Дмитрий Светлов - Десантник разведотряда. Наш человек спасает Сталина

Пистолет-пулемет Коровина опустошает магазин в две секунды, а высокий темп стрельбы не предусматривает ведения прицельного огня. Олег развел руки в стороны, немного постоял с закрытыми глазами – главное не спешить, иначе линия поражения получится прерывистой. Он нажал на спуск и томительно медленно свел руки вместе, в этот момент сухо щелкнули оба бойка. За спиной грохнула овация, а незнакомый офицер схватил за руку:

– Это фантастика, сэр! Вы позволите ознакомиться с вашим оружием?

Кто бы возражал! Он взял эту кучу пистолетов в надежде заинтересовать парней своего отряда. Если придется брать штурмом подводную лодку, то глушители гарантируют успех. Олег подошел к столику для чистки оружия и разложил свой арсенал:

– Желающие могут потренироваться, но предупреждаю, у пистолета «ТТ-39» прицельная дальность выстрела двести ярдов.

– Вы серьезно или это метафора? – поинтересовался один из офицеров с явно выраженным французским акцентом.

– При удалении метафоры убойная дальность полета пули составит восемьсот метров, – вежливо ответил Олег.

Право, кто в это поверит! Пистолет стреляет дальше пулемета! Энтузиасты затеяли испытания, сменив тир на берег пруда. На самом деле затея больше глупая, чем смешная. В споре, что появилось раньше – курица или яйцо, победит унитарный патрон. Сначала военные теоретики разрабатывают тактику ведения войны, затем к вопросу подключают ученых. Они создают унитарный патрон, который лучше всего будет соответствовать утвержденной модели боя.

Где-то там, на самой вершине власти, некие лидеры приняли некое решение. Во исполнение которого некого майора отправили в Англию, где он оказался никому не нужным. Коммандос усиленно тренировались, бегали, метали ножи, на боксерском мешке отрабатывали удары, а прибывший командир коротал время в салоне графа. Если нет плана операции, то не может быть и плана подготовки отряда.

Граф на правах хозяина развлекал гостя рассказами о красотах и обычаях Индии, тем самым пополняя словарный запас Олега. Наставница следила за чистотой речи ученика, а ночью помогала освоить приемы камасутры. Раз в неделю из Лондона приезжал военный атташе и после пустопорожнего разговора возвращался обратно. Свободное время посвящалось стрельбищу, ежедневные тренировки всегда собирали толпу болельщиков и желающих перенять навыки.

В один из досужих дней атташе приехал с красивой дамой в модной шляпке и дорогом пальто, в которой Олег не сразу узнал свою жену. Как ни странно, но Валя тоже оплошала и не узнала в английском офицере своего мужа. Возникшую паузу прервал граф:

– Рад видеть в своем поместье прекрасную баронессу! Я могу называть вас Валентина или должен добавлять имя вашего отца?

Олег запоздало вскочил, и молодожены крепко обнялись.

– В этой странной форме тебя совсем не узнать, – прошептала жена. – А крест на груди настоящий?

– Самый что ни есть настоящий, – подтвердил Олег.

Мажордом отвел баронессу в комнаты, что подтвердило догадку о заранее подготовленном сюрпризе. Атташе рассказал еще об одном сюрпризе. Британская разведка попыталась самостоятельно захватить вагон с деньгами и потерпела фиаско.

– Можно возвращаться на Родину, – подвел черту Олег. – Насколько я знаю, по вашим правилам, попав в плен, во избежание пыток и унижений, коммандос должен честно ответить на все вопросы.

– Вернулось трое, остальные погибли. Факт смерти подтвержден агентурой, у англичан во Франции сильная поддержка.

– Какая разница! Они провалили атаку на вагон с фальшивыми фунтами!

– Вернувшиеся будут включены в твой отряд, – словно не слыша, продолжил атташе. – Деньги перевозят в тайном вагоне, внешне это обычный товарняк.

Коль скоро трое вернувшихся будут в его отряде, то расспрашивать атташе нет смысла, информация из первых рук важнее и ее можно уточнить наводящими вопросами.

– Жена сама напросилась приехать или Москва проявила инициативу? – с невинным видом поинтересовался Олег.

– Третий секретарь похлопотал, а товарищ Молотов сразу поддержал.

Должность третьего секретаря занимает человек из СВР, а его «хлопоты» всего лишь результат длинных ушей. Рапорт о шашнях Олега с наставницей улетел в Москву, Молотов положил бумагу под сукно, а проблему ликвидировал житейским способом. О секретности в гарнизоне не может быть и речи, вся округа осведомлена, кто и чем здесь занимается. Каждый вечер офицеры собираются в местном пабе и открыто обсуждают служебные темы. Более того, отряды заранее извещаются о предстоящем задании, что считается поводом закатить вечеринку и услышать от товарищей добрые пожелания.

Затевать разговор с пополнением в тире или спортзале было бы неразумно, поэтому Олег пригласил их к себе. Здесь не принято приглашать в дом, тем более неженатых, поэтому офицеры, два француза и серб, без энтузиазма пошагали следом. Валя гостеприимно предложила гостям московские сушки, затем трижды дернула ведущий на кухню шнурок и мило заявила:

– Прошу извинить, графиня пригласила на чашечку чая. – И вышла из комнаты.

У двери молодожены обменялись поцелуями, а когда Олег обернулся, то увидел затылки гостей. Первая мысль о стыдливой скромности офицеров разбилась о застывшие фигуры. Они напряженно смотрели на полку камина, где стояла большая фотография! Советские лидеры с доброжелательными улыбками на лицах стоят позади двух офицеров! Мало того, внизу размашистые подписи с напутственными пожеланиями!

– У нас пишут, что к Сталину никого не подпускают, – восторженно прошептал серб.

– А наград! У нас никто не заслужил такого количества орденов, – сказал один из французов.

– Нет ордена «За выдающиеся заслуги», – заметил второй.

– В тот момент у меня его еще не было. А так-то у нас нет запрета на ношение иностранных наград, как в Британии, – пояснил Олег.

– За что вы его получили? – поинтересовался серб.

– За дотошность, которая привела меня в этот гарнизон.

Офицеры приняли шутку и сдержанно хохотнули. Тем временем принесли чай с молоком и блюдечко овсяного печенья, но гости предпочли обсыпанные маком сушки и дружно захрумкали.

Олег сам впервые увидел собственную фотографию с вождями, вероятнее всего, жена хотела сделать приятный сюрприз. Откуда ей знать о словах Сталина в адрес Немца: «Вы у нас совсем секретный». Сейчас подобный снимок ценится выше любой награды, мало кто сможет похвастаться фотографией рядом с вождем мирового пролетариата. Через пятнадцать лет развенчают «культ личности» и предмет гордости обратится против владельца. В лучшем случае выгонят из партии, а попытка оправдаться закончится высылкой на сто первый километр.