Я Гордый 6 - Тимур Машуков
— Ходи ко мне. Гули-гули, — поманил я их пальчиком, сделав неприличный жест.
Приближаться не спешат, давая возможность отстреляться по мне дальним.
Огненный шар — отбил, но чуть смазал удар, и он влетел в щит арены. Второй уложил точно в копейщицу. Полыхнуло, и ее чуть отшвырнуло. Правда, на ногах удержалась. Оглянулась назад на подруг — мол, откуда такая мощь? Те пожимают плечами и выглядят удивленно. Ну да, я ж не просто отбивал, а брал шар под контроль, дополнительно усиливая удар. Ща я вас научу русскому бейсболу!
Ого, это уже серьезная заявка на победу — походу, игра им не зашла, и в меня собрались кинуть воздушным торнадо, еще и льда добавили, чтобы сосулями порезало!
Бегу на них, отчаянно болтая радостью между ног. Дамочки, хоть и кремень, но на столь пикантное зрелище всё же отвлеклись, а тут я с дубиной наперевес. Не с той, что привлекла их внимание, а с другой, что я в руках держал…
Э-эх! Размахнулся, уйдя от удара мечом, и одна из Старших сразу испытала радость недолгого полета.
Разворот, уклон от копья — и дубина врезается в щит. Оба разрушаются. Та пытается отступить, но я уже рядом. Хватаю за упругий зад, проскальзывая пальцами рядом с запретным местом.
Пока дамочка соображает, отбиваться ли ей от меня или отдаться прямо здесь, поднимаю ее и кидаю в сторону встающей с земли подруги. Теперь они вдвоем катятся по земле, обнимаясь и крича от страсти. А я тем временем перехватываю контроль над вихрем, что до меня уже добрался, и отправляю его обратно, чуть усилив.
Взвизгнув, дамочки бегут в разные стороны, обрушивая на меня всю гадость, на которую только способны. Сиськи так и колышутся, а уж задницы то…
Раздаю люлей направо и налево, застыв в центре площадки с гордо поднятой головой. Нет, с двумя головами, потому как вид голых баб, бегающих от меня, все-таки поднял мне настроение. Ничего, пусть смотрят и жалеют, что такая красота не их.
От меня волнами расходится эфир, быстро сменяя стихии и перегружая личные щиты. Температура внутри стоит адская — неподготовленный человек уже бы сварился заживо. Капли раскаленного тумана висят в воздухе, закрывая видимость, но биение жизни точно подсказывает мне, откуда сейчас прилетит.
Нет, они ещё сопротивляются, но уже понимают, что продули. Все, нервы сдали — и дамочки кидаются в рукопашную. Что ж, поддержу этот порыв.
Уклон — и мой кулак врезается в чьё-то тело, ломая ребра. Крик боли сопровождается звуком от падения тела.
Перехват ноги, шаг назад — вынуждаю дамочку сесть на шпагат. Выворачиваю конечность до хруста и бросаю скулящее тело.
Две одновременные атаки и попытка меня схватить. Позволяю это и даже падаю. Вот только усилив свое тело эфиром земли, я стал весить ну очень много.
От удара сиськи Старшей сплющиваются, нутро отбито, в глазах слезы. Мне ее даже жаль… совсем чуть-чуть. Бью с локтя в лицо, ломая челюсть. И сразу откат, отталкиваясь от ее головы. Черт, едва не убил, так сильно ударил!
Последняя кружит вокруг — в глазах ненависть гадюки. Пальцы чуть согнуты и блестят острыми ногтями, явно укрепленными и намазанными какой-то гадостью.
Поэтому не рискую — воздушный мешок схлопывается, отрезая от нее кислород, резко сжимается, не давая ей дышать. Успеваю заметить ее удивленный взгляд, прежде чем она потеряла сознание.
Нет, серьезно⁈ Она думала, что я буду кулаками махать, потому что они выдохлись? Все-таки человеческая глупость не знает границ.
Смахнул пылинку с голого плеча, отключил щит полигона и пошел одеваться в абсолютной тишине.
— Я так тоже хочу научиться! — возвестила Люська.
Остальные просто смотрели на меня с восхищением.
— У них же уровень князя, да? —уточнила Ольга. — Тогда почему они так слабо били?
— Потому что я контролировал каждый их всплеск и не давал запустить чем-то по-настоящему убойным. Они и сами это поняли, только позже. Вот и полезли кулаками махать, осознав, что магией им меня не достать.
— Победил Старший Первый, — раздался голос.
— Этих к Позорному столбу. Я побыл в роли дуэлянта по их выбору, теперь они побудут в роли наказанных по моему. Ты и ты, — ткнул я пальцем в стоящих девчонок. — Вторая и Седьмая. Тащите их в центр площади. Сегодня они вспомнят, что такое боль.
— Их надо подлечить, — вышла вперёд Лиза. — Ты посмотри…
— Нет. Ты еще не поняла, куда попала? Главное правило школы — помоги себе сам или сдохни. Ничего, сейчас получат по десять эфирных плетей и сразу взбодрятся.
— И тебе их не жалко?!!
— Нет, — коротко бросил я, наблюдая как уже начавшие приходить в себя тушки Старших тащат к столбу.
— За неповиновение приказу преподаватели школы Велеса приговариваются к десяти ударам плетью уровня Императора.
— Ты их убьешь!!! — слышу вопль Старшей, что не рискнула выйти против меня.
— Приговор окончательный и будет приведен к исполнению немедленно, -заканчиваю я, не обращая на нее внимания.
Правильно, бить их равными ударами смысла нет — их тела, закаленные многолетними тренировками, спокойно их выдержат. Поэтому, чтобы дошло, придется приложить усилия.
Взмах — и вой боли раздается такой, что молодые послушницы, смотрящие на все это со страхом, зажимают уши.
Другой, третий… Меняю стихии и бью всем — водой, огнем, землей… Летят брызги крови и ошмётки мяса, кое-где проглядывает кость. Нет, мне их не жалко. Точно так же я стоял тут, а они смотрели, как меня забивают насмерть. И если тогда ни в ком из них не проснулась жалость, так откуда ей взяться у меня? Это чувство они старательно уничтожали в нас и теперь пожинают плоды своих трудов. Мы хорошие ученики, и наука пошла нам в прок.
Оттаскивают одно тело и тут же на его место привязывают другое. Процесс напоминает конвейер.
Мои стоят чуть сбоку и смотрят на меня, и я понимаю, что увиденное им не нравится. Мое лицо сейчас напоминает застывшую маску — нет ни эмоций, ни жизни. Я просто делаю свою работу так, как привык — качественно и максимально эффективно.
— Когда придете в себя, жду вас в комнате преподавателей, — бросаю я и, развернувшись к строю послушниц, внимательно смотрю на них.
— Сегодня вы увидели демонстрацию силы, а так же то,
