Андрей Ливадный - Спираль
— Естественно, — согласился Антон. — Но эти фанатики вот уже много веков подряд доказывают самим образом своей жизни, что им не нужны никакие взаимоотношения с остальной цивилизацией, кроме тех, которые предполагают грабеж, насилие и войны. Я сомневаюсь, что с кланами Ганио возможно договориться. РИГМА знает, чего стоят заключенные с ними соглашения. Поэтому путь один — мы должны выбить их из астероидного пояса и временно перекрыть саму возможность гиперсферного всплытия кораблей в чистой прослойке между звездой и окружающей туманностью.
— Чтобы выбить ганианцев из системы, нужно иметь целый флот! — мрачно произнес Генри.
— Пока что нам нужен экипаж для этого корабля, — ответил Антон. — Как минимум, человек двести, чтобы эффективно обслуживать все системы. По расчетам РИГМЫ, здесь могут жить, в полном понимании этого слова, до пятисот человек, но я бы не хотел, чтобы среди экипажа оказались люди случайные, для которых этот мир — пустой звук. Поэтому набор людей в среде «цивилизованных» планет я исключаю.
— Тогда — где? На астероидах? — спросил Генри.
— Да, — ответил Антон. — Но только на одном, который ганианцы используют как тюрьму.
— Почему там?
Хорн скрипнул жвалами, привлекая к себе внимание.
«Формирование экипажа предполагает участие в нем инсектов?»
— Да, — кивнул Антон. — Инсекты, люди, логриане — все, кто близок нам по духу, кто вкусил лишений, кто понимает истинную цену свободы, — только они смогут подняться на борт этого корабля в качестве его обитателей. Мы сможем противостоять кланам Ганио только в том случае, если экипаж корабля будет бороться за идею, а не за деньги или иные ценности…
Лана слушала Антона спокойно, эмоции Хорна было невозможно прочитать на его хитиновом лице-маске, а вот Генри воспринимал все очень мрачно.
— Пойми, — обратился к нему Антон. — Тебя никто не неволит. Мы можем доставить тебя на родной астероид, предоставив компенсацию за энтрифагов в любом мыслимом для тебя эквиваленте. В общем-то, для меня достаточно просто полностью укомплектовать корабль современными автоматическими системами, передоверив им функции экипажа, но я… — Антон не удержался и искоса посмотрел на Лану, — я хотел бы остаться жить на этом корабле, заново вырастить погибшие деревья, исследовать туманность, в которой наверняка кроется еще немало любопытного…
Он вернулся к креслу, сел и заключил:
— Выбить ганианцев с двадцати астероидов можно еще проще: сообщив об их местоположении в Совет Безопасности Миров и открыв координаты точек гиперсферного всплытия для военно-космических сил новой Конфедерации Солнц. Могу заверить: они разнесут тут все к черту за пару недель. Но что останется после этого от цивилизации астероидов? Вместо кораблей «Элкома» и ганианцев, сюда придут корпорации Окраины, чтобы организовать подальше от обитаемых миров какую-нибудь свалку отходов или запрещенное производство, куда наберут в качестве рабочих тех же жителей малых небесных тел.
Генри, немного подумав, кивнул.
— Я верю тебе, Антон, хотя и не знаю тех планет, про которые ты говоришь. Мне вовсе не хочется, чтобы мир астероидов перестал существовать. — Он поднял голову, взглянув на Полынина, и добавил: — Я предпочитаю растить деревья, а не убивать людей, но, если последнего не избежать, я стану драться… — Он вскинул голову. — Но скажи, ты позволишь мне остаться тут и заняться новыми саженцами, когда все кончится?
Антон взглянул на мертвую колоннаду почерневших стволов, которая высилась за стенами центра управления, и ответил:
— Я буду рад этому, Генри.
Он перевел взгляд на Лану.
— Ты согласна со мной?
Она кивнула, на секунду поймав его взгляд, и ее глаза сказали Антону в тысячу раз больше немого утвердительного жеста.
— Хорн?
Хитиновые пластины инсекта отчетливо стукнули друг о друга.
«Когда мы начнем штурм, внутри астероида окажется больше союзников, чем ты думаешь».
Полынин поднял взгляд к своду рубки:
— РИГМА, твои соображения?
— Я полностью на твоей стороне, Антон. Я смогу перевооружить два десятка сфероидов для штурма.
— Они смогут различать цели?
— Элементарно. Я найду десятки критериев, по которым они смогут отличить ганианца от представителя любой иной планетной расы.
