Спасти род Романовых: Первокурсник - Дмитрий Лим
Законным убийством — был вызов на дуэль. Не на обычную, как это было у меня с Елизаветой Петровной Романовой, а на политическую.
Политическая дуэль — дуэль, не имеющая границ и четких правил.
Два участника поединка, бьются как насмерть, так и до первой крови, условия у всех свои, кто как договорится. Чтобы получить такую дуэль, нужно иметь вескую причину, такую как — оскорбление рода, королевства, империи, да, даже родную сестру. Убийство близкого человека и прочее. Но, единственное, что нужно соблюсти для подобной дуэли — иметь две стороны конфликта.
То есть, если кто-то, например, оскорбил твою мать, ты не можешь вызвать на дуэль, не отплатив в подобном роде противнику. Если тому, конечно же, не все равно. но это слишком мягкий пример, чтобы обращать на него внимание.
Знак того, что условия соблюдены — мерцание меток противников. И лишь после рукопожатия, дуэль принимается, и появляется строкой, сама в Великом Кодексе Арены.
Про эту книженцию я мало что понял, но и Виктор особо не говорил про нее, уловил лишь одну суть — там есть система рейтинга. Есть политические уродцы, которые нарочно творят лютую хрень, чтобы подняться в рейтинге, за счет победы над более слабым противником.
У этого вида сражения, есть еще один не маловажный нюанс, на момент, когда идет рукопожатие — можно выставить свое условие, которое, кодекс не даст нарушить до начала поединка. Об этом моменте мало кто помнит, но он показался мне весьма забавным.
У каждого дуэлянта должен быть секундант. Обычно, в каждом роду — он свой. А если у человека нет семьи и друзей — секундантом может быть любой из его окружения, даже враг.
Секунданты, тоже имеют свою роль в дуэли — они, с помощью родового, боевого, личного артефакта, устанавливают купол, в котором, дуэлянты, и сражаются. В этот купол не может никто попасть. Это купол — на крови. Артефакты, которые используют «помощники» при создании купола, должны быть окроплены кровью собственника. Все это сливается на ритуальный стол или ритуальную чашу. А такой стол — лишь магическая иллюзия.
Он что-то еще говорил про огни, сигналы и прочее, но я уже не так внимательно слушал.
«Офигеть. Это, получается, любой высокопоставленный наемник, может уничтожить свою цель, не имея никаких последствий? И это не считается преступлением?»
-— Последний нюанс подобного сражения. — Виктор, понимая, что я начал слушать в пол уха, повысил голос, -— Участники, которые попадают в кодекс — очевидная мишень для более сильного соперника. Есть, конечно же, табу, такое как — возраст.
-— А что с ним?
-— Ты можешь попасть в книгу, если сам станешь инициатором дуэли, но до тех пор, пока тебе не исполнится двадцать один год, ты не сможешь быть целью для тех, кто есть в книге.
-— Типа, попасть в этот ваш кодекс можно и сейчас, если есть противник, которого тоже нет там? И все? Дальше, несколько лет спокойствия?
-— Типа того.
Во-первых, эта вещь была очень удобной для такого как я. Повзрослею, получу силы, поумнею для этого мира, и могу быть реальным наемником, который уничтожает политиков, причем — официально. Во-вторых, безнаказанность. Побеждая противника, я снимаю с себя преследование его же рода. Это тоже может сыграть на руку.
-— Интересную информацию ты мне поведал, -— улыбнулся я, -— Так, что за контракт?
-— Будешь моим учеником, и…
-— Что-то по типу наемника? — догадался я.
-— Да.
-— Не, не устраивает. — мы остановились около дверей, ведущих на улицу, и Виктор, спросил еще раз:
-— Я могу дать тебе силу и научить. Не обязательно заканчивать академию, ты будешь развиваться быстрее, чем остальные. Не будешь не от кого зависеть.
-— Звучит заманчиво, но я, пожалуй, откажусь.
Мой ответ не понравился наемнику, но все же, он принял его.
Кое-что, перед уходом, он все-таки добавил:
-— Убьешь кукловода — получишь награду лично от меня. Сделаешь это красиво и безопасно для своего существования… — он недоговорил, а лишь улыбнулся, кивнул мне, и зашел в пелену, которую сам же для себя и создал, которая мгновенно затянулась за ним.
С одной стороны, меня привлекал сам факт быстрого усиления и развития себя как боевого мага, с другой стороны, меня останавливала моя некромантия, которую, между прочим, тоже нужно было развивать, и не дать никому повода — для убийства меня, то бишь — скрыть это.
На этой доброй ноте я пробездельничал до самого ужина.
* * *
-— Леш, -— Маргарита, наконец, встала с колен, и внимательно посмотрела мне в глаза, -— Я в душ, и пойдем прогуляемся за одним предметом, который поможет тебе в твоем деле.
Я не стал спорить или перечить. На ватных ногах дотопал до кровати в ее спальне, и бухнулся на спину.
Анна-Марго поддержала мой выбор. Что я, пока что, отказался от подобного контракта, но все же, в будущем, мне стоит подумать над тем, чтобы развивать стихию огня вместе с Виктором. Работать на него — тоже, постоянная практика боевых навыков, которые, могут помочь и с некромантией.
И, кстати, о ней. Сейчас, как девушка доделает все свои умывально-полоскательные дела, покормим моего фамильяра, и я пойду приводить свой план в реальность.
Моя идея, на счет Ивана, не показалась ей глупой. Тематика того, что он один из первых, кто вообще меня за человека принял, никак не выходила из моей головы, но все же, если он реально имеет какое-то отношение к графу, его придется устранить.
Как на это отреагирует Лаврентий Лаврентьевич — не знаю, но думаю, что выбора другого у него не будет. Демоны — враги всего живого, и если его родной племянник реально окажется таким, то дело будет сделано. И гости — уедут нахрен отсюда.
Я бы рад, если бы все было иначе, но, в скором времени, возможно, тайная пелена этой уродской расы и его личностей вскоре откроется.
Фамильяр жрал долго, в этот раз ему перепала большая «пачка» засушенных гоблинских сердец, и, как мне показалось, он подрос. Его морда под вытянулась, когти удлинились, да и в рост, ящерка дала.
Прощаясь с Анной, я выбежал, в наглую, через парадный вход женского общежития, на правах договора с Лаврентием, пускай все думают, что я был у принцессы, мне наплевать, и устремился в академический корпус, где, я, ранее, договорился о встрече с Германом Якобом.
Надежды на него
