Евгений Красницкий - Отрок. Женское оружие
— А Алексей как гаркнет на всю площадь! Проводите ее до дому, говорит, да держите крепче — по мужской руке честная вдова стосковалася! Вот позорище-то. А отроки-то… «твердой рукой»! Хи-хи-хи… А она как помчится бегом по улице-то! И сзади еще вон дядька Илья стоял, да как спросит: «Чего это она? Не глянулись отроки, что ли?» А все как загогочут! Да, говорят, вылечил Алексей бабу лучше лекарки! Так и Настена бы не смогла. А Просдока-то как старалась! И грудью на него напирала, и глазами стреляла…
— А боярыня-то! — подхватила Анькина заклятая подружка Прасковья. — Стоит, даже и бровью не дрогнет. Еще и улыбается! Будто наперед знает, что будет…
«Да, видно, знала она, на что Алексей способен. И не сомневалась ни в нем, ни в себе, как будто заранее обо всем договорились… Да нет, не договаривались — с одного взгляда друг друга поняли! Но что же они всему Ратному показать-то хотели? Что нет и не будет у Анны причин для ревности? Нет, не то, мелко это для боярыни… Вот! Боярыню она всем показала, а не прежнюю соседку! А рядом с ней — ее воеводу! И силу за их спиной! То-то она говорила вроде и для окружающих, но как бы поверх голов. Вот, значит, как у них тут… Знают цену силе и не стесняются показать ее. Отроки по знаку Алексея на кого угодно кинутся и не только под руки поведут, а из самострелов издырявят — не дай бог, кто-то Анну обидит. Или Алексею покажется, что обидели. Всему Ратному урок получился…»
Арина за размышлениями не одернула девку вовремя, а надо было. Подосадовала на себя и стала прикидывать, как исправить положение, ибо сейчас ее останавливать уже поздно: Анька нетерпеливо ерзала, видно, сомневалась, спрашивать или нет, но не выдержала — любопытство жгло. К тому же телега, на которой ехала Анна, была далеко и услышать их разговор боярыня не могла.
— Арин, а Арин? — Анька хихикнула. — А как же оружие-то?
— Какое оружие? — Аринка не сразу поняла, о чем ее спрашивают.
— Ну наше, женское… Чего, Продька-то не владеет им, что ли? Ты же тогда толпу татей разума лишила, даже и не подходя к ним, а она на Алексея-то аж грудью легла, а он вроде как вначале-то и правда поддался, а потом ее так… — Анька хмыкнула. — Ну до тебя-то ей далеко, но она же баба красивая, да такая вся при всем… Она чего-то не так делала?
— Да обнаглела она совсем — при боярыне прямо! — фыркнула Проська. — На глазах у нее, что ж, Алексей-то стал бы?..
— Ну-у-у… — протянула с сомнением Анька. — Неужто он матери испугался? Не жена же она ему… Хотя… ведь Продька-то и помоложе, и покрасивее будет, да и сама напрашивалась. И чего же она тогда не так делала? Грудями-то так и налегла… Да отроки бы за такое… да чего хочешь!
— Так то — отроки! Алексей-то не отрок, поди! — откликнулась Галка. — И не таких еще видал…
— И не только видал! — подхватила Софья. Девки захихикали.
— А разница-то? — хмыкнула Анька. — Всем им только одного и надо!
— Если б всем, так не бежала бы тогда Продька как ошпаренная, — рассудительно сказала Галка, но Анька на нее только рукой махнула.
— Так Продька-то дура! Не умеет она просто!
— Да ну их… — скривилась Проська. — Не поймешь. Вон, Степка… пока не дозволяешь ничего, так и лезет…
— А как дозволяешь? — тут же прицепилась Анька.
— Да ну тебя! — Проська надулась. — Я не об том…
— А я об том. — Анька дернула плечом и выпалила: — А может, он, Алексей-то, того, с молодой да горячей бабой и не справится уже?! — Девки снова захихикали.
Аринка нахмурилась, а Илья, слушавший до того девичью болтовню с полной невозмутимостью, аж по колену себя кнутовищем хлопнул:
— Тьфу, дурищи! Что б вам упрело в… Вы чего мелете-то? То вам Алексей боярыни испугался, то с татями его равняете, то с отроками, а теперь и вовсе что удумали!
— А что? Не так, что ли? — с вызовом отозвалась Анька, вытаращилась на Илью и фыркнула: — Оружие наше женское если умеючи применить, то ни один муж не устоит! Вон и тати тогда голову потеряли… А Алексей-то разве не муж? А Продька, хоть и дура, но баба справная, если не смогла — значит, не умеет она чего-то… Или он… не того…
— Вот я и говорю — дурищи! — сплюнул Илья. — Обрадовались, что господин старший наставник вас не слышит. А ну как передадут ему?
Девки испуганно притихли, и только Аньку понесло. Ну не научилась она пока останавливаться вовремя.
