Кровные братья - Константин Петрович Черников
Очень вовремя. Быстро сгущавшиеся вечерние сумерки сделали его совершенно незаметным за большим разлапистым кустом. Благояру надо было лишь дождаться, когда прохожие пройдут мимо и смело справлять подпиравшую нужду. Но те, словно издеваясь над ним, остановились аккурат по другую сторону куста. Благояр слышал даже их тяжёлое дыхание. Он хотел было крикнуть им, чтобы убирались ко всем Богам, но осёкся, внезапно услышав знакомый бас первого боярина. Будай на ходу тихо наставлял спутника:
- И уразумей, ярл, имя князя не можно будет нигде поминать. Ни слово, ни дело, ни вещица какая, упаси Святой Дух, не должны даже намёка на него давать. Всё должно быть тайно. Свидетелей, кои вдруг будут – всех до единого порешить. Никто не должен ничего рассказать. Никогда. Смекаешь, друже?
- Стой, боярин. Мне казаться – мы не одни, - ответил низкий голос с сильным сунейским акцентом, - Там, что-то шевелиться, в кустах. Я надо смотреть борзо.
Послышался знакомый звук тихо извлекаемого из ножен меча. Благояр замер на месте, не смея даже дышать. Словно ледяная рука больно сжала его сердце. Он понял, что невольно подслушал часть безусловно тайного разговора. Благояр вовсе не был трусом, но он не хотел умереть вот так глупо и бесславно, сидя с голым задом на земле без оружия и без порток. Положение было опасное. Вся хмель мигом вылетела из его головы. Ни в коем случае нельзя было выдать своего присутствия. Но что делать? Бежать некуда. Да и бесполезно. Он буквально вжался в землю. Казалось, минуты ожидания длились целую вечность. Наконец, он с облегчением услышал приглушенный голос Будая:
- Да нет, Агонар, тебе почудилось. Должно быть птица какая аль заяц на огороде шалят. Повадились тут. Смерды ужо силков понаставили. Да толку то.
- Я надо смотреть от греха, - настаивал суней.
- Да никого там нет, говорю ж тебе - вот смотри.
Внезапно крупный камень, пущенный сильной рукой, со свистом пролетел сквозь куст прямо рядом с плечом Благояра, не задев его, и шлёпнулся где-то в глубине огорода, спугнув несколько птиц. Святоградец мысленно благодарил Мать-судьбу, что отвела от него камень. Попади тот в него, вряд ли удалось бы не вскрикнуть и остаться незамеченным.
- Вот видишь, никого, только птицы - пробасил боярин, - Да и кому здесь взяться то в такой час?
- А люди из Святоград? Вдруг узнать что-то?
- Да что они, по-твоему, следят что ли за нами? На кой им? Простые гонцы, - усмехнулся Будай, - Аникей сказывает - пили они сегодня цельный день. Я велел ему приглядывать за ними по-тихому. Сейчас небось храпят в своей избе.
- Старший видеть возы на дворе, ты сам сказать.
- Так что с того? Сия княжеская расправа к нашему делу касание не имеет. Это старградцам печаль. А столичным людям какое дело до наших разборок? Да и уедут они скоро и не будет их здесь. Никому ничего не расскажут.
- Добро, - нехотя согласился Агонар.
- Так вот, ярл – продолжил прерванную тему Будай, - Главное - Бурислава нужно немедля убрать с дороги Яррилы. Ни к чему сия помеха будет. Но только сделать всё по-тихому надобно. Тут у меня на тебя надежда большая, ярл.
- Коназь Яррила не приказывать нам убивать свой брат Бурислав, - возразил варяг.
- Ясное дело, - усмехнулся Будай, - И не прикажет никогда. Для чего же ему свое имя братоубийством марать. Ему - будущему правителю Всей Склавинии сие не гоже. Он в стороне будет. Мы без него всё решим, ко всеобщей выгоде.
- А коли коназь Яррила узнать? Что тогда?
- Об том не беспокойся, ярл. Он и так уже всё знает, но в стороне остаться желает. Народу ни к чему всё знать. Меньше знают – больше чтят!
Послышался короткий удивлённый возглас сунея. Он бросил какую-то фразу на родном языке, очевидно смачное ругательство. И они с Будаем громко рассмеялись. Затем ярл снова заговорил на ломаном склавинском языке:
