Юность - Михаил Евгеньевич Щукин
– Ничего определенного. Связь практически отсутствует. – Принцесса Иллисиана тяжело вздохнула и опустила глаза. – Все на грани восприятия. Но Барик жив, это точно. Похоже он вполне доволен своим положением. Так что Майя жива и здорова. Будь у нее эмоциональное состояние на уровне срыва, я бы знала. Как вы понимаете, Это может быть, только если живы Вирт и Нияла.
– Ты в этом уверена? – Жадно уточнила Адила.
– Трудно что-то сказать – Иллис фыркнула. – До того как меня усыпили, было все по-другому. Барик много охотился. Злился, нервничал, и все время беспокоился о Майе. Это точно. Ощущения пробивались даже на таком расстоянии. И я даже воспринимала, как он реагировал на ее настроение. Очень тяжелое настроение и необходимость достичь какой-то цели. Скорее всего, после аварии они шли и все время сражались. А потом, меня усыпили, даже не спросив.
Аллоиса замерла от неожиданной догадки.
– Так ты связывалась с ними через Румми? – Все же уточнила она.
– Точнее пыталась разобраться в том, что мне от него доставалось. – Призналась Иллис. – До этого, связь братьев была очень отчетливая. На столько, что когда Майя или я проявляли сильные эмоции, мы могли даже уловить их восприятие через наших партнеров. А тут вдруг как обрезало. Вот я и пыталась понять, что же получаю от Румми. Это даже не связь, только поверхностное присутствие какое-то. Для Румми достаточно понимания, что с братом все нормально. Его раздражает только возникшая пустота, на месте, где должны быть эмоции Барика. А вот мне приходится гадать. Нужно все время находиться в контакте с Румми, чтобы не пропустить хоть какой-то зацепки.
Иллис раздраженно сморщилась и не без укора покосилась в сторону родителей, а заодно примолкшего врача.
– А тут еще вы со своим электросном. Когда сегодня проснулась, Румми вообще дрыхнет. Успокоился и не понимает, что чего меня беспокоит. Его братик наслаждается спокойной и скучной жизнью в их логове. И когда это произошло, я понять уже не могу. Ниахары как-то не имеют привычки выдавать последовательные отчеты.
– Мы не знали. – Врач растерянно развел руками в ответ нс очередной сердитый взгляд принцессы. – Я подумал, что вам нужен перерыв.
– Возможно, и нужен был. – Проворчала Иллис. И отвела глаза. На ее лицо набежала тень. Разговор напомнил о понесенной потере.
Когда только начал осознаваться факт гибели мужа и сына, она почти на рефлексах переключила внимание на то, что ей предавал Румми. Потребовавшаяся сосредоточенность позволила не думать о потере и помогла пережить первые часы. Она почти ничего не помнила, из происходившего вокруг в тот момент. А вот у окружающих ее вид вызвал серьезное беспокойство и поспешные выводы.
– Нам по-прежнему не удается связаться со столичным миром. – Адила только осторожно приобняла дочь. – И твои сведения нас всех очень обнадеживают. Это надежда, что еще не все потеряно.
– Я знаю, мама. Только это тоже гадание.
– Конечно. Но сейчас нужна любая поддержка. А это «гадание» все же имеет под собой хоть какую-то основу. Людям всего не объяснишь. А теперь можно хотя бы сослаться на эту странную связь.
– Хорошо. Наверно это будет правильно. По крайней мере, можно точно сказать, что столичный мир жив и ведет борьбу.
– Это очень хорошая новость. – Заметила Адила. – И знаешь что еще. В первый день связь была прервана со многими мирами. Сейчас она восстанавливается, или сама, по старым каналам телепортов, или через другие миры. Мы смогли уже восстановить связь с миром Горных кланов. Пока мы не рискуем пользоваться туда порталами. Но Лютик уже беспокоился о тебе.
Иллис принимала голографическое изображение братика Майи у себя в покоях. Компанию себе составить она позволила только Аллоисе, и то с условием, что та постарается молчать. В конце концов, Лютик был один из немногих, кому позволялось обращаться к ней на ты. И посторонним в личных беседах принцессы и Лютимира лучше было не участвовать.
Иллис с грустной улыбкой смотрела на Лютика, убеждающего ее, что все ее страхи это глупость.
– Я даже не собираюсь сообщать тебе о своем сочувствии. Иллис, ты слишком быстро поверила в гибель Виттора и Келаниола. Может все не так, как нам тут кажется.
– Но сообщение. И они потерпели катастрофу. С той высоты, на которой они летели, уцелеть невозможно.
– Фу. Если ты помнишь, я тоже потерпел катастрофу, когда влетел в Раскол. И ничего, до сих пор живой.
– Да, но высота. – Попыталась возразить Иллис.
– Зато Виттор пилот, нечета сбежавшему мальчишке, и не первый раз сидел за штурвалом.
– Чтобы соединиться с отрядом Майи, им пришлось бы пробиваться несколько километров. – Стояла на своем Иллис.
– Или Майе к ним. С Виртом точно что-то произошло. Может быть ранен. Может, выжил хотя бы Келаниол. Из этого сообщения ничего током не понять. Про отряд прикрытия вообще ни слов. Если отряд сопровождения выжил, а Виттор ранен, они организуют оборону. А то и вовсе пойдут на встречу друг другу, расстояние не такое уж и большое. Сама подумай, откуда-то же курьер взялся.
– Да, но если…
– Ты Майку, что ли плохо знаешь? – Решительно прервал парень начавшую спорить Иллис. – Да ей эта волна, что очередной побег. Только можно сказать официальный. Сама же говоришь, что Барик там охотился, и о ней почти не думал. Так, просто бесился из-за необходимости двигаться в определенном направлении. Я уверен, Сестренка шла к месту катастрофы. Иначе откуда бы там была так близко конкретная цель, воспринятая котом. Кстати, ведь реакция Барика такая же, как на тренировках в карантинной зоне была?
– Да, похоже. – Задумчиво протянула Иллис, чувствуя, как под убежденностью парня у нее внутри что-то начинает отпускать. – Когда мы отрабатывали со шрамом эвакуацию отряда. Румми с Бариком очень хотели поохотиться на стаю тех криликливых ларсов, а нам с Майей пришлось их ограничивать и заставлять идти в сторону ожидающего отряда. Да еще прикрывать всех, кто участвовал в учениях. Ты прав, именно эти эмоции.
– Ну вот. А теперь подумай о катастрофе. Если они рухнули с высоты. В глайдерах были парашюты, и Витттор должен был ими воспользоваться. Если этого не произошло, значит, высота уже была ниже допустимой. Получается, что Виттор успел снизиться. Извини, я еще могу поверить, что он сам погиб. Эти машины, когда изображают из себя летающий булыжник, всегда клюют носом. Кабина слишком перевешивает. Но Келан-то находился на заднем сидении. Так что свои соболезнования я тебе потом выскажу, когда узнаю, что именно произошло. Можешь обижаться.