— А что, не правда, что ли? Все вы одинаковые, как до сласти дойдет…
— А вот я сейчас хлыстом-то как огуляю… Одинаковые… Туды вас всех…
— А ты бы сам отказался? — Анька все никак не могла угомониться. — Коли такая молодка подошла?
Илья аж задохнулся, а Аринка, которая до этого помалкивала, вмешалась в их разговор:
— Чем мужей да отроков судить, вы бы к себе сначала примерили. Ань, а вот ты, к примеру, смогла бы так, как Продька?
— Чего смогла? — захлопала на нее глазищами девчонка.
— Ну вот так подойти к мужу, да на руки ему пасть… чтоб он за тобой пошел? Или ты хуже Продьки?
— Да уж как-нибудь! — фыркнула Анька. — Чего там уметь-то? Да и я — не то, что эта лахудра!
«Да-а, снова наша Анюта удила закусила! Хорошо еще, Анна не слышит… Хоть и жалко, но придется мне ее окоротить, чтоб запомнила… да и не только она. Уж лучше так, среди своих, чем потом на глазах у чужих со стыда сгорать… Сама же потом спасибо скажет…»
— Тогда… — Аринка сделала вид что задумалась, поймала хитрый взгляд Ильи и предложила: — Ну попробуй свои чары… вон хоть на Илье Фомиче. Если все так, как ты говоришь, по нему сразу видно будет.
— Это что ж, на руки ему пасть? — Анька задорно подбоченилась под одобрительный смех девок. Отроки из сопровождения, привлеченные этим разговором, подъехали поближе и, пересмеиваясь, смотрели на нее, а она только в раж входила, чувствуя себя в центре внимания: — А вожжи не потеряет? И тетку Ульяну не забоится?
— Ну так я поговорю с Ульяной-то. — Аринка ободряюще улыбнулась Аньке и заговорщически подмигнула Илье. — Давай, Илья Фомич, вожжи подержу? Для науки… — Илья беспокойно заерзал на месте, сделал испуганные глаза и стал отодвигаться от напирающих на него любопытных девок:
— Ну вы это… девки… не шалите… Арин! Да что вы удумали-то?
От такого мастерски изображенного мужского испуга у девчонок еще больше разгорелись глаза, а Анька, не понимая, что сейчас случится, победно поглядывала то на подружек, то на отроков.
«Эх, не привыкла ты за словами своими следить, видно, раньше за них отвечать не приходилось. А сейчас что делать будешь? Ведь за словом дело должно последовать. Прямо сейчас».
— Ну так чего ты, Ань? Если Продька смогла, так ты-то уж… — подлила масла в огонь Аринка.
Анька бодро поднялась на ноги и, придерживаясь руками за плечи девиц, поначалу споро стала протискиваться поближе к испуганно машущему на нее рукой Илье, но чем больше она приближалась к передку телеги, тем заметнее становились появившиеся на ее лице сомнение и растерянность.
«Остановится сама или нет? Ведь уже начала понимать, что шутка далеко зашла, и не знает, что делать надо… Ну Анюта, извини, предупреждала я тебя — думать надо раньше, а не потом…»
— Ну давай-давай! — подбодрила Арина Аньку. — Чего ждешь-то?
Все свидетели этой сцены затаили дыхание, а Анька, видя, что отступать некуда, набрала в грудь побольше воздуха и… снова поглядела на Аринку:
— Чего, прям тут?
— А где же? — удивилась та. — Как раз удобно, и Илье тебя поймать подручнее будет.
— Ну, — замялась Анька. — Она ж совсем и не так… Там момент удобный был…
— Удобный? Перед храмом божьим, у всех на виду?
— Там-то стояли они… а она подошла как будто не нарочно…
Подружки сзади нетерпеливо подзуживали и подталкивали ее к Илье, отроки смотрели, затаив дыхание, даже пересмеиваться забыли, а она явно не знала, как ей быть дальше.
— Так она взаправду все творила, а ты-то шутейно будешь! — ободрила ее Аринка. — Давай, чего ж ты? Испугалась али не разглядела, что Просдока-то делала?
— Арина, окстись! Чему девок учишь?! — заскулил Илья, отшатываясь в сторону.
Но куда с телеги денешься — не выпрыгивать же? Хочешь не хочешь, приходилось оставаться на месте, рядом с растерянной Анькой, которая только сейчас стала понимать, в какую ловушку попала из-за своей же прыти. Выходило, что даже того, что сделала дура Продька, она — умница и раскрасавица — повторить не может. А Арина обернулась к Илье, развела руками:
— Наставники мы с тобой или нет? Кто ж их еще учить будет? Просдока, что ли? Нечего-нечего! Давай, дядька Илья, терпи для науки.
— Какая наука! Вы что, очумели все? — вытаращил глаза Илья, опасливо поглядывая на Аньку.
— Ну как — какая? Надо же им уметь мужей обольщать? А ты у нас наставник, да и муж солидный, степенный, кому ж еще такое дело доверить, коли не тебе?
