Просто Никита: Солдат - Евгений Бергер
Бегущие беспорядочной стеной орки начали устилать пустынную землю, но сзади уже подпирали их соотечественники, бегущие вперед по трупам. Огонь нарастал, пушки империи били без остановки, собирая щедрую жатву.
Мясорубка пришла в действие и кровь полилась рекой.
Десять минут… Двадцать и вот первые орки достигли голубой пелены и со всего размаху врезались в нее. Однако от группы шаманов в небо поднялся огромный черный дракон сотканный из дыма. Он с истошным воплем поднялся ввысь, а затем на безумной скорости направился к голубой преграде.
Из-за холма, на котором располагались орудия, в небо поднялся светящийся шар. Выйдя в прямую видимость черного дракона, он превратился в луч и пробил его насквозь.
Заклинание из тьмы в виде дракона кувыркнулось в воздухе, сделало пару неуклюжих виражей, а затем всем телом врезалось в защитное заклинание со звоном бьющегося стекла.
Защита исчезла и первые орки устремились к окопам, стараясь навязать рукопашную схватку. Они не считались с потерями и ранами. Даже серьёзно изувеченные твари продолжали ползти вперед.
А солдаты Императора продолжали бить из всех орудий, разрывая тела тёмных тварей и проливая кровь противника.
Мясорубка набрала обороты и пошел первый фарш.
В это время никто не заметил трех орлов, что пришли с юга и уже сделали круг над полем боя, на большой высоте.
— Никита! — положила на плечо сидевшего впереди Просто старушка в мундире. — Знаешь почему октябрь красный?
Парень до этого с тревогой рассматривавший творящееся на земле обернулся.
Клеопатра Каллистовна стояла на спине орла и держалась за него одной рукой. Второй она вытащила папиросу, сжала кончик с двух сторон и вставила в зубы.
— Нет. Не знаю, — ответил Никита, заметив как глаза старушки превратились в два красных огонька.
— Октябрь называют красным… — произнесла она и поднесла кулак к кончику папиросы. На тыльной стороне кулака проявился красный серп и молот и моментально поджог табак. Она пару раз пыхнула дымом, безумно улыбнулась и повторила: — Октябрь называют красным от крови!
— Так вот, как вы поджигаете шашки без спичек! — воскликнул Никита. Он широко раскрыл глаза, когда старушка оттолкнулась ногами от спины орла и с огромной высоты полетела вниз.
Орел тут же сделал вираж, и Никита увидел что Клеопатра Каллистовна с безумной скоростью вытаскивает шашки из лифчика, поджигает от папиросы и тут же отбрасывает их в стороны. И все это с безумной улыбкой, папиросой в зубах и армией орков, троллей и гоблинов под ней.
На втором орле, Безос как только заметила спрыгнувшую Клеопатру Каллистовну, прижалась к шее пернатого и заорала:
— Сисюлю в окопы! Срочно!
Птица удивленно повернула голову и уставилась на снайпера, что уже расчехлила винтовку и приналась разбирать ее прямо в полете.
— Кого?
— Долб***а, что у тебя в когтях! — огрызнулась миниатюрная блондинка.
Орел опустил голову, и взглянув на барахтающегося в когтях бойца, размахивающего саблями, и что-то верещащего во все горло. Взяв вираж, Победа устремился вниз, туда, где армия Короля Демонов уже успела войти в окопы.
Безос же с огромными глазами, продолжала перебирать свою винтовку. Затвор, газоотводная трубка, ствол, коробка и у самой земли, где птица наконец выровнялась, она схватила рюкзак и вытащила из него стальной короб с надписью 7,62×51.
— Меня в когти! — скомандовала она, быстро оглянувшись и заметив Сисюлю, что уже вертелся в окопе размахивая саблей и шмаляя из револьверов в самых изящных позах. — Затем к наездникам! Они к магам идут!
Птица послушно перехватила Безос, что подсоединила здоровенный ящик с патронами, и на подлете к наездникам вжала гашетку.
ДУМ-ДУМ-ДУМ-ДУМ!
Птица, кружившая вокруг наездников, пытавшихся добраться до магов, превратилась в летающую пулеметную турель. Дикий, истошный вопль Безос, полный искреннего и неподдельного счастья, грохот пулемета и разумная птица, всей душой молящаяся, чтобы безумная девочка не прострелила ей крылья.
Спирт летел в когтях, так как из-за своего веса нарушал главному орлу центровку. Из-за этого ему было прекрасно видно, как в рядах противников рвуться тротиловые шашки. Так же он заметил два огромных купола, что было ничем иным как опустевшим лифчиком Канистровны. Она словно десантник спускалась в ряды противников и продолжала швырять взрывчатку в стороны.
— Ты делать, что-нибудь будешь⁈ — рыкнул на него БоингЧ. — Ты волшебник, или кто⁈
— Я фея! — огрызнулся Спирт.
— Так нафияч им, чего-нибудь!!!
Груз в когтях недовольно засопел, затем еще раз оглядел поле боя, а потом крикнул:
— Давай на бреющий, над орками!
Орел заложил вираж, а затем спустился вниз и полетел почти над головами рвущихся вперед орков.
Спирт же сжал посох, напрягся так, что лицо покраснело, а затем заорал во всю глотку:
— ГАЗУ! ГАЗУ! ГАЗУ Б***ТЬ, ЗАДОХНЕМСЯ!
В этот момент он засветился, за спиной появились едва заметные искрящиеся крылышки, и раздался оглушительный звук газов, выходящих через физиологическое отверстие в малом тазу.
Орла дернуло. За ними появился шлейф искрящегося газа, после чего он, как сумасшедший замахал крыльями.
То, что газ не простой — БоингЧ понял сразу.
Темные твари же, по достоинству оценили газовую атаку. Огры с пушками падали на четвереньки и начинали выворачивать желудки радужной массой. Гоблины покрывались яркими розовыми прыщами и начинали бегать за бабочками, которых появлялось в огромном количестве.
Но вот появлялись они не естественным путем.
Каждый орк, вдохнувших газа замирал. Сначала он хватался за живот, оглядывался по сторонам, а затем падал и пытался стянуть латные штаны, из которых уже вылетали бабочки.
— ЛЮБОВЬ УБИВАЕТ, СУКИ! — истошно вопил фея, продолжая тужиться в когтях орла. При этом, он заметно худел, отчего кожа на нем висла, а одежда болталась словно тряпка.
Никита же, помня последнее сражение, направился к шаманам и приземлился в паре сотнях метров от колдунов, что уже создавали новое темное заклинание.
Однако на пути его встал огромный орк, около пяти метров ростом, закованный в броню, покрытую шипами.
— Ты не пройдешь, человечишка! — рыкнул он и ударил себя в стальной нагрудник кулаком. — Я! ЗАГРАД УДМУРД! Я аватар короля демонов! И я бессмертен!
Никита, замерший перед огромной махиной нахмурился, оглянулся назад и невинно поинтересовался:
— Совсем? Прямо совсем-совсем бессмертный?
Орк достал огромную булавку покрытую шипами и произнес:
— Моя смерть проклята! Меня не убьет ни магия, ни сталь! Если у тебя нет платинового дракона, то… — Орк расплылся в кровожадном оскале, а затем сделал шаг вперед, готовясь
