Стаф II. ПрОклятое городище (СИ) - Владимиров Денис

Это кто еще такой дерзкий?

Но ничего сделать не успел.

— Хочешь жить, лежи и не дергайся! — взревел кто-то рядом.

Раздался тихий птуххх…

А затем обожгло спину, загудело пламя где-то рядом, обдавая жаром, где в отдалении что-то грохнуло, появился запах паленых волос. Моих волос. Миг тишины. Температура стала понижаться. Осторожно поднял голову и… надо мной вырос Федор Пламенный, протягивая руку, помогая встать. Помощь я принял. Поднялся. Кивком поблагодарил. Все происходило молча. Наставник же принюхивался, шальные бешеные глазки бегали по сторонам. Мда… В своем репертуаре.

— И почему я ничуть не удивлен? — прозвучал из-за спины голос Никодима.

1-18

— 18 —

— Демоны Бездны! Мать их… — и Федор продолжил явно витиеватое ругательство на незнакомом наречии, которое не имело ничего общего с ранее мне знакомыми.

Вот еще одна галочка. На Нинее существовали свои языки, как говорили у нас в России, не имеющие «аналогов» во всем мире или мирах. С другой стороны, последних множество, поэтому вряд ли данный факт являлся чем-то удивительным, но отчего-то мозг вычленил данную деталь. Заставил запомнить.

Больше не обращая внимания на эскапады мага, я обернулся. За спиной собрались предполагаемые руководители состоявшегося до действа «торжества» — Зюгерман и его заместитель. Те сверлили меня злыми взглядами, словно каждый обещал — дотянемся до тебя, сука! Дотянемся! Я им мысленно ответил тем же, и они поспешно отвернулись. Пси-атака она такая.

Щенки!

Рядом с двумя товарищами стояла грозившая и получившая по щам девка. Вид имела растерянный, сама растрепанная. В глазах явный испуг, но подлечили. И нос цел, и синяков не видно. Хотя тоже ничего удивительного, сломанную челюсть вчера за две минуты чудодейственные средства вправили. И даже следа не осталось.

Что дошла до меня, девочка, очередь? А вот до ваших вдохновителей дойдет. Теперь точно дойдет. И никто не уйдет обиженным.

Мысли злые, шалые и внезапное понимание: как бы мне страшно не было, как бы ни сложились обстоятельства, но я подобное никому с рук не спущу. Сломаю все, всех, вся! Но главное, самого себя. Для того, чтобы выковать нового.

Настоящего.

Или сам лягу. Удивился, что подобные мысли не вызывали подспудного страха, как было всего несколько суток назад, когда о Смерти даже подумать боялся. По страусинному. Голову в песок, опасность обязательно минует. Пройдет мимо, обойдет стороной.

Ага-ага.

Я буду жить вечно.

А так… Иначе даже не стоило ни один огород городить, нагородил их столько уже, за мной только безногие с топорами не мечтали побегать. Может и мечтали. Но не сообщали об этом факте.

Из наставников присутствовало двое, не хватало нашей «целительницы». Никодим наблюдал за мной с явной насмешкой на лице, и будто ждал ответа на риторический вопрос. Хотя, по всей видимости, он просто развлекался. Как вчера ночью. Я стал его персональным цирком. И даже конь у меня имелся. Точнее теперь почти принадлежал суке-Вилли. Ладно. Придумаю, дабы и он за свою алчность остался у разбитого корыта. Хотя само по себе это чувство я не причислял к «смертным» грехам, за которые следовало давить, давить и еще раз давить, но за то, что тот решил меня до кучи подставить… Это уже другое. Совершенно другое. И требует других решений. Поэтому надо обязательно его заставить сто раз пожалеть.

Сил бы еще сил, знаний и умений…

Перевел взгляд в сторону проулка.

Уверен, как и я, из новичков никто ничего не понимал в происходящем. «Обычный» урок Сойеру, неважно, с чем был связан, с местью ли, с какими-то неправильными действиями оппонента на ниве общих криминальных делишек, но он обернулся чем-то страшным. И каждый, абсолютно каждый, был поражен той «огневой мощью», которую использовал маг. Тот сейчас носился по пепелищу со своей обычной грацией матерого кабана. Часто замирал на одном месте, раскидывая руки в стороны, и с закрытыми глазами шевелил губами. Принюхивался. По-видимому, проводил какие-то следственные мероприятия.

