Роман Злотников - Путь князя. Быть воином

3

Недис встретил Волка дождями. И, судя по состоянию окружающих домов и тротуаров, стылые ливни были здесь частым явлением. А может, дело было в том, что эти дома, вернее бараки, ни разу не ремонтировались с самого момента своей постройки?..

Волк стоял на углу и смотрел на молодую, но крайне бедно одетую женщину, которая устало шла по тротуару в его сторону. В обеих руках у нее было по здоровенному непромокаемому мешку, которые она тащила с явным трудом.

Когда женщина поравнялась с ним, Волк сделал шаг вперед и, ухватив один из мешков, предложил:

— Я помогу?

Но женщина, вцепившись в мешок, испуганно закричала:

— Нет, нет… там только белье, грязное белье, честное слово!

— Я знаю, сестренка, — тихо ответил Волк. Услышав это слово, женщина вдруг осеклась и подняла на него испуганные глаза. Несколько секунд она молча вглядывалась в него, потом ее лицо дрогнуло, и она с недоверием прошептала:

— Брат?..

— Да, сестренка, — улыбнулся Волк, протягивая руку к мешку. — Так я помогу?

Женщина стояла не двигаясь, а затем, обессилев, отпустила мешки и закрыла лицо ладонями…

Сестра с мужем занимали крохотную комнатку под самой крышей. Мужа сестры звали Нил. Он тоже был из семьи фермера и тоже сирота. Его семья когда-то жила на соседней улице. Разница в их судьбах была только в том, что, когда умер отец Нила, мать последовала за ним не так быстро. Поэтому Нилу удалось избежать сиротского приюта. Но в остальном все было похоже. Мать Нила умерла два года назад, в этой самой крохотной комнатушке под крышей. От туберкулеза. Крыша барака за столько лет стала напоминать дырявое решето, поэтому в комнатке все время стояла невыносимая сырость. Сестра рассказывала, что Нил, когда дожди не прекращались по нескольку дней, пытался хоть как-то подлатать крышу. Но его усилий хватало ненадолго. У Нила не было постоянной работы, и он перебивался случайными заработками, а она подрабатывала стиркой вещей за сущие копейки, поэтому добротных материалов для ремонта купить им было просто не на что. Вот и латали чем бог пошлет — старым куском пластика, почерневшей доской или уже расслоившейся фанерой, всем тем, что другие люди выбросили по причине полной непригодности. Так что когда Волк появился в комнате сестры, в углу стояли таз и большая миска, в которые вовсю капало сверху.

На ужин была похлебка из «радужных бобов» с куском сильно зачерствевшего хлеба (сестра, извиняясь, сказала Волку, что они покупают только такой хлеб, он стоит раза в три дешевле свежего), которую к тому же пришлось делить не на четверых, а на пятерых. Но Волк съел только несколько ложек, сказав, что сыт, потому что перед приходом к ней успел плотно перекусить. И сестра, виновато улыбнувшись, разделила остатки похлебки из его миски между двумя малышами — шести и трех лет, которые мгновенно проглотили свои порции и теперь сидели за столом, блестя голодными глазками. На щеках младшенькой Волк заметил нездоровый румянец и, взяв ее на руки после ужина, сразу же понял, что у нее тоже туберкулез. Впрочем, для Воина это была не проблема. И он, погрузившись на несколько мгновений в молитву, быстро очистил ее кровь и легкие от всяких следов этой болезни, которая в ином случае убила бы девочку за год.

Вечером, уложив детей на узкий самодельный топчан, сестра подсела к нему.

— Вот так мы и живем, — вздохнув, сказала она, но тут же поправилась: — Ну, то есть сейчас чуть похуже, чем обычно. Поздней осенью работы почти нет, а благотворительные раздачи, которые проводит «Интерстеллар агро» перед праздниками, еще не начались. Да и Нил немного приболел, — она замолчала, а потом, после небольшой паузы, тихо спросила: — А ты на Кран Орг надолго?

Волк невесело усмехнулся про себя. В этом вопросе явно звучали как испуг, что так неожиданно вернувшийся брат еще одной гирей повиснет на их шее, так и надежда, что такой крепкий и уверенный в себе мужчина сможет хоть как-то облегчить их беспросветную жизнь.

— На Кран Орг? На месяц. Но не волнуйся, сестренка, завтра я уеду на нашу ферму. Хочу немного пожить там, может, потихоньку приведу в порядок дом.

— На ферму? Но ведь она собственность «Интерстеллар агро»!

— На самом деле нет, — спокойно сказал Волк. У него были все основания утверждать это. Еще на Земле он, путем нескольких «погружений» очень тщательно вспомнил все, что тогда происходило с отцом и их фермой. И сумел уловить кое-какие нестыковки, причины которых он раскопал уже здесь, два дня проведя в библиотеке местного конгресса. Где раскопал, что еще первые поселенцы, обладавшие, похоже, гораздо большим опытом жизни в извращенном мире, чем их далекие потомки, приняли закон о том, что земли, на которых были основаны фермы, ни при каких условиях не могут быть отчуждены. Их можно было лишь сдать в аренду за «справедливую цену». Уж непонятно, что под этим понимали первые законодатели Кран Орга… Насчет других территорий тогда еще практически незаселенного Кран Орга, его недр и вод в законе ничего сказано не было. А вот по поводу ферм — было. Видимо, первые поселенцы считали работу на своей земле наиболее богоугодным занятием для человека и позаботились, чтобы на Кран Орге всегда были люди, занимающиеся столь богоугодным делом. Причем данный закон, как оказалось, входил в конституционное уложение планеты, то есть не мог быть изменен без изменения планетарной конституции. О нем забыли довольно быстро, уже спустя несколько десятков лет после заселения. Ибо неотчуждаемая земля в первую очередь ограничивала самого владельца. Ее нельзя было заложить. Под нее нельзя было взять кредит. Да и расчистка лесов и расширение ферм в таких условиях становились затруднительны, в этом случае все расходы по таким делам падали бы на скудные оборотные средства фермеров (а где и когда у фермеров бывает достаточно средств?). Так что об этом законе быстро забыли, как и о множестве других, теперь ставших просто забавными курьезами. Например, о законе, согласно которому в большинстве фермерских городков движение аэролов с пяти до семи утра было строго запрещено. Кранг Орг был буйным девственным миром со своей, не слишком-то любезной к человеку флорой и фауной, поэтому первые поселенцы селились в городках, а не на отдельных фермах, и это время, с пяти до семи утра, было временем, когда как раз гнали скотину на пастбища…

Тем не менее закон, запрещающий отчуждение фермерских земель, продолжал оставаться в числе действующих. Хотя, судя по тому, как сложно было Волку с его-то возможностями в области анализа и поиска, обнаружить его, похоже, кто-то очень сильно постарался, чтобы закон забыли. Даже закон о запрете полетов аэролов отыскался куда проще и быстрее. Но сестре Волк ничего объяснять не стал. Зачем?