Баламут 3 - Василий Горъ
— Еще вчера? — по привычке пошутила она, мгновенно оказавшись на ногах и потянувшись к своему браслету, чтобы «поймать» отправленный мною файл.
— Угу… — кивнул я и «исчез». А уже через четыре минуты подал руку матушке, оказавшейся самой шустрой, и подставил щеку под поцелуй. Потом улыбнулся ее подопечной, пожал руку деду, отцу и Виталию Михайловичу, дождался появления Маришки и Юмми, привлек внимание всей этой толпы к Небесному Замку и описал результаты нашей деятельности: — Для тех, кто еще не в курсе: планы прикупить какое-нибудь владение в местном центре цивилизации пришлось переиграть из-за того, что ан’рьё Анвейна плохо себя вел и сдох от переизбытка похоти. В принципе, можно было договориться и с регентами, благо, они нас неслабо зауважали, но обустраиваться в стране, в которой в любой момент может начаться гражданская война, мы не захотели, поэтому прыгнули в Арле, к Ястелу Олму. Он нас, как выяснилось, уважает ничуть не меньше внезапно осиротевших аристократов Толлума, так что даже не пошел, а побежал навстречу…
—…улыбаясь с риском порвать щеки… — прокомментировала Бестия.
Я дал время народу повеселиться и продолжил:
— В общем, в результате не особо долгих и сложных переговоров мы обзавелись во-о-от этим премиленьким замком, расположенным на берегу Океана Бурь. Правда, его прежние хозяева об этом еще не знают, но у меня в перстне все необходимые документы плюс пара ведер местных золотых и две дарственные: на особняк в столице и на владение в юго-западной части Арле. Причем новое значительно больше, многолюднее, плодороднее, доходнее и, что самое главное, безопаснее этого.
— Ты хочешь сказать, что эти места небезопасны? — тихонько спросила Авьен и заранее зябко поежилась.
Я утвердительно кивнул, пересказал родичам все, что знал о пиратской вольнице и набегах, а затем перешел к конкретике:
— Судя по тому, что в данный момент четыре парусника уходят к тому самому архипелагу, а от ближайшей деревни к замку катит обоз с ранеными, эти твари очередной раз обломали зу-…
— Не обломали, Рат… — угрюмо буркнула Язва, не отрывавшая взгляда от картинок с камер разведдронов. — Отбилась только ближняя деревня. А дальней больше нет…
…К обозу рванули всем боевым крылом, под маревами и на крыльях леса, чтобы не пугать и без того измученных людей. Разделявшие нас четыре с половиной километра практически пролетели, последние метров тридцать преодолели шагом и, без особого труда идентифицировав старшего, пошли к нему.
До смерти измученный маг в окровавленных и изодранных штанах, с бинтами на голом торсе, огромным ожогом, уничтожившим большую часть некогда пышной шевелюры и полностью иссушенным резервом, сидел на краю второй телеги и пытался на одном естественном восстановлении Силы поддерживать жизнь в страшно израненном молодом парне. Тем не менее, бдительности не терял — постоянно вслушивался в окружающий мир, каждые пять-семь секунд оглядывался по сторонам и старался даже принюхиваться. Хотя особого толку в этом не было и быть не могло из-за «ароматов» крови, паленого мяса и нечистот, которыми тянуло от их обоза. Прекрасно понимая, как он отреагирует на внезапное прикосновение или мой голос, я первым делом приложил беднягу обездвиживанием, а заговорил уже потом:
— Вдумайся в то, что я сейчас скажу: я и мои женщины не желаем вам зла, умеем исцелять и займемся вашими ранеными сразу после того, как ты успокоишь своих спутников… Перестань паниковать и копить Силу — будь у нас желание вас вырезать, все вы были бы уже мертвы… Строить ЭТИ планы тоже бессмысленно: я чувствую твои эмоции и… начинаю злиться, так как твое баранье упрямство мешает начать оказывать помощь тем, кто в ней нуждается! Не уймешься — лишу сознания и найду собеседника, которому хватит понять, что против четырех магов не в пример сильнее тебя, да еще и с полными резервами, вы не продержитесь и одного удара сердца!!!
— Глуши его: не люблю тупых! — гневно прошипела Язва, уже готовая к началу работы, и тут в эмоциях «тупого» появилось понимание.
