Топоры гномов IV. Пылающий север - Вячеслав Ипатов
— Сто сорок шесть солдат. Из них тридцать семь магов и сорок лучников. В южном крыле ратуши я остался единственным командиром и возглавил все уцелевшие воинские части.
— Как бы погано это не звучало, но понесенные вами потери ничто, в сравнении с тем, сколько крови было пролито на других рубежах. Вместе с твоими воинами здесь собралось полторы тысячи солдат. И это из десяти, что укрылись в ратуше и сорока двух тысяч, принявших бой. Твари Инферно убили множество наших боевых товарищей. И, тем не менее, мы победили. Действительно победили.
— Нас атаковали предатели.
Эти слова вызвали всплеск эмоций как минимум у трети присутствовавших. Судя по их злым взглядам, досталось не мне одному.
— Как видишь, пособники демонов атаковали многих. У нас была информация, что предатели помогут своим хозяевам открыть ворота. Однако вместо этого они в суматохе отступления смогли укрыться в ратуше, а затем по команде своих господ ударили в тыл нашим силам. То, что предатели не были вовремя выявлены — просчет командования, в том числе мой. И радует лишь то, что эти скоты сдохли вместе со всеми демонами.
Повисла тишина, каждый думал о своем. Я, например, перемежал дальнейшие планы мыслями о еде, обещанном пиве и возможности поспать. Интересно, подчиненные оставят своему командиру хоть какую-нибудь провизию?
— Мы еще поговорим о прошедшем сражении. А сейчас обсудим наши дальнейшие планы, — меж тем продолжил командующий. — Для начала, кто из вас был в Глотке мира?
Руку поднял лишь я один. Ожидаемо, если учесть, что из присутствующих кроме меня гномами были лишь Кронир и Гракхет. Однако следующий вопрос командующего я никак не ожидал:
— Расскажи все, что тебе известно об этом месте.
Зачем ему это? Разве не тан Кронир открыл переход сюда? И если это действительно так, неужели он нуждается в моих «ценных» знаниях? Впрочем, я получил приказ и не стал медлить с рассказом. Для начала кратко остановился на истории данных земель, затем куда более подробно на возможных противниках, а завершил все способом выбраться из этого места и связанных с этим трудностях. Меня слушали с неослабевающим интересом. Причем все, в том числе сам Кронир Осторожный.
— Поганое свойство этих земель состоит в том, что их опасность возрастает вслед за силой пришедших сюда армий, а потому перечисленные угрозы для нас также возрастут, — подвел я итог своему рассказу. — Наши противники будут многочисленней и сильней, однако и богатства нам встретятся большие. Главное же состоит в том, что это испытание, которое нам под силу, если мы не совершим фатальных ошибок.
— Вы услышали главное, — взял слово Кронир Осторожный, — из этих земель возможно выбраться. Главное действовать вместе, пальцами, сжатыми в кулак, пробивать себе путь.
В подтверждение своих слов командующий продемонстрировал всем присутствующим свой внушающий уважение кулак, что выглядело довольно двусмысленно. А затем закончил уже совершенно другим тоном:
— Мы выступим в поход через двенадцать часов. У вас всех будет время отоспаться, а пока я предлагаю выпить, почтив память тех, кого уже нет с нами!
По знаку тана воины принесли бокалы, бутылки вина и пару боченков пива. С удивлением я отметил, что на одном из них оказалось хорошо узнаваемое клеймо с символом горящего молота. Гракхет, поймав мой взгляд, довольно усмехнулся.
Из бутылок споро выбили пробки. Оказалась вскрыта крышка боченка «эля», алкоголь наполнил сосуды. А затем, в полном молчании, чаши разом осушили. Я почувствовал, как зашумело в голове, как чуть отпустило напряжение, при этом сильнее стала ощущаться усталость. Будто поддерживавший меня прежде стержень вынули из тела. В то же время на камень поставили блюда с мясом и овощами. И то и другое было холодным, однако для голодных воинов подобные мелочи уже не имели значения. Собравшиеся с такой охотой накинулись на закуску, что мне пришлось едва ли не с боем отвоевывать для Кацуми странным образом затесавшуюся сюда красную рыбу.
Уже вскоре тишина и напряжение сменились оживленными разговорами, присутствующие с жаром обменивались подробностями своих боевых подвигов. И в этот момент я почувствовал некую черту, ту разницу, что отделяла меня от большинства лордов. Приглашенные на совещание командующие были в основном игроками. Кто-то из них приходил в этот мир время от времени, кто-то переселился полностью, однако произошедшее недавно они воспринимали как рискованную, опасную, но все же игру. Кто знает, быть может и я сам разделил бы такие взгляды, да только угроза жизни Кацуми резко поменяла мое мировоззрение. Заставила относиться к сражениям в Меране со всей серьезностью. И теперь похвальба окружающих меня откровенно коробила. Где-то внутри стала разгораться злость, однако она тут же угасла, стоило прохладной ладони Кацуми коснуться моей руки. Кицунэ улыбнулась и покачала головой, четко угадав мои мысли. Действительно не стоило злиться на людей, настоящая жизнь которых проходила на Земле.
— Вот потому нам и не нравитесь вы, иномиряне, — внезапно раздался гулкий голос за моим правым плечом.
Резко обернувшись, я увидел Гракхета. Глаза гнома были серыми, холодными, в них отражалась злость. Впрочем, последнее чувство было явно направлено не на меня, а на тех самых лордов, что сейчас пировали.
— Я тоже иномирянин.
— Ты иной, это уж точно. Когда я встретил тебя после битвы у ратуши… В тот момент ты готов был меня голыми руками порвать, едва сдерживался, — Гракхет тяжело вздохнул. — Я ведь видел такие лица и не раз. У своих офицеров, солдат. Как и у них, твоя злость была отражением страха. Страха лишиться чего-то дорогого. И в этом мы схожи. Нам есть что терять. А потому тебе я готов довериться.
— Страх порой толкает на предательство, на бегство, пусть даже и в лапы смерти. Почему же вы готовы довериться нам? — спросила Кацуми.
— Вы доказали, что понимаете необходимость единства. И при этом очень хотите выбраться отсюда. Они же, — Гракхет бросил презрительный взгляд в сторону пирующих. — Им смерть нипочем. А потому они готовы сдохнуть и нас за собой утянуть.
— А вы уверены, что стоит говорить так открыто? — спросила кицунэ. — Нас ведь могут услышать.
— И кто же? Они слишком заняты, чтоб к нам прислушиваться!
— Может
