Дэвид Герролд - Бойня продолжается

Единственным фактическим свидетельством в пользу этой теории служат сильно изгрызенные останки отдыхавшей гастроподы, обнаруженные в разрушенном гнезде. Правда, надо заметить, что до сих пор исследуются и другие возможные причины смерти этой особи.

46. Пурпурное масло

Собака - друг человека. Одни заводят бульдога, другие - дога, третьи - догму.

Неожиданно кто-то схватил меня за плечо и грубо оттолкнул от Дуайн.

Доктор Шрайбер кричала мне в ухо:

- Чем, черт возьми, вы тут занимаетесь? - Не мешайте мне, доктор…

Она уже рылась в карманах в поисках универсального шприца. Эта женщина знала только один метод лечения - общую анестезию пациента.

Я решил не терять время на объяснения. Схватил ее за ногу и дернул, а потом сильно ударил в висок… Но промахнулся. Лягнув меня, она откатилась в сторону. Дуайн в панике заверещала. У Шрайбер было преимущество - я не мог встать, зато на моей стороне была моя ярость. Я схватил ее за ногу и, рывком подтянув к себе, ударил ребром ладони по животу - и снова промахнулся. Эта женщина умела драться. Но пока она замахивалась, я все-таки сумел приподняться и подмял ее под себя.

Моя позиция оставляла желать лучшего, но выбора не было. Я упал коленом на ее солнечное сплетение, прежде чем она успела ударить меня в пах. Боль в ноге была невозможной, казалось, внутри взорвалась бомба. Не в силах приподняться, я заполз на Шрайбер. Она могла выдавить мне глаза, порвать барабанные перепонки или еще что-нибудь. У меня не было никакого преимущества - ни внезапности, ни силы, ни ловкости. Я пережал ей гортань.

Ее легко можно было вырвать вообще, но мне не хотелось убивать. Теперь я контролировал ее, но и сам не мог двинуться. Нельзя ни продолжить, ни остановиться. Вот дерьмо!

- Доктор Шрайбер, - проговорил я, задыхаясь от боли, - мы спасаем генерала Тирелли. Дуайн действует как терминал. Дайте мне вытащить Лиз, и я сделаю все, что вы захотите. Согласен даже на лоботомию. Но если вы попытаетесь остановить меня, я вас убью. Скормлю вашим собственным червям.

Вы меня поняли?

Я сжал ей горло посильнее. Она что-то пробулькала в ответ.

- Что? Я не понял.

Я немного ослабил хватку.

Она повторила то же самое. Я опять не понял, но чувства, стоявшие за этим, говорили сами за себя. Придется ее убить. Дерьмо!

Дуайн по-прежнему визжала:

- Черви! Ч-черви идут!

Я забыл про доктора Шрайбер. Схватил Дуайн за руки и рванул к себе.

Влепил ей пощечину.

- Они не тронут тебя! Ты - тигр.

Лицо Дуайн сморщилось, но она моргнула и поняла, что находится в безопасности рядом со мной.

- Он н-не м-может съесть меня, д-да?

Я снова схватил ее за руки.

- Перестань, Дуайн. Все идет просто отлично. Но ты должна подойти к нему. Ты теперь очень сильная. Просто делай, что я говорю. Сможешь?

Доктор Шрайбер хотела что-то сказать. Не глядя на нее, я одной рукой зажал ей рот.

Дуайн выглядела испуганной. Страх, казалось, парализовал ее. Я знал, в чем дело. Виртуальная реальность пугала ее. Дуайн не понимала, где она и кто она. Все слишком реально. Чересчур реально. Сейчас переживания захлестнут ей мозг…

Я сжал ее руки. Изо всех сил.

- Это я, Джим. Помнишь меня? Я здесь. Он не тронет тебя.

- Я б-боюсь, Шим.

- Он не тронет тебя!

- Я б-больше не могу.

- Нет, можешь.

- Нет, нет, н-не могу.

- Дуайн! Ты можешь! Заверяю тебя, ты можешь.

Лицо Дуайн исказилось. Она заплакала.

- Пожалуйста, не заставляйте м-меня!

Подо мной протестовала Шрайбер:

- Перестаньте ее мучить!

Моя рука помимо воли сжалась в кулак и обрушилась на голову Шрайбер.

Сильно. Я поднес кулак к глазам Дуайн.

Она неожиданно встрепенулась и напугалась.

- Ты должна это сделать, Дуайн! - приказал я. - Это очень важно. Ты делаешь это для Лиз.

Шмыгая носом, она покачала головой. Потом поперхнулась и стала хватать ртом воздух. Придуривается.

Я снова влепил ей пощечину - не сильную, но чувствительную.

- Если ты не пойдешь, Дуайн, то я сделаю тебе больно. Очень больно.

Больнее, чем червь. Червь не может причинить тебе вреда, Дуайн. А я могу. Я намного злее червя, помни это!

Неожиданно она перестала плакать и пристально посмотрела на меня.

- Т-ты сукин с-сын, - шепеляво проговорила она.

Я сделал вид, что не слышу, и требовательно спросил:

- Где ты сейчас?

- Я в к-коридоре. На меня смотрит ч-червь. Он рокочет. П-по-моему, он хочет встать на дыбы, но н-не м-может - нет м-места.

