Илья Садчиков - Стальной шторм. Арктический блицкриг

– Прихрамывать Наталья будет долго, но полное выздоровление не за горами. Что делать с психической травмой, пока не знаю. Разберусь с текущими делами, попытаюсь восстановить контакт.

Никонов протянул собеседнице таблетку сахарозаменителя.

– Дети не должны видеть войну. Сожалею, что так получилось.

Летчица промолчала, но в глазах ее не было слез.

Вернувшись в кресло, Никонов положил на стол PDA, после чего обратился к Сергею:

– Теперь к делу. Информация, записанная на этом устройстве, была перехвачена аналитиками сегодня, в два ночи по Гринвичу. В силу сложившихся обстоятельств, вы первыми узнаете о кардинальном изменении военно-политической обстановки.

Нестерова насторожилась, задала осторожный вопрос:

– Информация из Союза?

– Да.

Никонов щелкнул по клавиатуре компактного устройства, в динамиках PDA раздался незнакомый вибрирующий голос:

– Сегодня в шесть утра… Неожиданное начало для военной оппозиции…. Трудно сказать откуда… были получены компрометирующие документы… Источник их остается неизвестным… Враждебная информация… Потребовали поддержки армии и флота в развернувшемся конфликте…. Отступление от норм международного права… Отказался признавать причастность к коррупции… Компромат на адмирала Советского флота… Отрицая вину за… Президент Каюров выступил с официальным сообщением, но центральный комитет… Отказались поддержать правительство…. Молодые офицеры сформировали комитет альтернативного действия, не подчиняющийся приказам генераль… Введены войска… Стычки и демонстрации на улицах и площадях столицы… перестрелкой на Триумфальной… Беспорядки распространяются по Москве, ими охвачены… Районы города… На Садовом кольце горят танки… Звуки выстрелов… Чрезвычайное положение… соблюдение дисциплины!

Никонов отключил устройство и посмотрел на друзей. Ольга молчала. Сергей поставил кружку на стол и изумленно спросил:

– Вы думаете, в Москве путч?

– Похоже на то, – согласился с полковником Никонов. – Все из-за нас началось. Мы стали детонатором конфликта. Пламя гнева рвануло до небес, да так, что теперь не погасишь! Для нас это значит одно – помощь к нам не придет.

– Типичная каюровская тактика, – цинично произнесла Нестерова. – Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.

Никонов бросил на столешницу стопку разведывательных отчетов.

– «Норфолк» продолжает движение к острову. Атака тяжелых бомбардировщиков не принесла сколько-нибудь заметных результатов. Цель была поражена единственной ракетой, второго попадания не было!

Подводные лодки, блокировавшие западное направление, выйти в атаку не смогли, им помешало усиленное охранение конвоя. Удар крылатыми ракетами цель не поразил, поскольку снаряды были перехвачены на подлете к вертолетоносцу. Завтра утром американцы выбросят на остров вторую волну десанта, усиленную ударными вертолетами и тяжелой техникой, а значит, город мы не удержим.

– Катков знает, что ситуация изменилась?

Никонов раскурил сигарету.

– Он в курсе. Ругается, как черт, но понимает, что отступить придется. В боях за Тренделаг первый танковый полк потерял 65 % тяжелой техники. Потери в живой силе уточняются, но они велики. Без внешней помощи остров мы не удержим. Не хватит ни сил, ни техники, ни людей. Мы истощены, деремся одной рукой, да и то – левой.

Генерал тяжело вздохнул, плеснул в чашку горячего кипятку.

– Мы покинем Бернадотт, но при этом нанесем противнику сильнейшее информационное поражение. Поражение такой силы, от которого САСШ и ООН будут оправляться долгие годы. Их мировой статус будет скомпрометирован до такой степени, что другие страны сто раз подумают, стоит ли иметь дело с подобными союзниками.

Сергей удивленно приподнял бровь.

– Ооновцы совершили промах? Какой?

– Ошибка весит тридцать килограммов и способна одним своим видом обрушить экономику Северо-Американских соединенных штатов. Для транспортировки «ошибки» на территорию СССР мне понадобится тяжелый транспортный самолет.

Поняв, к чему дело идет, Ольга побледнела, но Никонов был непреклонен.

– Поможете с перевозкой?

– Очередная авантюра? – холодно отозвалась Нестерова. – Что именно я должна перебросить? Трупы изувеченных горожан? Нераскрывшийся контейнер с белым фосфором? Снаряды из обедненного урана?

