Слезы Эйдена. Часть 2 - Денис Владимиров
Верховный еще долго сыпал ругательствами. Соплеменников он ненавидел до кровавой пены изо рта. А ведь до своего становления главой пантеона, как он красиво рассказывал о том, что аристо и Империя возвеличатся при его главенстве, ее ученые будут постигать тайны мирозданья, а мудрецы и люди науки станут почитаемы, как никогда прежде. Ситрус же видел, как тогда угасал созидательный порыв смертных разумных, как все слабее и слабее становилась экспансия.
Движение продолжалось, но по инерции.
Наступала осень их цивилизации. Золотая. Но все же осень. Кому, как не ему знать, что после нее всегда приходила зима с лютыми морозами, со злыми метелями, и не все могли пережить этот период. И он боялся ее. Пытался отстрочить, как и превратить все в весну. А когда на небосвод взошел новый бог, в прошлом смертный, то Седобородый сделал на него ставку, потому что в нем он видел настоящего аристо, шагающего по мирам, покоряющего их, при этом познающего вселенную, ее тайны. А, значит, делающего сильнее и его. Потому что его храмы — это не алтари, а школы, университеты, академии, библиотеки и другие научные заведения, без которых любые свершения подобного масштаба невозможны. И знания, знания, знания, особенно добываемые разумными самостоятельно.
Итоги… Итоги плачевны.
А еще бог мудрости подозревал и все больше находил доказательств, что именно Кронос помог смертным проложить путь для Бездны в эту часть Мирозданья. Пробить барьер, созданный Творцом. Точнее, проделать в нем бреши, которые если не латать, разрастались и разрастались. Сам процесс давно принял неуправляемый характер, потому что они теперь появлялись спонтанно. И как навсегда перекрыть доступ иномировым тварям не имелось ответа даже в его библиотеках.
Да, тогда Верховный представал перед всеми в другом амплуа. И он его поддержал. Кто знал, что этот эрмант настолько лжив и двуличен, и кроме власти его ничего не интересует? При последних мыслях Седобородый едва не выругался про себя и на себя же, как и Кронос, стал повторяться…
Наконец глава пантеона замолчал и неожиданно спросил:
— Откуда, кстати, Райс узнал о средоточиях Бездны?
— Брат мой, он же постоянно и даже при тебе требовал информацию такого толка, более того, ему известны все места силы Позабытых и Старых богов, как и лежбища самых сильных чудовищ на землях Хаоса. Я их ему передал по твоему разрешению и указанию. Видимо, он нигде не кривил душой, когда проговаривал, что будет там править железной рукой.
— Они не умеют кривить душой! Это аристо! Я не обращал внимания на дурные речи и такие же желания, потому что он должен был сдохнуть! Сдохнуть! Закалить меч Демморунга в… Эйден! В общем, теперь нужно пересматривать все.
— Хельминстэр, — позволил себе перебить Ситрус, точнее он просто не смог сдержаться.
— Что?
— Он дал мечу собственное имя.
— Да, наплевать! — «Наплевать?! Наплевать? Когда одному из могущественнейших клинков дается имя?», — с такими мыслями вновь пришлось прикладывать запредельные усилия, чтобы сдержать вторую ипостась. Кровный же старший брат спросил, — Что там с Раоносом? Верно ли докладывают наши жрецы, что именно он стоял за нападениями на наши владения?
— Он объявил нам войну. Теперь официально. И да, именно его последователи вчера ближе к утру вероломно нанесли болезненный удар, впрочем, больше репутационный. Они разграбили и уничтожили девять наших цитаделей на Аргассе и две на Базилессе. Смогли уйти от наказания в силу неожиданности. Когда я пытался поговорить с млетью, он смеялся над моим воплощением, издевался и грозил.
— Он обезумел? Или есть другие причины столь дерзкого поведения, ведь даже для Кровавого это слишком?
— Говорит, мы вступили в сговор с Эйденом, и совместно воплотили его в Райсе, чтобы тот вредил везде и всюду именно Раоносу.
— Как такое возможно?
— Не знаю, — покачал головой мудрец, — Но он заявил: «теперь терять мне нечего, вы же умоетесь кровью ваших прислужников».
— А причина подобных вывертов сознания?
— Говорит, это мы надоумили глэрда вызвать его на Арену богов перед воскрешением Ригмара. Возражения даже не слушал, лишь дико хохотал и ругался. Вызов он, понятно, не мог принять в силу объективных причин, поэтому лишился десятой части сил на Аргассе. Более того, по мнению Кровавого, аристо, следуя именно нашим с тобой замыслам, затем убил Проклятого, который и был единственной надеждой на возвращение в правящий пантеон всей их паскудной шайки. Что мы ему обещали. Теперь он будет карать лжецов.
— Десятая часть... Десятая. Много. Это скорее ящер воду мутил. Коварно… Оринус, значит… Вот ты где проявился, вот что решил сделать… Все испортить, нанести упреждающий удар. Но откуда узнал? Нет. Маловероятно. Однорог труслив, у него не имеется достаточно сил, чтобы вступать в такие игры, — как обычно перед Ситрусом вслух задумался Верховный, и спросил, — Но почему Кровавый видит виновниками именно нас?..
— Сказал, что мы, как гадливые твари арсона, не только по-крупному, но и в мелочах ему пакостили. Везде, где могли. И даже Хранители нас не останавливали, которые выступили в его защиту. Ведь после их прямого вмешательства и приказа «не трогать», мы переправили Райса с земель Хаоса в Халдогорд, чтобы тот продолжал уничтожать его паству и алтари. Там же у него