- Хорошо, отлично. А теперь слушай меня внимательно. Вот что ты должна сделать. Подумай о своих зубах. У тебя большие, острые и крепкие зубы, не так ли?

- Э… да, у меня ч-ч… ч-ч… ч-челюсти, - сильно заикаясь, сказала Дуайн.

- Отлично, хорошо. Я хочу, чтобы ты воспользовалась своими челюстями.

Хочу, чтобы ты укусила червя как можно сильнее.

- Укусить ч-червя?

- Ты сможешь. Лейтенант Зигель тоже хотел бы этого. Сделай это для Курта, хорошо? Это самый плохой червь в мире, и ты можешь грызть его, как печенье. Прыгни вперед и кусай. Он не может причинить тебе вреда, а ты можешь убить его. Ну давай, прямо сейчас. Готова? Раз, два, три…

Лицо Дуайн напряглось. Она яростно заработала челюстями. Казалось, она кусает нечто ужасное. Она сосала и плевалась. Из глубины ее горла доносилось влажное бульканье. Лицо исказилось страшной гримасой, глаза крепко зажмурились.

- Представь себе, что это банан, - подсказал я.

В течение какого-то времени я не мог понять, что она делает. Мне показалось: либо давится, либо плачет. Но тут я сообразил, что она смеется, хихикает.

- Он на вкус как м-масло, - заявила она. - Только п-пурпурное. Он внутри весь волосатый.

- Ты внутри его?

- О да. Он хотел с-съесть меня, а я п-пролезла ему в горло и проела п-путь до самого х-хвоста. П-по-моему, он мертвый. - Она рассмеялась. - Я вылезла с д-другого конца. Как здорово. Можно п-попробовать еще раз?

- Если мы встретим другого червя, то да, но сначала мы должны найти Лиз.

Она здесь.

- Что?! - взревел я.

- Ч-червь х-хотел вытащить ее отсюда.

- Вытащить? Где она?

- Она застряла в к-коридоре. Он весь с-сплющен и загибается вбок. Она застряла.

Мне не хотелось задавать следующий вопрос, но я должен был спросить.

- Она жива?

- Н-не знаю. Мне надо п-подойти ближе.

- Ладно. Теперь слушай. Я хочу, чтобы ты была очень-очень осторожна. Ты можешь раздвинуть стены в стороны?

- Да, н-но… я боюсь, что она упадет вниз.

- Делай это медленно, Дуайн. Не торопись.

- Хорошо. Я д-думаю, что смогу.

Доктор Шрайбер со стоном выпрямилась.

- Она теплая? - спросила она и тут же раздраженно напустилась на меня.

- Ладно, Маккарти, вы выиграли. А теперь отпустите меня. Дайте заняться моей работой.

Я был вынужден ей поверить и откатился в сторону.

- Д-думаю, что да. Она в-выглядит не очень хорошо.

- Она в сознании? - спросила Шрайбер.

- Да. Я с-слышу ее. По-моему, она п-плачет.

- Плачет? Это хороший признак.

- Ее здесь з-здорово зажало, - докладывала Дуайн. - Я п-пробую убрать п-панели. - Спустя бесконечно долгую секунду Дуайн сообщила: - Она видит м-меня.

Доктор Шрайбер очнулась и сказала Дуайн:

- Подумай внимательно, Дуайн, внутри тебя есть какие-нибудь медицинские средства?

- Э… нет. Хотя есть н-немного воды. П-поилка с трубочкой.

- Ты можешь дотянуться до генерала Тирелли?

- Сейчас. Да. Т-теперь я д-достаю до нее. Она говорит со м-мной.

- Что она говорит? - выкрикнул я. Мое сердце бешено колотилось.

Дуайн насупилась, прислушиваясь.

- Что-то такое о д-долбанном времени. Она говорит: "3-заберите м-меня отсюда к ч-чертовой матери!" И она хочет п-пить.

- Хорошо, - сказала Шрайбер. - Дай ей немного воды, только чуточку. - Она мягко отодвинула меня. - Ложитесь. Теперь моя очередь. - И взяла Дуайн за руки.

Я с облегчением вытянулся на носилках. Лиз найдена! Она жива. Ее спасут. Теперь все обязательно будет хорошо!

Я лежал на спине, и из моих глаз ручьем текли слезы облегчения.

Гастроподы были замечены выслеживающими и пожирающими стада оленей-карибу на Аляске, бизонов - в Вайоминге, крупного рогатого скота — в Техасе. По неподтвержденным данным, хторране способны собирать и пасти стада людей.

Все это приводит к самому трудному вопросу. Если гастроподы в своем естественном состоянии хищники, то кто их естественная жертва?

Некоторые предполагают, что естественная жертва этих существ - мы, что они специально предназначены для того, чтобы очистить жилище, прежде чем в него вселятся новые квартиранты. Разумеется, возможно и такое объяснение.

Но даже если принять этот тезис в качестве главного условия хторранского заражения, то он все равно не отвечает на исходный вопрос.

Гастроподы демонстрируют одновременно прожорливость и большую плодовитость.

Даже при самом жестком соотношении численности хищник/ жертва, чтобы прокормить хищников, требуется постоянная определенная численность жертв, а мы не наблюдаем ни одной хторранской жизненной формы, которая заполнила бы эту экологическую нишу.