Вадим Тарасенко - Прыжок Волка
"Да, уж точно я не так представлял эту встречу", — Андрей Кедров под приветственные крики толпы поднялся в правительственный флайер.
Через десять минут, когда чиновник сжато рассказал ему о всех событиях, случившихся на Матеи после того драматического боя, землянин подумал, что и такой ход событий он себе тоже не представлял. А чиновник оказался Главой Верховного Совета Достойных. Он назвал свое имя, но землянин даже не попытался его запомнить. Его мозг был занят более ответственной работой.
"Эльдира в тюрьме и ожидает суда. Рахад Виргул, лишенный указом человского Президента всех званий и наград и выданный фролам, находится там же. Да, голова идет кругом. И что в такой ситуации я должен делать? Зачем я вообще тогда здесь? Стоп! Здесь же мой ребенок!" — во всей этой круговерти событий он даже забыл о главном, ради чего и стремился попасть на Матею. Ну не только из-за ребенка, конечно. Хотелось увидеть и Эльдиру. Но в сознании Андрея Эльдира и их ребенок почти слились в одно целое. И он просто стремился увидеть это одно целое. Теперь сами фролы это одно целое разделили…
— Уважаемый… э… Глава Совета, у Эльдиры должен был родиться ребенок, мой ребенок. Что с ним?
— О, не беспокойтесь, с Вашим сыном все в порядке.
"Значит сын! Я не ошибся".
— Так как его бабушка, мать Эльдиры тяжело больна, Андрей сейчас находится в специальном детском учреждении.
— Как Вы сказали? Андрей?
— Да, Вашего сына Эльдира назвала в честь Вас, Андреем.
"Значит… значит Эльдира продолжала любить меня… ну, может не любить… но нашего сына она назвала в мою честь! И это главное! Все остальное, что было между мной, ею и Рахадом — суета и нелепые телодвижения, как говорил английский аристократ в анекдоте", — решение пришло мгновенно, будто кто-то невидимый отдал четкий приказ: "Освободить Эльдиру и втроем, вместе с Андреем-младшим, сказать «прощай» этим гостеприимным фролам".
— Отвезите меня к сыну.
"Знаю я это "специальное детское учреждение". У нас это называется интернат. Мой сын в интернате! Суки!"
— Конечно, конечно. Но сначала — в Верховный Совет Достойных. Там будет устроен торжественный прием в Вашу честь.
— К черту! Везите меня к сыну! Или мне самому сесть на место пилота?!
Маленький человечек смотрел на него своими широко распахнутыми глазами. Так смотреть могут только дети — ясным, без всякой задней мысли, взглядом. Задними мыслями цивилизации услужливо снабдит его потом — в школе, институте и особенно щедро отсыплет во взрослой жизни.
Андрей лихорадочно пытался понять, на кого похож его сын. Черные смоляные волосы — это, конечно, от Эльдиры. Нос… А черт его разберешь. Обыкновенный детский носик. А вот глаза… Мужчина чуть радостно не засмеялся. Глаза были его — характерный разрез, карий цвет зрачка — все его.
— Ну, здравствуй, сын, — Андрей сказал эту фразу на фроловском языке, а потом повторил на русском.
Электронный переводчик, закрепленный на шее Андрея, услужливо тут же перевел ее вновь на фроловский.
Мальчик молчал. Стоящая рядом с ним женщина покачала головой:
— Он еще плохо разговаривает, да и стесняется незнакомых людей.
"Незнакомых людей" — Андрея стало грустно. Он протянул к ребенку руку:
— Давай пять.
Мальчик не шелохнулся.
— Дядя, а где мама? — и ясный, чистый взгляд в упор.
— Мама занята, но она скоро придет.
"Обязательно, сын, она к тебе придет, — добавил он про себя, — если даже для этого мне придется все здесь разнести вдребезги".
— Мама топ-топ?
— Топ-топ, — Андрей наклонился и взял ребенка на руки.
Он почувствовал, как вздрогнуло маленькое тельце, пытаясь отстраниться.
— Не бойся, меня, Андрей, не бойся, — мужчина прижал к себе своего сына и говорил, говорил, говорил. — Не бойся. У нас все будет у нас хорошо. Я тебе обещаю. Не бойся, Андрюха. Мы прорвемся, обязательно прорвемся. Мы же с тобой ГРУ, правда? А значит мы самые крутые. Ты только не бойся.
Малыш еще какое-то время попытался вырваться, а потом, видя, что ему не причиняют никакого вреда и убаюканный спокойным, ласковым голосом притих.
— Ну что, Андрюха, прорвемся? — Андрей, улыбаясь, смотрел сыну прямо в глаза. — Кедровы всегда прорывались.
— Я хочу к маме, — на глазах ребенка заблестели слезы.
— Андрюшка, ты обязательно увидишь свою маму. Я тебе обещаю. Ты мне веришь?
— Да, — чуть слышно ответил детский голосок.