Волна пламени или еще чего-то пронеслась по проулку, испепелив все, кроме каменных стен, а в тупике развалила толстенную стену и ушла дальше. После нее осталась черная широкая полоса, пересекающая чей-то участок и теряющаяся там. Местами на ней до сих пор сквозь пепел пробивались язычки пламени. Они ярко вспыхивали, недолго горели и тут же пугливо прятались обратно, чтобы проклюнуться в другом месте.

Несмотря на то, что Федор использовал какое-то заклятье для нейтрализации запредельных температур, до сих пор с легкими порывами ветра жаром обдавало лицо. Черная копоть и дымные разводы украшали глухие стены проулка, достигая кое-где высоты человеческого роста. Мало этого, местами даже камень «потек», расплавился.

И запахи… Какие к чертям запахи? Вонь! Вонь сгоревшей древесины, резины, пластика и еще чего-то противного. Но не это пугало, заставляя думать о совсем уж жести. Отнюдь. Пугал аромат хорошо прожаренного шашлыка. Это кого он так? Крыс? Ага… Да их должен быть тут легион, чтобы настолько густо и плотно забивало ноздри амбре сгоревшего мяса и опаленной шерсти.

Мда…

Я как-то сразу понял что произошло. Сойера, парня напавшего на него вместе с девчонкой нигде не было видно. Короткие волосы на моей голове стали вставать дыбом, от позвоночника к затылку метнулись ледяные мурашки. Выходило, прошел по самому краю, по острию бритвы, и чудом остался в живых. У меня не имелось никаких артефактов и других защитных амулетов от огня.

Неизвестно по кому шарахнул Пламенный, но его не остановила смерть своих же подопечных в случае применения подобного сильного заклинания. О чем это говорило? Может быть о предельной опасности напавшего на меня неизвестного, и Федору приходилось бить, не разбирая средств, а может и о том, что магу совершенно плевать на подобные «побочные» явления от его действий. И в последнее верилось больше, нежели в первое, учитывая эксцентричность и общий пофигизм хряка. Да, выходило — пепел моих одногруппников сейчас таскал ветер. Кристаллов не заметил, но я ведь не знал и не знаю обо всех тонкостях их появления. После монстра убитого мной не осталось. Тогда общий итог: выжженное пятно.

Вот ведь!

И маты. Про себя.

Пламенный продолжал поливать потоком грязной отборной брани на нескольких языках демонов, плевать ему было на собственного, внутреннего, того, каким он был точно одержим. Я бы понял, если бы он испепелил тех, кто выказал к нему неуважение или попытался нанести какой-то ущерб. Но вот так… Походя… Как каких-то насекомых. Хлопок… И все. Гудбай, людишки!

Только сейчас по-настоящему осознал истинность звучавших слов о реальной жизни «черных», которая действительно не стоила ни копейки. Пришло осознание, настолько сильное, что пробрало, да хорошо так, как после полного граненого стакана на грудь. Без закуски. Только этот протрезвил окончательно. Заставил наконец-то не просто понять, принять, но прочувствовать до конца.

До сего момента таких сильных эмоций не возникало. Да, нас вроде как презирали, но явно мы с таким за сутки особо не сталкивались. Натравили накурившиеся идиоты крысу-переростка, желая посмеяться? Так они с мозгами на тот момент не дружили от слова «совсем».

Новичок-дурачок.

В результате у меня возникло ложное чувство, что к нам подобным образом относятся, потому что мы просто зеленые нубы, которые пока себя особо не проявили. Старожилы, особенно глупые, везде одинаковые.

Пытались обмануть? Что-то получить? Выкружить? Загрести жар чужими руками? И со мной у того же Вилли эти номера прошли успешно? Данный аспект тоже довольно понятен. На ум пришла цитата из древнего-древнего фильма про братьев: «Молодой человек, мы, русские, не обманываем друг друга». И это на Земле, в обычном мире.

Но ход мага с испепелением показал всю суть и указал на реальное место «грязных» в жизни Нинеи. Поставил последнюю точку над «i». Что тут скажешь? Пробрало. И вполне возможно несколько суток назад я бы от возмущения о несправедливости бытия и прочего, прочего, прочего стал заламывать руки, но не сейчас. Сейчас наоборот случившееся стало завершающим аккордом становления новой личности, той, которую пытались заковать в цивилизационные рамки, связать законами, правилами и нормами. Произошла не тупая фиксация события, которая ни к чему не приводила, а возникла правильность выводов. И они должны были породить такие же правильные действия. Иначе грош мне цена и такая же цена «новому мЫшленью».