Игорь Вардунас - Реконструкция. Возрождение
– Слушала нашу музыку? – с напускной небрежностью поинтересовался Ник, задавая дежурный для любой уважающей себя звезды вопрос. И, разумеется, являющийся самым важным.
Вот тут Кейт немного растерялась, так как альбомы, которые подарил ей приёмный отец, ребята должны были записать только через несколько лет.
– Всю, – попыталась выкрутиться она, радуясь, что сидит к музыкантам спиной.
– Шикарно, – оценил Ник. – Обожаю девчонок, понимающих толк в хорошей музыке. А не каких-то там фиф. Которые только и умеют что глазёнками хлопать да задами вилять. Но ты, выходит, другое дело. Значит, любишь блюз?
Пока Ник беседовал с Кейт, Айгор достал из внутреннего кармана пиджака флягу в дорогой кожаной оплётке и, сделав глоток, передал соседу.
– Очень, – честно призналась Кейт.
– Сплошная романтика и драйв, скажу тебе, – одобрил польщённый комплиментом Ник, принимая у компаньона выпивку и прерываясь, чтобы сделать глоток.
– Куча историй, наверное.
– Пф! Да там сплошные русские горки. Музыку нужно сочинять на острие. Нужно постоянно перемещаться, тусить и прошвыриваться. Блюз – это музыка дорог, – снова отпивая из фляги и возвращая её Айгору, сказал Ник. – Он, кстати, там и зародился, ты в курсе?
– Нет…
– Нет, ты въезжаешь, парень, а? – искренне удивился Ник, хлопнув себя по коленке, и поправил очки. – Наша леди обожает кайфовую музыку и не знает, как она появилась. Это же прекрасная история, скажу тебе.
– Так расскажите, ехать долго ещё, – предложила Кейт. – Я люблю истории, особенно если они интересные.
– Не знаю. Это как обряд посвящения. Можно ли тебе доверять? – с артистичной недоверчивостью поинтересовался Айгор.
– Могила, – шутливо согласилась Кейт и вдруг почему-то испугалась своих слов. Чёрный комочек где-то в глубине её сердца зашевелился вновь.
– О’кей. Тогда слушай. Как всегда водится во всех историях, это случилось однажды, – начал рассказывать Ник. – Дай-ка промочить горло, старик. Вот так. Отлично. Значит, чернокожий парнишка по имени Митч возвращался с рынка, купив немного овощей для своей голодающей семьи. На последние деньги, что его мать и отец хоть как-то смогли наскрести, работая в полях да ещё пытаясь прокормить нескольких ребятишек…
– Леди, ты слушаешь? – прервавшись, поинтересовался Ник у застывшей за рулем Кейт.
– Да-да, – заверила та, посмотрев в зеркало заднего вида.
– Так вот. Он шёл по пустынной дороге, возвращаясь домой и таща обеими руками ведро, наполненное скудными овощами – старый картофель, жухлая зелень, морковь, которую можно было согнуть двумя пальцами. И прочая дребедень, короче. Но на большее у них не хватало денег. Был удушливый день, едкая пыль забивалась в глаза, скрипела на зубах, мать ее. Но мальчик упорно всё шёл и шёл. Продолжал двигаться вперёд, не желая сдаваться.
И вот, когда он почти добрался до поворота, ведущего к его маленькому неприметному городку – всего несколько кучковавшихся домиков, – он встретил сидящего на колченогом стуле человека.
Подойдя ближе, Митч рассмотрел невысокого пожилого чернокожего, неторопливо чистящего один за другим сочные клубни картошки. Которые, один за другим, доставал из ведра, стоявшего тут же рядом, в придорожном песке.
Человек был стар, но на нём был очень дорогой костюм чёрного цвета, похожий на похоронный. Митч как-то раз видел такой, когда хоронили последнего судью, застреленного каким-то пьянчугой из-за пары баксов. На такую одежду его семье пришлось бы работать… он даже не смог бы себе представить сколько.
– Долго, – вклинился в повествование до этого молчавший Айгор. – Очень долго.
– То-то и оно, – согласился Ник. – Лицо незнакомца было густо испещрено морщинами, словно кожура печёного яблока. Макушку его украшала чёрная красивая шляпа с большой пряжкой, на которой был выбит бегущий горящий бык. Продолжая заниматься своим делом, человек что-то тихо напевал себе под нос, мусоля в зубах травинку и словно не замечая паренька, который, поставив своё ведро на дорогу, стал наблюдать за ним.
– Чем-то могу помочь? – старик в шляпе оторвался от своего занятия и, стряхнув с ножа налипшую кожуру, шлепнувшуюся в песок, внимательно посмотрел на мальчугана. – Дыру во мне проглядеть хочешь?
Митчу на миг показалось, что в его прищуренных глазах ярко сверкнули и тут же потухли красные угольки.
– У вас такая красивая картошка, – наконец, набравшись смелости, мальчишка придал себе вид знатока и небрежно кивнул подбородком на ведро у ног старика.