– Хуже, гораздо хуже. – Генерал даже не думал улыбаться. – Ребята Каткова отбили у ооновцев тактическую атомную мину мощностью 50 килотонн.

Сергей крякнул, Ольга с трудом удержала в руках фарфоровую кружку.

– Зачем они притащили на остров эту… Эту штуковину!?

– Очевидно, хотели подставить нас в глазах мирового сообщества. Удивительно то, что на «футляр» мины нанесена маркировка Советских Военно-воздушных сил. Сама боеголовка – американская. Результаты радиоактивного анализа показали, что атомная начинка устройства была обогащена в Калифорнии.

Полагаю, ооновцы хотели продемонстрировать мину западным средствам массовой информации сразу, после захвата острова. Не трудно предсказать дальнейший взрыв ненависти к СССР и последующую оккупацию архипелага силами ООН.

Никонов поставил кружку на стол и продолжил:

– Если мы вывезем бомбу с Бернадотта, в наших руках появится неопровержимое доказательство сговора между правительством САСШ и руководством Организации Объединенных Наций. Дальнейший ход событий представить не сложно! Вся операция ООН превратится в гигантскую авантюру. Доверие к президенту Блейку будет подорвано, фондовые рынки САСШ рухнут, лишившиеся финансирования ооновцы сами уйдут с островов. Мы вернем архипелаг дипломатическим путем, без насилия и миллионных жертв.

Выслушав Никонова до конца, Ольга решительно отказалась от предложения.

– Я не желаю везти на своем самолете атомное устройство. Если американцы узнают о грузе, мой «Ил» подвергнется систематическим, тщательно спланированным воздушным атакам.

– Ольга, безопасность вашего самолета обеспечат уцелевшие перехватчики ЭДА-3.

– Этого недостаточно.

– Чего вы хотите! – раздраженно протянул Никонов, терпение которого было на исходе. – Денег?! Они будут у вас. Гарантий безопасности?! Я их вам обеспечил! Поймите же, Ольга, мне нужна ваша помощь! У меня нет других способов решения данной проблемы, поскольку военно-транспортная авиация СССР на островах полностью уничтожена!

– Зафрахтуйте коммерческий лайнер.

– Пытался, безумцев нет.

Нестерова рубанула рукой, демонстрируя отрицательное отношение к происходящему.

– Генерал, я помогала вам с перевозками стратегических грузов. Два раза я летала без надежного прикрытия, поскольку основные силы тактической авиации были задействованы в воздушных боях. Теперь же вы просите невозможного. Вы ставите «на кон» не только мою жизнь, но и жизнь моей дочери. Это неприемлемо!

– У меня нет выбора, – рявкнул на женщину Никонов. – Если вы откажетесь, я реквизирую самолет!

– Только через мой труп, – прошипела Нестерова, в этот миг она была похожа на рассерженную кошку.

Сергей хватил кулаком по столу и грозно скомандовал:

– Хватит! Незачем орать друг на друга. В конце концов, мы на одной стороне баррикад.

Убедившись, что собеседники замолчали, Соколов предложил пилотам альтернативный план действий.

– У меня есть компромиссное решение. Наталья полетит вместе с Джейн на «Рафале», в полном комфорте и безопасности. Истребитель будет деклассифицирован в списках Лиги и выйдет из состава эскадрильи сегодня ночью. Нейтральную машину американцы атаковать не будут.

В глазах Никонова сверкнули искры удовлетворения.

– Я полечу вместе с бомбой. Правительство оплатит…

– Какое, к черту, правительство, – махнула рукой Ольга. – У вас в стране черт-те что творится. Так и знала, дашь вам мизинец, откусите всю руку. Вылет когда?

– Костиков уже начал прием людей и техники на «Березину». Машины фронтовой авиации покинут аэродром завтра, в пять часов вечера. Перехватчики поднимутся в воздух последними, мы пойдем с ними.

Сергей сдвинул в сторону рукав униформы и посмотрел на часы.

– До начала операции меньше суток. Времени в обрез. Сейчас допьем «кофе» и сразу же приступим к эвакуации.

Колонна громадных черных машин мчалась через плотную темноту вязкой ночи. Голову колонны прикрывал бронированный «Бульдог», ощерившийся стволами станковых пулеметов. Вслед за тяжелой восьмиколесной машиной тащились длинные внедорожники «Линкольн-Америго», высотой в полтора человеческих роста. Корпуса машин были усилены слоем кевралоровой брони, тонированные стекла могли выдержать прямое попадание пули. В хвосте колонны мчался неповоротливый HumVee, стремительно устаревающее наследие давно забытой «Кризисной эпохи».