— Ну вот и славно.
Он еще долго стоял, обнимая сына, вдыхая сладкий и вкусный запах его тела, ощущая его тепло и слушая тихие и какие-то горестные вздохи.
— Маленький мой человечек, у нас все будет хорошо. Я тебе обещаю…
— Он захотел увидеть сына, и я не мог ему отказать в этом, — СакПартрок стараясь не встречаться ни с кем взглядом, прошел на свое место Главы Совета.
— С этим Андреем Кедровым у нас будут проблемы, — фраза, брошенная Главным Полицейским, не осталась одинокой.
— Если учесть, что после ареста Эльдиры ДарВул мы с трудом поддерживаем то, что можно с большой натяжкой назвать порядком, то я согласен с уважаемым СакКартоком, — проговорил Главный Педагог. — Сторонники бывшего Главы Совета национального спасения наверняка воспрянут. В их глазах муж Эльдиры ДарВул их сторонник. Могут произойти большие беспорядки.
— Ну и что вы предлагаете? — Глава Совета обвел взглядом присутствующих в зале совещаний членов правительства. — Мы не можем просто взять и как-то убрать национального героя.
— Если мне не изменяет память, то этот Кедров прибыл к нам на кроковском десантном боте, — после долгой паузы вновь заговорил Главный Полицейский. — То есть к Матее он добрался на кроковском звездолете.
— То есть Вы хотите сказать, что Кедров прибыл к нам от кроков?
— А что, уважаемый Глава Совета, этому факту могут быть какие-то другие объяснения?
— Но он защитил нас от кроков!
Главный Судья пожал плечами:
— Всякое может быть. Скорей всего Кедрова, после того, как он вышел из гипера, захватили кроки. А потом… потом почему-то решили отпустить к нам.
— Где это Вы видели, чтобы кроки отпустили чела?! Правосторонники отпустили левосторонника! Это нонсенс! — вскричал Главный Архитектор.
— Если им это выгодно, то почему бы и нет? А объективно прибытие Кедрова на Матею серьезно дестабилизирует обстановку тут. И из этого надо исходить в первую очередь. Или кто-то с этим не согласен? — Главный Полицейский обвел присутствующих вопросительным взглядом.
— А если Кедров просто сбежал от кроков? — тихо проговорил Главный Врач. — Судя по биографии этого парня это вполне вероятно.
— Я согласен, что он может такое нам сказать, тем более, что проверить это мы не в состоянии, — в отличие от тихого тона Главного Врача, Главный Полицейский говорил громко, напористо. — Но, повторяю, прежде всего надо исходить из того, что после прибытия Кедрова на Матею, обстановка может сильно дестабилизироваться. Я не исключаю даже вооруженных выступлений сторонников Эльдиры ДарВул.
— Я так понял, что у Вас есть конкретное предложение по Кедрову? — Глава Совета вопросительно смотрел на Главного Полицейского.
— Да, есть! Установить за Кедровым плотное наблюдение и при малейшем его контакте со сторонниками Эльдиры ДарВул арестовать по обвинению в попытке государственного переворота!
— Во-первых, контактов может и не быть, — усмехнулся Глава Совета. — Сторонникам бывшего Главы упраздненного Совета национального спасения достаточно уже факта присутствия мужа их лидера на планете. А во-вторых, арест национального героя уж точно так дестабилизирует обстановку, что мало нам не покажется.
— Может попытаться как-то дискредитировать его? — предложил Главный Педагог.
— Вы скорее дискредитируете себя, а не его, — иронично усмехнулся Глава Совета. — Как Вы дискредитируете того, кто спас нашу планету? Чем? Любую грязь, которую Вы попытаетесь вылить на него, выльется на Вас. Дискредитация национального героя — это не съемки его постельных сцен с подложенной Вами проституткой. Народ просто мысленно похлопает его по плечу и скажет: "Настоящий мужик"! Чтобы национального героя превратить в ничтожество нужны годы и труд сотен историков, журналистов, режиссеров и прочих творческинаемных людей.
— Значит несчастный случай, — рубанул Главный Полицейский. — Вонь, конечно, будет, но такую вонь можно пережить.
Андрей Кедров сидел в кресле в шикарном гостиничном номере. В квартиру, в которой он жил вместе с Эльдирой, фролы его не пустили.
"Знаете ли, она может навевать на Вас различные грустные мысли, да и так как Эльдира находится под следствием, квартира на это время опечатана по решению суда. Нет, конечно, если Вы будете настаивать, то мы решим этот вопрос. Но опять же, надо решение суда, оформление кучи бумаг. Она Вам надо эта волокита? А мы Вам предоставим лучший гостиничный номер. Уж поверьте, по комфорту он ничем не будет уступать Вашей квартире", — объясняющий все это Кедрову чиновник был стандартно-вежлив, предупредителен и убедителен в своей государственно-бюрократической правоте. — Так Вы будете настаивать?"