— Хорошо, — подытожил Антон. — Тогда остается два пункта: план предстоящих действий и новое название корабля.
На первый вопрос неожиданно ответил Генри, а на второй РИГМА.
Неудивительно, что житель астероидов хорошо знал специфику системы. Услышав о плане действий, Генри тут же встрепенулся:
— Корабли «Элкома», когда намеревались атаковать какой-либо непокорный астероид, обычно ждали, пока движение по орбите заведет его в выброс газопылевой туманности, — тогда корабль мог незамеченным подойти вплотную к его поверхности и высадить десант.
Антон сразу оценил высказанную мысль. При малочисленности экипажа это был именно тот тактический ход, который давал наибольшую вероятность успеха.
Теперь, в его понимании, вопрос заключался лишь в том, когда превращенный в тюрьму астероид в очередной раз скроется в газопылевом выбросе?
Его мысли прервал голос РИГМЫ:
— Антон, я просчитаю движение астероидных масс и доложу тебе. Но я бы хотела внести еще одно предложение.
— Какое?
— По названию корабля.
Все невольно посмотрели туда, где располагались основные системы РИГМЫ.
— Ну? — в наступившей тишине нетерпеливо спросила Лана. — Говори, раз начала. Какое имя ты предлагаешь?
— СВЕТОЧ, — произнес синтезированный голос.
Антон побледнел.
«Светоч»… — Его словно ударило током: в электронных устах РИГМЫ название крейсера, погибшего на орбитах Хабора, прозвучало как признание вины и дань памяти всем павшим.
В наступившей вдруг тишине Антон понял, что теперь все взгляды обращены к нему.
Светоч… Разум уже впитал это слово и не мог отказаться от него.
* * *Система голубой звезды.
Три недели спустя.
Исполинский корабль, похожий на многокилометрового ската, застыл в мутном вихревом выбросе газа и пыли. Уже сутки он находился в одной точке, а крупный астероид, поверхность которого покрывали следы человеческой деятельности, медленно приближался к скрывающему «Светоч» газопылевому выбросу. Следуя по своей орбите, каменная глыба должна была вот-вот войти в мутный участок пространства, чтобы скрыться в нем на сорок минут, а затем вновь появиться в чистом от пыли космосе, уже по другую сторону выброса.
Исполинский корабль ждал, словно затаившийся в засаде зверь. Даже поверхность энтрифагов не искрилась блестками — они были черны как ночь.
Глухая тишина укутывала пустые палубы «Светоча», лишь в носовой части у шлюзового затвора наблюдалось скопление людей и машин. Три человека в защитной экипировке, инсект, который категорически отказался надевать подобранный под его комплекцию металлокевларовый бронежилет, и два десятка реконструированных сфероидных механизмов в ожидании сигнала стояли подле открытого внутреннего люка.
Внешний пока что оставался закрытым, тамбур заливал приглушенный красноватый свет.
Все внимание людей и инсекта было сосредоточено на информационном мониторе, куда РИГМА транслировала изображение с внешних видеокамер.
Напряжение росло.
Никто из них не надел скафандров — гермоэкипировка стесняла движение, а план штурма не предполагал декомпрессии во внутренних помещениях астероида, иначе вся операция по освобождению людей теряла смысл…
…Внезапно через муть мельчайших частиц газа и пыли начали проступать темные контуры огромной каменной глыбы, которая медленно надвигалась прямо на корабль.
На самом деле столкновение было исключено — астероид должен был пройти в десяти метрах от носовой части «Светоча».
Через несколько минут он приблизился настолько, что на его поверхности стали различимы округлые дыры с черным пенорезиновым уплотнителем по краям, за которыми прятались плотно сомкнутые ворота вакуум-створов.
Это были шлюзы, созданные когда-то жителями астероида для стыковки челночных кораблей «Элкома».
Сейчас передовая группа роботов должна была взломать их, не нарушив герметичности внутренних помещений малого небесного тела.
Расчет РИГМЫ, которая непосредственно отвечала за первую часть операции, был прост и точен.
В неподвластный человеческому разуму миг от носовой части «Светоча» к проплывающей в десятке метров от него каменной глыбе со скоростью атакующей змеи метнулась гофрированная труба аварийного перехода; ее широкий раструб полностью накрыл одно из круглых стыковочных отверстий, по периметру соединительной трубы мгновенно вспенился уплотнитель, прочно слипаясь с каменной поверхностью, и тут же вся конструкция изменила свои физические свойства, превратившись в жесткий тоннель, намертво связавший корабль с поверхностью астероида.
