Вадим Львов - Сталь и пепел. На острие меча

Слава Господу, сегодня основные события крутились вокруг ракетного удара «Спирита» по Москве и последовавшим за этим мятежа. Основным объектом нападок был шеф ОКНШ, старина Миллер.

— Как так получилось, адмирал, что вы отправили бомбардировщик на задание, не спросив разрешения Верховного Главнокомандующего? — Президента, казалось, трясло от негодования.

— Сэр, обстановка не располагала. У нас была оперативная информация от агентуры, нужно было ее срочно реализовывать. Счет шел на минуты.

— Чья это агентура? — недовольно спросил Морелл, играя желваками на «лошадином», вытянутом лице.

— J-2, наша военная разведка. К тому же мы боялись, что противник сможет узнать о наших планах. Пришлось действовать срочно, сыграть на опережение, проигнорировав общепринятую схему оповещения.

— Вы намекаете на возможного «крота» в высшем руководстве страны? — скрипучим и крайне неприятным голосом осведомился Барнетта.

— Я намекаю на такую возможность, сэр. Как мы убедились, русские нередко узнают о наших стратегических планах. Еще раз повторю, надо было действовать срочно.

— Мы вам верим, адмирал! — подняв розовую ладонь, небрежно махнул ему президент.

— Хотелось бы узнать о последствиях точечного удара и о том, что делать дальше. И где сейчас переносной терминал для пуска ядерных ракет? Что скажет разведка?

Все повернули голову в сторону Чарльза Хаузера. Старик Чарли прытко для своего возраста встал и разложил на небольшом столике бумаги.

— Вероятность поражения цели и гибель Стрельченко, по данным аналитиков, составляет, процентов 80–85. Высока вероятность того, что один из трех терминалов, президентский, выведен из строя. Где и у кого находятся оставшиеся два, неизвестно, но высока вероятность, что у министра обороны и начальника русского Генштаба, как и прежде.

— То есть вы хотите сказать, что русские сейчас не способны на применение ядерного оружия? — Бенетт, как обычно, все схватывал на лету. Старая школа.

— Вероятность этого есть, сэр. Только я бы не стал на это уповать. К примеру, их система воздушной и космической обороны функционирует абсолютно нормально. Как будто ничего не происходит. Стратегические ядерные силы тоже никак не отреагировали на последние события. Можно сделать вывод, что контроль над ядерным оружием остается в руках окружения Стрельченко.

— Ничего хорошего в этом не вижу. — Министр обороны бросил косой взгляд на адмирала Миллера. — Ваше самоуправство, адмирал, может нам очень дорого обойтись. Неизвестно, какие силы сейчас рвутся к власти на Руси. Если русские будут владеть ключом от пускового терминала, что им помешает запустить по нам пару сотен ракет?

— Им сейчас не до этого, сэр! — ответил вместо Миллера Хаузер. — Сразу после ракетной атаки гвардейская механизированная бригада, находящаяся в районе Алабино — Голицыно, снялась с места постоянной дислокации и выдвинулась в центр Москвы. Где вступила в боестолкновение с подразделениями русской полиции, сил безопасности и некоторыми армейскими частями. Сейчас в районе Министерства национальной обороны, Министерства внутренних дел идут бои. Применяется авиация и тяжелая бронетехника. По данным радиоперехвата, командиры частей, ведущих бой, плохо понимают, что происходит. Они дезориентированы и растеряны. Никакой официальной информации не поступало.

— Мятеж? — коротко спросил Бенетт.

— Несомненно, — кивнул Хаузер. — Стрельченко — сильная фигура, как и его окружение. После его гибели люди из его окружения передрались. Как диадохи после смерти Александра Великого.

— Тогда с кем вести возможные переговоры? — Миссис Клейтон впервые открыла ярко накрашенный рот. — Демократическая оппозиция режиму, равно как и коммунисты, никакой реальной силы не представляет, да и запугана постоянным давлением полиции.

— Кто-то из команды Стрельченко, из влиятельных людей, способен к адекватному мышлению? — спросил президент. — Или они все как один — шайка нацистов-горилл с непомерным гонором и куриными мозгами.

— Почему бы не сыграть на опережение? — Новоиспеченный директор ЦРУ Морелл поднял руку.

— Если ОКНШ считает, что можно проводить такие акции, как ликвидация главы вражеского государства без согласования с президентом страны, то пусть попробует парализовать управление вражеским стратегическим оружием.

— Это возможно! — кивнул адмирал. — Судя по стрельбе в Москве, мы уже над этим работаем. — Миллер сдержанно улыбнулся.

— Прекратите играть, Миллер! — не выдержал президент. — Вы не на благотворительном фестивале загадок.

— Извините, сэр. В данный момент секретность действительно уже неуместна. С нами работает мистер Ляхов. Директор Службы специальной безопасности Руси. Именно его люди обеспечили пролет нашего бомбардировщика к цели. И сейчас преданные ему силы пытаются овладеть Генштабом и Центральным командным пунктом, чтобы взять под контроль управление ядерным оружием. Если ему это удастся, война будет закончена.

— Вы завербовали Ляхова? — недоверчиво спросил атторней Коул.

— Нет, сэр, что вы. Люди такого положения сами предлагают сотрудничество. Он вышел на нас с тщательно разработанным планом. Три недели назад. Теперь вы понимаете, откуда такие чрезвычайные меры секретности нашей операции?

— А если не удастся овладеть Генштабом?

— Ничего страшного, сэр. Политическая верхушка Руси надолго будет занята междоусобной войной. Для страны, воюющей на два фронта, это опасно. По крайней мере они будут вынуждены взять тайм-аут в наступательных операциях. У нас появляется шанс решить исландскую проблему, разблокировать Атлантику и помочь Европейскому командованию. Остановим русских в Германии — выиграем эту войну.

— То же самое, адмирал, вы говорили нам неделю назад. И две недели назад… — напомнил ему вице-президент. — Несмотря на наличие такого высокопоставленного агента, вы ошибались, и это стоило жизни тысячам наших солдат.

— Это особенности властных механизмов внутри Руси, сэр. Военная стратегия — прерогатива Генштаба. Он напрямую замкнут на лидера страны. Все решения принимаются лично генералом армии Усольцевым после одобрения Стрельченко. Ляхову, несмотря на его высокое положение, там делать нечего.

— Как тогда понимать те данные о ложном нападении русских на Берлин? В итоге, адмирал, наш третий армейский корпус разбит вдребезги и бежит в глубь Германии, а европейские союзники уже готовы начать сепаратные переговоры с Москвой… — Джонсон не забыл напомнить адмиралу о нарушении субординации.