Василий Орехов - Фактор агрессии
– Тут кордон! – яростно крикнул Блэк – его голос в окружающем оглушительном реве и стоне не был слышен даже ему самому, поэтому можно было особо не скрываться. – Толпу гонят вправо по улице!
– Понял! – ответил Каплан.
– Быстро гребем к стене! – скомандовал Мигель Понтекорво. – Доктор, старайтесь не угодить в двери. Блэк, всю обстановку докладывай сразу по мере изменения!
– Есть, шеф, – ответил майор.
Аналитику и командиру группы удалось добраться до стены, просто перестав сопротивляться напору толпы. В двери, распихивая друг друга, лезли самые сильные и наглые, поэтому тех, кто не мог с таким же остервенением ломиться в сторону выхода, течение людской массы выбрасывало прибоем по обе стороны от дверей. Тут в основном сгрудились женщины, дети и старики, до которых никому не было дела.
– Плохо, что окон нет, – посетовал Амос Каплан. – Не видать, что происходит на улице.
– У нас осведомитель снаружи, – напомнил полковник. – Не думаю, что мы увидим там что-то сверх того, что он сообщил.
Блэк плавно перемещался вместе с людской рекой, берега которой состояли из возбужденных шумом и массовым движением боевых монстров. Спасшимся позволяли продвинуться метров на восемьдесят по проспекту, после чего вынуждали свернуть на более узкую улицу. Здесь полицейское заграждение выглядело менее мощным, однако на карнизах зданий чернокожий майор опытным глазом подметил пристегнутых к стеновым панелям снайперов в биоброне. Причем вооружены они были чем-то весьма громоздким с большими глазами, явно имеющим солидную зону поражения. Похоже, в отношении толпы городские власти оказались настроены весьма решительно. Причин такой недружелюбной встречи Блэк не понимал, но опыт кадрового разведчика учил его любые непредвиденные проблемы на всякий случай принимать на свой счет.
Исподлобья окинув взглядом открывшуюся панораму, он негромко доложил:
– Контроль плотный. Не вырваться. Могли засечь нашу посадку на здание.
– Или вычислить, – согласился Понтекорво. – Мы пока наружу не выходим.
– Думаю, вас это не спасет, – с сомнением ответил Блэк. – Выведут все равно всех, а потом станут прочесывать небоскреб. Тут все очень серьезно. Бронированные морфы, снайперы с бластерами…
Улица вела на просторную площадь, на которую загоняли всех спасшихся из Термитника Е-171. Проходы между домами были забиты бронированными монстрами и верховыми патрульными на двуногих ящерах-эдибамусах.
– Тут организовано нечто вроде временного концлагеря, – вполголоса сообщил Блэк. – Всех сгоняют на площадь, выходы с нее перекрыты наглухо.
На спинах нескольких бронированных мокриц рядом с плазменными орудиями сидели отвратительные бугристые жабы-громкоговорители, видимо, местное ноу-хау – негру видеть таких еще не приходилось. Издали Блэк слышал лишь, что их время от времени активируют, но из-за гула толпы не мог ничего разобрать. На открытом пространстве площади слышимость была намного лучше, толпа понемногу затихала, сообразив, что самое страшное позади, а оглушительные выкрики жаб отражались от стен окружающих зданий.
– Внимание! – мощно проносилось над площадью. – Всем сохранять спокойствие! Ввиду угрозы массовых беспорядков на выходе с площади проводится личная идентификация по биометрическим параметрам…
Жабы разом умолкли, но через полминуты, отчаянно раздувая защечные мешки, начали повторять сообщение.
– Тут сито, – передал Блэк. – Толпу проверяют по биопараметрам. Просто так не прорваться.
– Еще не факт, что ищут именно нас, – заметил Понтекорво.
– Говорят, во избежание массовых беспорядков. Тут это, похоже, обычное дело. Бузят небось вольные братья раз в неделю, как по часам. А такая толпа вполне может наломать дров.
– Вполне возможно.
– Это же пиратская республика, – недоуменно покачал головой доктор Каплан. – Вольные братья гордятся тем, что у них нет имперской системы идентификации личности. Как же они собираются нас вычислить?
– Какая разница? Геном всех здешних обитателей необратимо загрязнен наркотиками, плохой экологией, отсутствием контроля над рождаемостью, местными вирусами и черт знает чем еще. Чистую ДНК чужака они определят в два счета.
– Делать-то что, когда моя очередь подойдет? – негромко спросил Блэк. Здесь шум уже настолько улегся, что майор начал опасаться, как бы его не услышали посторонние.
– Постарайся, чтобы подольше не подходила! – сухо ответил Понтекорво. – Командир думать будет.
– Думай быстрее, шеф. Неуютно мне тут.
