Артем Каменистый - Холод юга

Новая и впрямь тяжелее, но он этого почти не ощутил, легко затолкав в гнездо, будто снаряд в орудие. Теперь закрыть крышку отсека.

– Эхнатон. Ячейка загружена.

– Тест силовой системы. Ячейка принята. Подключение. Загрузка силовой системы пятьдесят процентов. Для достижения полной мощности рекомендую установку второй ячейки.

– Ты двигаться сможешь с одной?

– Так точно.

– Тогда двигайся вон к той груде обломков. Мне надо на тебя забраться и Тейю затащить.

– Принято.

Чтобы добраться до Эхнатона, им пришлось идти около четырех часов – пустошь не то место, где можно двигаться нормальным шагом. Путь назад не занял и получаса. Робот мог бы и быстрее домчаться, но Влад опасался, что на скорости их просто сдует с брони – держаться на ней было не за что. Тейе и так досталось, не стоит усугублять. Поддерживая ее голову, он поминутно изучал зрачки, все более убеждаясь, что не ошибся с первоначальными выводами.

Ей и впрямь нужна серьезная помощь. Она не приходит в сознание, пульс все медленнее и медленнее, лицо бледнеет.

Робот остался у цилиндра лифта, Владу пришлось телепортироваться вниз с девушкой на руках. К счастью, механизм древних к этому отнесся спокойно, хотя место на площадке под колпаком было рассчитано на одного человека, причем стоящего. Даже энергоячейку наверх они отправляли отдельно, в вертикальном положении. Где-то есть грузовой терминал, но искать его сейчас нет времени.

Путь по коридору показался вечным, но вот, наконец, и медблок. Капсула Либерия продолжает мигать разноцветными огоньками, вторая вела себе спокойно, как было и все последние века.

Борясь с нервами, требующими спешки, Влад изучил настройки работающей капсулы. К счастью, их было немного. Тейя, как всегда, оказалась права: полную регенерацию мог бы и дурак запустить, а вот чтобы запрограммировать лечение заданной болезни или повреждений, был нужен уже квалифицированный медик. Ничего, пусть она лежит, сколько потребуется, лишь бы помогло.

Раздев девушку, Влад уложил ее на выехавшие носилки, поверхность которых тут же зашевелилась под телом, подстраиваясь к форме. Взглянув в последний раз на ее бледное лицо, он активировал процесс полной регенерации. Тейя скрылась в недрах цилиндра, крышка вернулась на место, по корпусу побежали разноцветные огоньки. Теперь эта капсула ничем не отличалась от капсулы Либерия.

Главные мощности медблока были полностью загружены.

Подходя к лифтам, он, несмотря на то что думал о другом, успел заметить: дрон, которого они оставили в начале коридора недвижимой глыбой, лишенной источника энергии, исчез. Скорее всего, другие дроны доставили к нему ячейку. Значит, где-то они их берут, есть какой-то склад для местных нужд. Надо бы его поискать на досуге, а то от стража толку нет, он ничего об этом не сообщил.

Влад раскидал по полу коридора посуду, прихваченную из комнаты снабжения персонала, минут десять пришлось подождать, прежде чем приехал робот-уборщик. Приказав ему отключиться, забрал энергоячейку, потащил к лифту.

Эхнатон, тихо жужжа, летал по периметру вокруг наземного комплекса. Откликнувшись на зов Влада, приблизился, терпеливо перенес процедуру замены второй ячейки, отрапортовал:

– Тест силовой системы. Ячейка принята. Подключение. Загрузка силовой системы сто процентов.

– Доволен? Теперь у тебя все есть.

– Отсутствует расходный боекомплект. Требуется капитальный ремонт ряда систем. Рекомендуется замена бронекорпуса.

– Ну не все сразу. Кушай пока то, что есть.

– Ответ не принят.

– Тебе и не надо…

Влад уставился в затянутые облаками небеса. Холодный ветер покалывал лицо, о пластик доспехов бились разогнавшиеся на просторе пустоши снежинки, где-то вдали истошно взвыла какая-то тварь.

Хоть самому взвой… Где-то там, очень высоко, флотилия скоростных перехватчиков раз за разом атакует убежище Космоса. Связь с ним потеряна, возможно, навсегда. Ведь неизвестно, сколько дней придется провести Тейе в медблоке. И не факт, что она оттуда вообще выйдет, а что Влад без нее сможет сделать?

Он все потерял… Ведь мог хотя бы ее за собой не тащить в это ледяное пекло. Лучше сдохнуть от тварей, чем то, что вышло в итоге…

Это не его мир. Без чьей-либо помощи он здесь бессилен, как младенец. А тем, кто ему помогает, лишь создает проблемы. Космос выручил его, избавив от приступов, а теперь медленно гибнет на орбите, наблюдая, как тает броня его убежища. Тейя спустилась с небес и лежит в медблоке с пробитой головой, умирая от обширного кровоизлияния в мозг. Лишь он живехонек, благодаря по ошибке установленной в его организм системе контролера.

Могучий контролер не сумел защитить фанатку фильмов со своим участием. И вообще никчемная личность, которая будет сутками сидеть в медблоке, таращась на лампочки, время от времени поднимаясь наверх и гневно крича в небеса, не получая ответа. Ведь сам он ничто и никто…

Влад, разозлившись на себя, сжал кулаки. Ну да, он не гений, но что толку стоять тут и предаваться самобичеванию? Надо… Надо… Что надо?..

Он ведь теперь знает, в каком хранилище находятся носители, а в каком точки огня. Скорее, конечно, огневые точки, но ему больше нравилось, как говорила Тейя. И у него теперь есть Эхнатон, а этот робот от работы не отлынивает. Всего-то и надо – показать ему, где копать и что ломать.

Стоп! А как он, без посторонней помощи, запустит огневые точки на орбиту? А так же, как разобрался с медблоком. Поищет информацию на базе, ведь работать с архивами он уже умеет. И вообще, насколько Влад заметил, техника древних не страдала от сложностей с управлением. Это в его времена в центре управления полетами работали сотни людей, а здесь вообще можно обходиться без них. Вон, сколько веков база прожила без участия человека и до сих пор работает, пусть и не без огрехов!

Так где здесь у нас хранилища под номерами семь и четыре?..

Глава 20

Стальная балка толщиной с Влада в зажиме манипулятора Эхнатона казалась изящным карандашом в клешне чересчур много о себе возомнившего краба-переростка. Вбив ее под стальное колесо механизма крышки, робот поднажал еще раз, наконец, освободив черный зев шахты.

– Выполнено.

Влад подошел к краю, с опаской взглянул вниз. Ничего не увидел, кроме черноты. Не нашел ничего гениальнее, чем сочно плюнуть, постоял, прислушиваясь, но звука падения сгустка слюны не донеслось. Камень бросить? А вдруг что-то повредит.

Если верить трехмерной карте, до дна шахты около двухсот пятидесяти метров. Точнее он сказать не мог, древние использовали иную единицу измерения, о величине которой он мог судить, лишь изучая сохранившиеся сооружения, сравнивая их размеры по карте. Пока что выходило около девяносто сантиметров, от этой цифры и отталкивался. Представив, как будет спускаться в эту бездну по канату, которого у него, кстати, не было, Влад зябко поежился, причем не только из-за холодного ветра.