Виктор Милан - Рукопашный бой
Все эти мысли таились в ее подсознании. Но одни они не могли послужить причиной новых кошмаров.
Разумно это или нет, но девушка во всем винила Кали Макдугал. Высокая блондинка проломила ее защиту и в результате вызвала к жизни черные и до сих пор скрываемые порождения глубин спящего разума, заставив их всплыть на поверхность сознания.
Она угадала приближение Персиваля Филлингтона, ощутила запах мыла, которым он умылся утром, почувствовала, как его рука в нерешимости застыла над ее обнаженным плечом, словно пальцы молодого человека были раскалены докрасна.
Ощущение жара от пальцев исчезло.
— М-м-м, — пробормотал правитель. — Дитя мое, не будешь ли ты столь мила, чтобы разделить со мной утреннюю трапезу? Мы расположимся на террасе и насладимся последним осенним теплом, если не возражаешь.
Девушка кивнула, слегка судорожно, позволив графу пододвинуть поближе белое эмалированное металлическое кресло. Кэсси все еще восхищали высокопоставленные Драконы, которых она встречала на этой планете. Хашиман определенно отличался от других территорий Империи Драконис, этому миру позволяли идти своим путем главным образом из-за огромного в процентном отношении вклада, который он вносил в экономический баланс страны, отчасти и потому, что вольнодумные граждане планеты становились настоящей головной болью даже для зловещей СНБ, стоило их спровоцировать.
Но трое важных сановников Дракона, с которыми Кэсси наиболее тесно общалась в последнее время со дня прибытия на Хашиман: мирза, дядюшка Чэнди, а теперь и правитель планеты Филлингтон, — отнеслись к девушке вежливо и уважительно. Даже на Ларше, где Кэсси оказывалось должное внимание как дочери весьма уважаемого человека, погибшего смертью воина, она не чувствовала такой благожелательности.
Кэсси села, затем чуть приподнялась, чтобы правитель смог проявить галантность, пододвинув ей кресло. Конвульсивная дрожь, когда она почувствовала, что граф вот-вот ее коснется, лишь отчасти была разыгранной. Еще на Ларше Кэсси научилась подавлять подобные импульсы, когда этого требовали интересы дела. Но только в редких случаях она испытывала удовольствие от прикосновения рук, особенно мужских.
Отвращение с годами ослабевало. Но сейчас, как и ночные кошмары, оно вернулось с новой силой.
«Очень странно устроена жизнь», — размышляла Кэсси, когда правитель планеты сел напротив нее, а безмолвные слуги в безупречно белых туниках принесли свежезаваренный чай и поставили на стол эмалированные подносы с едой. Помимо своей воли Кэсси начала испытывать симпатию к Перси. Для этого он был достаточно красив, но более того, в нем чувствовался наивный энтузиазм, более свойственный мальчишкам, который она находила привлекательным.
«Что с тобой происходит? — требовательно спросила она сама себя. — С каких это пор ты начала увлекаться своими жертвами? Это ужасно».
Ответ напрашивался сам собой: с тех пор, как она сблизилась с Кали, уступила ее вежливой настойчивой вкрадчивости, вызывающей, но на самом деле не провоцирующей. Никого после Пэтси Кэсси еще не допускала так далеко в свою душу.
«И посмотри, что из этого вышло. Пэтси погибла, позволив Дымчатым Ягуарам убить себя. А теперь эта светловолосая сучка пытается вскрыть тебя, словно сваренного омара!»
Она начала понимать, что Перси изучает ее. Выражение грусти окрасило его улыбку. Он протянул руку, чтобы коснуться ее ладони. Она позволила ему это.
— Вы, должно быть, прошли через ужасные испытания, — посочувствовал он, с видимой неохотой убирая руку.
Девушка кивнула.
— Да, — произнесла она натянуто, не скрывая, что с трудом сохраняет самообладание. И действительно, так ей было проще, она уже вошла в роль. Легче играть роль, чем общаться со своей жертвой, как с обычным человеком.
— Вы можете мне рассказать об этом?
— Разумеется...
И Кэсси изложила ему версию о жизни Жасмин. Ее младший брат проходил курс на получение степени инженера в Шринагаре. Отец умер, когда дети были еще совсем маленькими. Мать работала изо всех сил, принося множество жертв ради детей.
Когда Жасмин подросла, то стала работать в баре, где зарабатывала достаточно, чтобы посылать деньги брату в школу. Но недавно, когда брат почти полностью закончил курс обучения, мать серьезно заболела.
Хотя женщины мало значили в системе ценностей Империи Драконис, материнству отводилась особая роль. Даже самурай признавал обязательным оплачивать долг, налагаемый на него бесконечным самопожертвованием матери. В этом народ Империи очень напоминал «Кабальерос», особенно нортеньо, для которых глубочайшим моральным падением для воина считался поступок, доводящий мать до слез.
