Александр Афанасьев - Чужая земля

— А что… вы всегда так питаетесь… плотно?

Традиционный британский завтрак включал в себя овсянку, яйцо всмятку, тосты, масло, мед, кофе — но никак не мясной суп, с мясным же вторым.

— Нет… — ответил Шотландец, наворачивая суп — просто задержались в поле дольше, чем предполагали, обычная жратва кончилась. Видишь… хлеба почти нет. А мяса сколько хочешь, завалил того же рогача и жри. Кончится, еще одного завалят. Пока соль не кончится — жить можно, да и без соли тоже…

— А бывало, что и кончалась?

— Да бывает, мы же патруль дальней разведки. У нас даже не всегда дичины добыть удается. Муджики кругом, на выстрел как тараканы на дерьмо сбегутся…

Один из сотрапезников — пихнул Шотландца локтем в бок.

— Ну ладно, ладно…

Сосед доел суп и взялся за бифштекс из той же животины. Как бы то ни было — на мясе существовать можно долго, мясо дает человеку все необходимое, особенно сырое или только слегка прожаренное как это. Удивительно было другое — Сосед примерно прикинул, что было бы, если бы скажем на полевых где-то в третьей стране британский отряд завалил бы… скажем, буйвола и съел его. Лучше не пробовать. Первыми появятся местные и заорут, что за охоту на их исконных племенных угодьях белые дьяволы должны заплатить им деньги. Еще придумают, что этот буйвол у них святым был. Вторыми — защитники дикой природы, они готовы штрафовать даже человека, прихлопнувшего укусившего его комара. А потом появятся те подрядчики, которые за бешеные деньги обеспечивают британских томми жратвой и заорут, что нарушены условия их контракта, согласно которого кормить британскую армию могут только они. Начнется скандал, что буйвол мог быть больным… в общем — лучше не пробовать. А тут, по-видимому, все просто: хочется есть — застрелил дичину, приготовил мясо и питаешься. И кто сказал, что это неправильно…

Сосед посмотрел, как делают другие: они отрезали от своего бифштекса кусочки, макали их в какой-то соус и ели. Он тоже так попробовал — что-то вроде горчицы, но съедобно…

— А чай местный? — поинтересовался Сосед, как дошло дело до чая?

— Да, уже выращивать начали. Без чая никак нельзя, сам понимаешь.

Расправившись со своей порцией, Сосед и Шотландец встали. Бросили грязную посуду в бак… этим займутся провинившиеся…

— Что дальше? Физподготовка то у вас бывает?

— Какая нахрен физподготовка. Захочешь жить, сам на голову встанешь. Нет, сейчас пойдем в поле, первая группа уже ушла, мы — идем как поддержка и прикрытие, они низким профилем[133] идут. А мы уже высоким идем. Не нарваться бы…

Сосед углядел формирующуюся колонну.

— Мою задачу где узнать?

— Какая твоя задача… — по-доброму сказал Шотландец — пока сиди на ж… ровно.

— Черта с два…

Сосед пошел к палаткам, разыскивать МакТауба. И нашел его — он говорил с другим офицером у палатки, машинально запихивая снаряженные магазины в разгрузку.

— Сэр! — вытянулся Сосед.

— Черт… чего тебе, парень? Совсем не время.

— Сэр, если у наших проблемы, я хочу пойти решать их.

— Что? Нет, это исключено, нахрен. Сиди, охраняй лагерь, здесь тоже нужны люди.

— Сэр, если то, что рассказал мне Шотландец, правда, я хочу воевать вместе со всеми! У меня пять туров в зону боевых действий, сэр!

Майор кивнул офицеру, с которым говорил, всем телом повернулся к качающему права подчиненному.

— Черт возьми, Сосед, эти туры здесь ни хрена не стоят! Ты что, не понял, что за дерьмо тут творится? Не дошло еще?

— Черт возьми, сэр, это везде что-то стоит! Мы здесь воюем с теми же ублюдками, что и там, только их здесь, нахрен, больше чем нас! Если это так и если наши попали в беду, на выручку должны пойти лучшие! Я из двадцать второго полка, сэр, и это считается в любом дерьмовом мире!

Майор Си взглянул на часы.

— Черт, Сосед, что ты доказываешь? Ты даже на отборочном курсе пытался что-то доказать, отчего чуть не подох. Какого хрена?

— Меня просто затрахали муджики, сэр, где бы они не были…

— Пошли… черт с тобой.

Они подошли к машине, к трехосному Пинцу. В рейд шли только легкие машины, тяжелые оставались на месте. Русские — мать их, козлов — тоже собирались.

— Раффлс!

— Я, сэр! — ответил офицер с роскошными кавалерийскими усами и снайперской винтовкой в чехле за спиной.

— У вас некомплект в команде. Возьмете новичка?

Офицер внимательно присмотрелся к Соседу. Штурмовая винтовка образца «с той стороны», автомат АК за спиной в качестве запасного, магазины торчащие из разгрузки…

— Откуда? — только и спросил он.