На шести выходящих с площади улицах были устроены импровизированные пропускные пункты. Народ сочился через них довольно бодро, видимо, проверяли поверхностно, без полной генограммы.
На площади появились верховые патрульные. Они не спеша разрезали людскую массу, сдерживая двуногих верховых морфов-эдибамусов. Лиц патрульных было не разглядеть за дымчатыми забралами шлемов, но головами они вертели весьма активно, словно кого-то высматривая.
Довольно скоро стало ясно, кого. Сначала патрульный на двуногом ящере подъехал к какому-то чернокожему арагонцу, перебросился с ним парой слов, после чего повел его без очереди к пропускному пункту. Затем патрульные выхватили из толпы сразу двоих негров и тоже направили прямиком на выход.
– Они в первую очередь проверяют черных, – сообщил майор. – Явно ищут нас…
Вскоре патрульный заметил и Блэка. Подъехав к нему, холодно предложил:
– Двигай на контроль, вольный брат.
– С чего это такая любезность? – поинтересовался лысый майор.
– Один из диверсантов, устроивших теракт в небоскребе, черный, – пояснил патрульный. – Сейчас проверим тебя, и можешь сразу валить на все четыре стороны, кизлода.
– Надо же, – вяло усмехнулся Блэк. – Вот уж не думал, что цвет шкуры когда-нибудь сослужит мне добрую службу. Но я всегда считал, что у черных братьев должно быть преимущество…
Патрульный, не слушая его, развернул эдибамуса, и майору ничего не оставалось, как протискиваться следом за ним.
– Блэка взяли! – придушенно шепнул Каплан.
– Слышу, слышу… – пробормотал Понтекорво. – А остальные застряли наверху…
Патрульный сержант на пропускном пункте глянул на монитор, на котором высветился результат генной пробы Блэка, перевел взгляд на разведчика, который радостно помахал ему рукой, потом снова на монитор.
– Этот, – негромко произнес он.
Двое полицейских без лишних церемоний завернули майору руки за спину и накинули ему на запястья морфа-серпентоида, который тут же свился восьмеркой, намертво сковав арестованного. Если бы Блэку взбрело в голову сбежать, эта змейка запросто сломала бы ему лучезапястные суставы – либо при малейшей попытке ее снять, либо не получив через заданное время кодовый сигнал от офицера, либо, напротив, получив сигнал, но совсем другой – приказ действовать. Впрочем, бежать все равно было некуда. Даже если вычесть снайперов, вокруг крутилось достаточно патрульных, вооруженных зубометами и высоковольтными стрекалами.
Патрульный сержант оглядел Блэка с головы до ног и спросил:
– Остальные где?
– Это ты о ком? – любезно поинтересовался Блэк.
– Тебе доступно пояснят, – пообещал сержант и повернулся к рядовым: – Давайте этого в мокрицу, сейчас его заберут.
Двое патрульных затолкали майора в брюхо ближайшего транспортного морфа и залезли следом. Убить их обоих за пару секунд, даже со скованными руками, чернокожему здоровяку не составило бы труда. Он так и поступил бы, если бы видел малейшую лазейку для побега. Но пока ее не было, раскрывать свои возможности не стоило, иначе патрульные, наученные горьким опытом, усилят охрану.
Из теории и личной практики Блэк знал следующее: если противник не прикончил тебя сразу, а почему-то медлит, значит, скорее всего ты нужен ему живым. И второе: терпеливое ожидание удачного стечения обстоятельств увеличивает шансы на освобождение, а поспешность и необдуманность в действиях значительно их снижают. Пустое геройство – для сопляков. Настоящий разведчик в первую очередь должен думать об успешном выполнении миссии. Каким образом он этого добьется, никого не волнует. Цена поражения сейчас слишком высока, чтобы майор Блэк мог иметь право на ошибку.
Патрульные усадили его на пол в центре отсека, а сами устроились на скамьях для десанта вдоль переборок. Майор уперся скованными руками в пол. Серпентоид крепко сжимал его запястья, но такой степени свободы майору вполне хватало. Он чуть ковырнул кончиком ногтя большого пальца под ногтем среднего, активировав крохотное существо, притаившееся там. Это был маркирующий клещ, способный выделять устойчивые молекулярные феромоны. Теперь куда бы ни повезли Блэка, за ним останется феромоновый след, по которому можно будет проследить его путь. Так велела поступать в случае задержания должностная инструкция. Майор прилежно исполнил предписание, хотя, честно говоря, сомневался в его эффективности. Ситуация сложилась критическая, и пока некому было идти по следу. В подобных случаях разведчик обязан считать себя самостоятельной боевой единицей и действовать так, словно остальные члены группы навсегда выбыли из игры.