Младший брат Жасмий был вовлечен в классический конфликт между долгом и чувствами: долг перед Драконом, который требовал окончания учебы, чтобы служить на том посту, для которого он наиболее подходил, и его сыновней обязанностью — помочь матери, что, между прочим, тоже являлось долгом.
В это время к ним явился один из слуг по особым личным поручениям Чандрасехара Куриты, который увидел прелестную Жасмин в ее шринагарском баре. За ее согласие пополнить гарем дядюшки Чэнди ей обещали не только платить, но и обеспечить будущее брата. Мать, заверили ее, не будет больше ни в чем нуждаться.
И мать, и брат были, разумеется, вымышлены. Хотя мирза Абдулсаттах уверил ее, что любое расследование, которое может предпринять правитель планеты, чтобы разузнать о ее прошлом, лишь подтвердит эту историю, по крайней мере, на тот период, пока ее миссия не закончится, действовать надлежало так быстро, как только возможно, не дожидаясь, пока у сверхподозрительного Нинью не появится особый интерес к беглянке. Кэсси знала, что искусство суда и сыска очень слабо развито в Империи Драконис в отличие от других районов Внутренней Сферы; наказания по подозрению также применялись довольно редко. Помимо всего прочего, она доверяла шефу секретной службы — дядюшке Чэнди.
Выражаясь точнее, она доверяла его компетентности.
Девушка несмело взглянула на тарелку. Несмотря на неспокойное состояние как истинное, так и изображаемое, она не потеряла обычного аппетита. Кэсси надеялась, что правитель по-рыцарски простит ей столь человеческую слабость.
— И вот теперь я подвела и мать, и Майкла, — произнесла она голосом маленькой потерявшейся девочки. — Но я... — Кэсси уткнулась лицом в ладони и зарыдала. — Я не могу больше... быть с ним.
Филлингтон смотрел на нее, постукивая пальцем по дамасской скатерти, белоснежной, как крыло чайки. Затем встал и подошел к большой каменной стене, огораживающей террасу.
Кэсси моментально представила Чандрасехара Куриту, громогласно протестующего против наигранного отвращения, с которым несостоявшаяся наложница упомянула о нем. Она поняла, что ее собственное представление об этом человеке плохо согласуется с мнением Перси о нем как о чудовище. Возможно, руки дядюшки Чэнди не настолько чисты, насколько могли бы быть. Хотя Кэсси подозревала, что здесь поработал кто-то еще. Кто-то, внушавший правителю планеты глубокую ненависть к могущественному и всесильному подчиненному. Похоже, Танади имел агентов и в его окружении; возможно, они и настраивали Перси против дядюшки Чэнди.
Но если присутствие шпионов Танади в доме правителя всего лишь возможно, то у СНБ они здесь определенно имеются. Теперь только вопрос времени, как скоро появление Кэсси попадет в поле зрения рыжего. Она вздрогнула.
Именно в эту минуту Филлингтон бросил взгляд назад. Он слегка нахмурился, затем кивнул; разумеется, она вздрагивала при одном воспоминании о Курите.
— Вы правильно поступили, Жасмин, — произнес он. — Доверьтесь мне. Дракон может быть суровым, но никогда не потребует от своих детей, чтобы они низводили себя до таких...чудовищ.
Девушка поклонилась:
— Ваша светлость очень снисходительны ко мне.
— Зовите меня Перси. — Он подошел к ней и стал за ее спиной. Его ладони, словно птицы, порхали над ее обнаженными плечами.
— Я должна вернуться, — сказала Кэсси-Жасмин. — Я не могу позволить, чтобы на мать и брата обрушились все последствия моей слабости.
— Чепуха! — энергично заявил правитель. — Вы не вернетесь к... не вернетесь туда. Она обернулась, сидя в кресле.
— А что будет с моей семьей? Он улыбнулся:
— Я не настолько беспомощен, дорогая девочка. Позвольте мне подумать, что можно сделать для вашего брата. В наше критическое время Дракону нужны квалифицированные инженеры.
— О, неужели? — Она вспорхнула из кресла, умоляюще сжала его ладони и выбежала прочь.
Гупта Йоримото попытался задержать рыдающую Кэсси, стремительно бросившуюся наверх, в отведенные ей покои на втором этаже виллы. Каждая черточка льстивого круглого лица слуги выражала сочувствие. Забыв о первоначальном неодобрении поступка хозяина в отношении беглянки, он превратился в рьяного поклонника Жасмин. Кэсси не обратила на него ни малейшего внимания и захлопнула дверь, прервав поток выражений беспокойства по поводу подопечной графа.
