Василий Орехов - Клеймо зоны

— Кто… кто это? — сглотнув, спросила Ксанта. — Солдат?

Москит ощерился, но ничего не сказал. Скай ответил за него:

— Нет, конечно. Это боец клана.

— А почему… он без снаряжения?

— Лучше спроси: какого клана? — сказал Москит. — Тогда поймешь. Это монолитовец.

— С чего вы так решили? — спросил Кузнец. — Есть какие-то клановые знаки?

— Есть. На рукавах, повязках или на банданах. А у этих, — Скай кивнул на труп, — эмблема всегда на броне. Большинство бойцов «Монолита» ходит в экспериментальных экзоскелетах. Дорогая штучка, поэтому его и сняли. Либо свои, либо те, кто завалил парня. Как думаешь, Москит?

— Похоже. А завалили грамотно — из оптики в голову, — одобрил ведущий. — Пуля тяжелая, даже шлем не выдержал — видишь, что от башки осталось. Интересно, кто это решил с «Монолитом» поссориться?

— Да мало ли желающих… Что, у Саркофага одни невинные овечки обитают? Если воякам дадут добро, они первыми возьмутся за этих ребят. Или тот же «Последний рубеж». С монолитовцами у них давние и очень серьезные терки…

Москит задумчиво посмотрел на труп.

— И некрологов от Че не было… Убрали парня очень вовремя, в самый выброс или сразу после него. Кто-то под шумок разжился неучтенным боевым костюмом. Паршивые дела.

— Да уж, хорошего мало, — согласился Скай.

Следующий убитый попался им на пути совсем скоро.

А потом и еще двое — на изрытой небольшими воронками поляне. Внешне ямы были похожи на следы выброса, вроде тех странных борозд, что Ксанта с Кузнецом видели у самого убежища, но Москит вдруг насторожился и приказал принять в сторону.

— Думаешь, вляпались в растяжку? — спросил Скай.

Ведущий не ответил, только скривился.

— «Монолит» кого-то искал, — продолжал Скай. — Бойцы клана шли по следам и наткнулись на…

— Засаду? — закончил Кузнец.

— И не одну. Кто-то сработал очень четко, почти по учебнику. Снайпер, растяжки, все как положено…

— Хватит языком трепать! — неожиданно рявкнул Москит. — Смотри в оба, брат, не то напоремся на ловушки. Или «Монолит» прискачет, пылая жаждой мести…

Скай пожал плечами:

— Не прискачет.

— Это почему?

— Потому.

Москит выглянул из-за плеча помощника и присвистнул, проследив, куда он смотрит. Кузнец и Ксанта подтянулись за ним и тоже увидели.

В залитых кровью зарослях сваленные друг на друга неряшливой кучей лежали мертвые тела. Не менее десятка. Размозженные ударной волной, с оторванными конечностями и скатанными в тугой ком внутренностями. Было похоже, что победители наскоро обыскали убитых и сволокли их в одно место. Может, хотели похоронить, но что-то помешало. Тот же выброс, например.

В любом другом случае над подобной бойней кружила бы омерзительная туча мух, но в Зоне стояла тишина. Только бил наповал сладковатый, тошнотворный запах разложения. От первого же взгляда на трупы желудок у Ксанты сжался и ухнул вниз, в животе проснулось что-то живое и немедленно запросилось наружу.

Она зажала рукой рот и отвернулась. Хотела сделать шаг в сторону, но ведущий остановил ее:

— Стой! Не отходи никуда. Даже на миллиметр!

— Но… мне… — глухо пробормотала Ксанта, борясь с накатывающей тошнотой.

— Вываливай здесь. Мы привычные.

Денис тоже отвернулся от побоища, подхватил подругу под локоть, и в этот момент ее вырвало. Вытирая рот платком, она спросила:

— Что… что это?

— Война, — ответил Скай за Кузнеца. — Война между кланами. Мы почти на границе Мертвого города, тут все время кто-нибудь бодается. Но чтобы так круто… Не соврал, значит, Хемуль, когда сказал, что «Последний рубеж» взялся за «Монолит» по-взрослому. Давно пора было, между прочим…

— Уходим, — сказал Москит. — Быстро валим отсюда. Не хватало еще, чтобы нас здесь застукали.

Ведущий заметно нервничал, и Ксанта в кои-то веки была с ним согласна. Про «Монолит» она не раз слышала от Костика, и того, что она уже знала, хватало с лихвой. Кстати, Дети Саркофага были в числе тех кланов, что назначили цену за информацию о Муте. Столкнуться с ними над трупами их собратьев — хуже ничего не придумаешь.

Москит погнал их прочь от места бойни. Лишь через час они все-таки вышли из опасного леса и, миновав заросший проселок, увидели справа от себя пару дряхлых деревянных домишек и несколько полуразрушенных фундаментов.

— Здесь еще до первого взрыва дачный поселок был, — поведал Москит. — Нарезали участки персоналу станции, чтоб растили картошку, смородину да огурцы. После аварии домики пару лет стояли заброшенными, пока их отказники не оккупировали. Никак они не соглашались из тридцатикилометровой зоны уезжать, от патрулей прятались, схронов накопали… чисто лесные братья. Потом, когда власти окончательно махнули на них рукой, повыползали на свет. Поселок обустроили, мало-помалу жизнь какая-то началась. Урожаи, говорят, растили знатные: клубника что твой помидор. А вторым взрывом все к ядреной матери перепахало на полкилометра вглубь. И фонит до сих пор не по-детски. Отказники, правда, выжили. Некоторые. Кое-кто их видел даже, потом, правда, три дня заикался. Поэтому в поселок мы не пойдем, а вот дальше, в лесу за околицей — тихо и почти безопасно.

Они не успели отойти от края леса и сотни метров, как Москит неожиданно сказал:

— А вот и оно. Отличное местечко для привала.

Слова старшего проводника, судя по всему, удивили не только Ксанту с Кузнецом, но и Ская. Помощник, правда, промолчал, лишь вопросительно посмотрел на командира. А вот Денис, разумеется, не удержался:

— Зачем это? Лучше уйти подальше, сам же говорил…

— Мы уже добрались до верхних уровней, — сказал Москит, — скоро потребуется специальное защитное оборудование. — Он махнул рукой: — Там, в стороне от нашего маршрута, Мертвый город. В городе темные — сталкеры-торговцы, они живут в Зоне. Придется кое-что докупить. Мы ведь с Пифой думали, что к биостанции идем, противорадиационных костюмов не захватили. Да и противогазы у него в мешке остались. А без защитного снаряжения нам крышка.

— Мне говорили, что темных разгромили военные… — сказала Ксанта.

Скай не вмешивался. Казалось, его полностью устроило объяснение ведущего. И он вроде бы даже с ним согласился.

— Что солдатня может сделать с темными одним рейдом? — Москит закинул за плечо автомат, перевесил армейский мешок и тоже пристроил его поудобнее. — Прячутся по подвалам по всему городу.

— А почему мы не можем пойти все вместе?

Проводники переглянулись. Скай пожал плечами.

— Что? — напряглась Ксанта. — Что я опять не так сказала?