– Да уж не чета твоей, – согласился тот. – С рынка идёшь?
– Угу, – уныло буркнул паренёк.
– Что там у тебя? – человек в шляпе рукой с ножом указал на ведро Митча, из которого торчал кончик жухлой морковной ботвы.
– Тоже зелень, картошка всякая, – тому стало неловко за свою бедноту. – Но у вас вкуснее, вон, большая какая.
– Хотелось бы такой? – поинтересовался старик.
– Пф! Ещё бы, мистер! Будь у меня много денег, я бы купил столько картошки, сколько смог бы съесть!
– Тебе бы хотелось много денег? – оторвавшись от очередного клубня, с которого снимал кожуру, придерживая её большим пальцем, незнакомец, прищурившись, посмотрел на Митча, и в его глазах снова заплясали красные огоньки.
– Хочу быть богатым и чтобы у меня всё было! Вот! – Митч вытащил из кармана штанов старую губную гармонику, подаренную отцом. – Хочу выучиться играть на ней и иметь всё, что душе угодно!
– Можно устроить, – наморщив лоб, чистильщик картошки задумался, разглядывая паренька, словно знал, каким образом можно решить его проблему.
– Но как? – Глаза Митча выкатились от удивления.
– Ничего сложного, это довольно просто, – пожал плечами человек в шляпе, снова берясь за работу. – Отдай мне своё сердце. И я всё устрою.
– Зачем оно вам? – мальчишка испуганно отступил.
– Хочешь сделку? – опуская очищенный клубень в ведро, незнакомец взял следующий.
Глаза под шляпой снова сверкнули. На этот раз ещё ярче.
– Ты Дьявол! – догадался Митч. – Это из-за тебя недавно грохнули судью Пибоди, я знаю, видел тебя на похоронах.
– Разве имена имеют значения? Ну так что, по рукам? Ты мне сердце, я тебе – всё, что пожелаешь.
– Ты же обычно требуешь душу взамен, – Митч в ужасе схватил свою рубашку на груди. – Как я буду жить без него?
– Припеваючи.
– Нет! Не хочу!
Подхватив своё тяжёлое ведро с едой, Митч поспешил домой, как можно быстрее переставляя ноги, и с тех пор долго не вспоминал встречу на дороге. И, конечно же, никому не сказал.
– Ни единой душе, – снова со своего места включился в рассказ не особо разговорчивый Айгор. – Он был нем, как могила. Рот на замке.
– Леди, ты тут?
– Я слушаю.
– Ага. Шли годы. Митч выучился, стал юношей, но по-прежнему был беден. Он упорно упражнялся игре на гармонике, но выходило пока не слишком. И вот как-то довелось ему влюбиться в одну девушку, которая однажды разбила ему сердце.
Наш герой был в отчаянии и даже пытался покончить с собой, он не хотел больше жить. Но именно в тот момент он снова повстречал Дьявола у дороги, чистящего картофельные клубни. И дал ему своё сердце в обмен на искусство игры на губной гармонике.
И он стал самым крутым музыкантом сначала в Орлеане, а потом и во всём мире. У него появилось много денег, девушки штабелями вешались ему на шею, даже вернулась та, что пренебрегла им, когда он был беден, но теперь она была ему уже не нужна.
Митч не реагировал ни на что, потому что у него не было сердца. Он был холоден с женщинами, равнодушен с остальными людьми и близкими. Митч неумолимо старел, но по-прежнему был лучшим из лучших.
И когда его волосы стали белыми, как летний тополиный пух, он решил встретиться с Дьяволом в третий раз. И тут он увидел, что стал ветхим стариком, а чистильщик клубней нисколько не изменился. Митч потребовал сердце назад, но Дьявол лишь с лёгкой улыбкой покачал головой.
– Посмотри на меня! – взбесился Митч, топнув жилистой ногой в короткой клетчатой штанине, от чего с его носа чуть не слетело пенсне. – Я богат и знаменит, у меня было всё, что пожелаешь. Но я глубокий старик!
– Ты этого и хотел, ведь так?
– Да. Я жил, пил, ел и гулял с женщинами, но ни одну из них не любил. Я старюсь один в своём доме, и он старится вместе со мной. Я каждую ночь слышу, как скрипит дерево и медленно покрывается трещинами, словно моя кожа морщинами. Поэтому я и пришёл к тебе.
– Нет, ты просто шёл мимо, – возвращаясь к чистке, заключил Дьявол.
– Верни моё сердце! – в сердцах закричал Человек Без Сердца. Именно так его теперь звали.
– Зачем оно тебе?
– Чтобы заново жить! Я хочу всё назад.
– Опоздал. Ты отдал своё сердце за умение играть на губной гармонике. Значит, продал его музыке. Пользуйся.
– Меняю на душу! – отчаянно выпалил старик, бывший когда-то Митчем, пытаясь ухватиться за последнюю соломинку.
