба пойдёт быстрее. Я сам не с тяжёлого случая начинал, — сказал я, продолжая лечение.
В первую очередь лечили тяжелобольных, что, наверное, было неправильно в целях учёбы.
Когда привели двух юношей и девушку, я как раз сделал перерыв, после исцеления тяжелобольного сотника, которого сейчас долечивали целители, используя живу.
Для начала я попытался объяснить на словах, что от них требуется, как раз подошли трое легкораненых. На лёгких ранениях учёба пошла легче, вначале это получилось у паренька, а затем и у остальных студентов.
Вчетвером мы занялись лечением, вначале новички работали под моим контролем, а потом и самостоятельно. Им приходилось постоянно сдерживать живу, так как они часто отвлекались, а вдолблённые рефлексы брали управление на себя, и иногда приходилось начинать лечение заново. Но тут появилась ещё одна проблема, студенты очень быстро уставали, и им приходилось подолгу отдыхать, это даже с учётом того, что другие лекари поддерживали их своей живой. Ещё через час прислали пятерых студентов видящих, всех, кого удалось найти, у этих дар был очень слабый и пришлось провозиться с ними очень долго, но и они подключились к лечению. К вечеру, мы вылечили половину тяжелобольных из этого отделения госпиталя. Несколько раз я прерывался на еду, а когда у нас, у всех, уже не осталось сил, нас отправили отдыхать.
С утра я проснулся совершенно разбитым, точнее говоря, меня разбудили, и я, с трудом встав, отправился в столовую, где нас вначале подпитал живой местный целитель. После еды я потребовал помыться, и меня отвели в баню, где я провёл час, приходя в себя. Но, когда я уже закончил мыться, начали настойчиво требовать моего присутствия в госпитале, говоря, что меня ждёт важный больной, это не дало мне насладиться таким желанным отдыхом. Злой и в скверном настроении, я отправился в госпиталь, где понял причину поторапливания. Боярин Кречетов полулежал на скамье, а в боку у него торчали две стрелы. Сам он был в сознании, и только крупные капли пота говорили о сильнейшей боли, которую он терпел.
— Что случилось? — спросил я, приступая к диагностике. Понятно, что меня позвали не просто так, местные лекари и