— Двадцать второй полк, сэр.

— Добро пожаловать на борт…

На Пинце было пять мест — четыре по углам, пятое по центру, пулеметчика, который может стрелять на триста шестьдесят градусов. Вместо привычного пулемета или автоматического гранатомета от Хеклер и Кох, каким вооружена британская армия — там был тот же самый пулемет, какой Сосед взял на грузовике, крупнокалиберный, с оптическим прицелом, русского производства, какие он видел в Афганистане у моджахедов во время первого тура. Сосед сидел там, где они обычно перевозили канистры с водой. Подвинул канистры и сел. Тут же сидел командир их транспортного средства.

Шли быстро. Местность тут была… характерна скорее для северного Ирака, для областей, где проживали курды. Довольно сухо, ровная степь перемежается холмами, кое-где покрытыми лесом, кое-где безлесными. Звери… господи, чем дальше, тем страшнее. Некоторые на динозавров похожие. Какие-то поля… или то, что он принимал за поля, никто не работает. Непонятно было, то ли это своя земля, то ли чужая…

— А что произошло, сэр? — крикнул он Раффлсу в само ухо.

— А ты что, не знал, на что подписался? Это ты новичок?

— Да, сэр!

Раффлс хмыкнул.

— Полное дерьмо произошло. Мы идем к Евфрату! Там нашу группу должны были подобрать… но вертолет, который должен был их вытаскивать — попал под огонь Зевса. Знаешь, что такое Зевс, новичок?

— Зевс?! Они здесь есть?

Сосед знал, что такое Зевс. Советская скорострельная зенитная установка. Есть четырехствольная на танковом шасси, и есть двуствольная, ее устанавливают на земле или в кузове грузовика. Очереди даже двуствольной — более чем достаточно, чтобы сбить вертолет. В Афганистане — ЧП считалось, если в зоне ответственности есть хотя бы один Диско. На его поиски уходили группы, за ним охотились с самолетов. А тут — Зевс!

— Еще как есть! Вертолетчик был опытным, ему удалось уйти. Но эксфильтрация сорвалась. Сейчас наши люди — без транспорта, безо всего — пытаются выжить в этой долбаной степи и не попасться на глаза этим халифатчикам. А мы идем их спасать! Ты точно из двадцать второго полка, парень?

— Да, сэр! Пять туров, три — в Стан!

— Тут многие в Стане побывали — Раффлс ткнул кулаком ногу пулеметчика — эй, Дик, помнишь Кандагар?

— Стараюсь забыть, сэр! — крикнул в ответ пулеметчик, его удалось понять с трудом, потому что шум двигателя и прикрывающий лицо шарф съели половину звуков.

— Вот видишь? Мы тут как одна семья. Вместе живем, вместе подыхаем…

— На час! — крикнул пулеметчик и повернул свое оружие…

Вот, черт…

Сосед попытался повернуться… пылища, мать ее, ничего не видно.

— Контакт на час!

Пулемет шарахнул чуть ли не над головой, оглушив и едва не контузив. Твою же мать!

Он не слышал выстрелов в ответ — но тут его спину обожгло как клеймом для скотта…

— Я ранен! В меня попали!

Машины продолжали двигаться, потом начали останавливаться. Сосед достал аптечку, попытался нащупать рану на спине…. И тут обжегся пальцами… так что отдернул и выматерился во весь голос.

— Вот… проклятье!

— Куда попали? Куда попали?

Машины остановились в пыли.

— Куда в тебя попали?

Сосед выругался, сунул в рот обожженные пальцы.

— Никуда… извините, сэр… гильза… ублюдочная гильза…

— В меня попали! — заполошным голосом передразнил кто-то.

— Б… заткнулись все! — заорал Раффлс — засуньте свои долбанные шуточки себе в задницу, кто еще не сделал это. Внимание, пасти сектора!

— Он всегда такой? — спросил Сосед сидящего рядом пулеметчика, склонившись к его уху.

— Бывает и хуже… — ответил пулеметчик — уланский полк, чего ты хочешь…

Шли довольно быстро. Дороги не было, а если и была — предпочитали избегать ее, ломили напрямик. Почти голая пустыня как то резко сменилась чем-то вроде полей, где травы — по пояс, а где и выше. Броневики держали одним водителям известный курс, ориентируясь по компасу. Никаких нормальных ориентиров не было, такое пространство — действовало на Соседа как-то угнетающе. Он привык к тесноте, к шуму, к городам, к нищим афганским селениям, к дорогам, разделенным посередине ти-уолсами и бетонными крепостями чек-пойнтов — короче ко всему обжитому, исхоженному человеком и понятному. Здесь же — было видно, что это именно дикая, нехоженая человеком природа, совершенно дикая земля, в которой можно ожидать всего чего угодно, и если что-то случится — к человеческому жилью ты не выберешься…