— Он прозрел! — буркнул я, снял обездвиживание и еле слышно рыкнул: — Чего ждешь? Хочешь, чтобы из-за твоей нерасторопности умер кто-нибудь еще⁈
Мужик сглотнул, кинул затравленный взгляд на раненого и рявкнул на весь обоз:
— Рядом с нами скрытники! Через несколько мгновений начнут лечить. Не вздумайте им мешать…
— Молодец… — процедила Лара, скидывая марево, запрыгнула на телегу и, толком не успев прикоснуться к пациенту, начала шарашить настолько мощными целительскими плетениями, что у моего «клиента» отвалилась челюсть.
— Убедился, что мы вам не враги? — спросил я, возникая в реальности.
— Да… — хрипло выдохнул он.
— Тогда предупреди народ, что возле третьей те-…
— Четвертой, Рат — там я нужна намного больше! — уточнила Хельга, и я исправился:
—…возле четвертой телеги сейчас появится еще одна целительница!
Он повторил мое предупреждение, причем с нешуточным энтузиазмом, а где-то через минуту, когда навыки Маши оценило еще несколько вояк, к народу обратился я:
— Я, Ратибор Игоревич Елисеев-Багряный, прибыл на Фамм с Аммара и заключил союзный договор с вашим ан’рьё. К Небесному Замку приехал по делам, заметил ваш обоз и решил оказать помощь. Путешествую на карете, внешний вид которой сильно отличается от ваших. Она вот-вот появится из темноты и привезет к обозу еще одну сильную целительницу. Надеюсь, что вам хватит мозгов не строить из себя героев, ибо воюем мы намного лучше, чем лечим!
Несмотря на предупреждение, появление «Мамонта» впечатлило до слабости в коленях не только условно здоровых вассалов Ша Амюров, но и тех раненых, которые были в состоянии вертеть головами. Но атаковать его никому и в голову не пришло, поэтому через несколько мгновений после остановки БМСН с его брони слетела Степановна и, пробежав мимо первых четырех телег, коршуном взлетела на пятую. А я, прочитав пальцовку деда, сообщившего, что он, отец и Тверитинов взяли на себя нашу защиту, на пару с Дашей рванул к раненым, еще не получившим помощи.
Да, наши навыки в целительстве было смешно сравнивать с навыками «злобной бабки», Матвеевны и Язвы, но мы старались изо всех сил. Поэтому наши подопечные дожили до «встречи» с кем-либо из этой троицы и от силы часа через три плотно обосновались в категории «выздоравливающие». А потом Маришка еще раз осмотрела всех «пациентов», сочла их состояние более чем удовлетворительным и доложила об этом мне — кстати, невероятно убедительно изобразив почтение — и я снова обратился к народу:
— Как видите, ваши раненые пошли на поправку, и теперь им нужно хорошее питание. До Небесного Замка доберетесь сами, благо, мои люди уже проверили дорогу и уверены в том, что она безопасна. После того, как расскажете сюзерену о нашей встрече, предупредите, что я заеду в гости перед рассветом. То есть, сразу после того, как догоню пиратов и объясню им их неправоту.
Тут маг, не так давно проявивший чудеса благоразумия, нашел изъян в моих выкладках и осторожно сообщил, что пираты, собственно, уже уплыли. В смысле, по воде. И «очень далеко». Соответственно, догнать их посуху не получится от слова «совсем».
— А разве я сказал, что собираюсь догонять их посуху? — недоуменно спросил я, сделал небольшую паузу и холодно усмехнулся: — Моя карета способна на многое. Так что ждите к рассвету…
…Последнюю остановку перед визитом в гости к душегубам сделали на берегу. Пока большая часть нашей компании «отходила от напряженного лечения», любуясь океанским прибоем, я постоял над головой у Шаховой, отправившей вдогонку за уходящими кораблями два разведдрона, дождался появления лоханок в поле зрения их камер и, определившись с примерными координатами, «дотянул» до одного из них «Око».
За тем, что творилось в капитанской каюте и на нижней палубе этого парусника, наблюдали буквально секунд десять-пятнадцать, потом нашли вторым оком аналогичные «картинки» на соседнем, вызвали к себе Дашу, перекинули ей текущие координаты моего «Ока» и попросили заменить его своим. А потом я выбрался из «Мамонта» и занялся воспитанием шеллемок в правильном ключе.
Начал с подводящего вопроса:
— Состояние раненых перед началом лечения оценили?
Младшая утвердительно кивнула, а старшая, зябко поежившись, дала в разы более распространенный ответ:
— Да. И понимаем,
