Артем Каменистый - Весна войны

Дверь без всякого приказа или жеста с его стороны открылась, и Влад даже слегка опешил от контрастного зрелища. В помещение неуверенными шагами зашла высокая стройная девушка с лицом столь красивым, что возникали ассоциации с куклой. Ну не может такое быть естественным! Длинное платье было сознательно пошито с таким расчетом, чтобы скрывать как можно меньше и намекать на то, что скрытое выглядит столь же соблазнительно, как и все остальное.

Но не она удивила Влада, а ее сопровождающие. Два дрона весьма странного облика. Что-то вроде тех, какими в фильмах его времени изображали роботов будущего. Хромированная зеркально отполированная сталь, конструкция представляла собой что-то вроде ходячего скелета.

– Это что за машины?

– Тебя машины удивляют? Они просто заменяют человека: куда он сможет пройти, туда и они проберутся. Есть у нас специалист, помешанный на таком типе техники.

– В них не поместится полноценный искин.

– Они под управлением стационарных искинов. Не отвлекайся на эти железяки, взгляни лучше на этот нежный цветок. Красивая?

– Да.

– Ее привели союзники. Захватили в одном из набегов. Мы тут немного над ней поработали. Что ты, не надо думать плохое. Просто подправили некоторые дефекты, ни в коем случае не злоупотребляя этим. Теперь ее зовут Накми, ей около восемнадцати лет, она физически здорова и готова к материнству. Полностью послушна. Немного погружена в себя, но это со временем пройдет. Слишком велик шок от смены обстановки. Взгляни на нее – Накми сама прелесть. Если ей прикажут, она станет твоей. Как и многие другие, ей подобные, которые станут нашими после решения проблемы церковников. Хотя смешно употреблять слово «проблема» в их отношении. Ты контролер, твои гены ценны втройне. Будет глупо, если ты ограничишься одной-двумя женщинами для продления рода. Сотни и тысячи – не меньше. Взгляни на Накми: процесс может оказаться очень даже приятным. А может – и нет. Ведь получить генетический материал можно другими способами, и не все из них тебе понравятся. Или вспомни Тейю Наррис: у вас ведь эмоциональная привязанность. Было бы интересно получить потомство от контролера и талантливой спортсменки. С другой стороны, есть иной соблазн: гены Тейи Наррис тоже ценны, так что глупо будет ограничивать ее одним партнером. Как можно больше разнообразия – это множит варианты, увеличивая шансы удачных совпадений.

– И зачем меня запугивать? Что вам вообще от меня надо? Региональный комплекс? Так я вам все уже сказал по этому поводу. Что еще?

– Влад, скажу прямо: я тебе не верю. Скользкий ты. К сожалению, мнение коллектива было категоричным: тебе поставят биометку и будут ждать результата. Не знаю, каким он будет, но, если ты соврал всерьез, берегись. Даже если исхитришься как-то умереть – это тебе не поможет. Все те, кто тебе дорог, будут страдать. И не всегда это будет означать смерть. Подумай о Тейе и ее генетическом наборе, нуждающемся в разнообразии партнеров. Не знаю, как дороги тебе церковники, но мы не ограничимся истреблением их выступившей армии. Мы убьем всех. И будем искать тех, кто тебе помогал, с кем ты дружил. Они все умрут. Ты можешь их спасти. И знаешь как. Сейчас тебе запустят биомодификатор. Через день ты должен будешь дать нам полный доступ к искину регионального комплекса. Влад, твое время пошло, не пытайся его растянуть.

К предстоящему столкновению с силами церкви радикалы относились как к возможности развлечься. Все предшествующие схватки последних месяцев обходились без потерь, если не относить к ним некритические повреждения текконов. Это раньше случалось всякое. Бывало даже, что теряли дронов: плазменные установки – серьезное оружие против переделанных мусоровозов и ремонтников.

Но не против текконов. Максимум, чем им можно навредить, – на секунду-другую засветить оптическую систему.

Текконов было двадцать шесть, но искины семи из них только начали приспосабливаться к новым вместилищам и функциям, еще девять показывали удручающие результаты при тестировании. Также необходимо было оставить хотя бы минимальный резерв на непредвиденный случай. В итоге против церковников отправили десять машин, из которых лишь шесть имели право называться боевыми дронами, да и то сомнительное.

Трудности у них возникали во всем, но особую озабоченность вызывали несколько проблем.

Текконы не могли поражать быстро движущиеся цели. Вообще не умели. Подвижный дрон-мишень имел все шансы рассыпаться от старости, прежде чем заработает хотя бы одно попадание.

Второе, что очень тревожило командование: в быстро меняющейся тактической обстановке дроны действовали с запозданием, реагируя на новые факторы уже тогда, когда реагировать было слишком поздно.

И, наконец, третье: ни один дрон не был развит до уровня командного центра. То есть текконы в бою действовали разрозненно, а не выполняя групповой замысел.

Последнее волновало больше всего, и неспроста. На учениях дважды возникали ситуации, когда текконы попадали под огонь союзных дронов. И пусть стреляли там не снарядами, а имитаторами – это не успокаивало.

Централизованное управление группами текконов осуществлялось из подземного командного центра, по защищенным линиям связи, организованным с помощью сети ретрансляторов на высоких отметках местности. И при необходимости подключали беспилотники, специально для этого переоборудованные.

К тому же к каждой группе текконов в обязательном порядке прикреплялся бронированный транспортный дрон с группой поддержки. У людей в ней имелись блоки ручного управления боевыми машинами. Но это, разумеется, крайняя мера. Человеческая реакция, увы, ограничена жесткими биологическими рамками, несравнимыми со скоростями снарядов, выпускаемыми из кинетических орудий.

Радикалы невысоко ценили боевой потенциал церковников, но это не означало, что им беспрепятственно позволили приблизиться к опорной базе на дистанцию, где волей-неволей придется устраивать наземное сражение.

Первыми в бой пошли беспилотники. Надо признать, что самодельная авиация состояла из сплошных недостатков: неэффективная конструкция и примитивные неразвитые блоки управления не позволяли совершать сложные маневры. В случае военных миссий это усугублялось весом боеприпаса на основе стандартной энергоячейки. Мощная бомба, но, увы, тяжелая. Крепилась она под брюхо летательного аппарата, после чего он начинал передвигаться с грацией бегемотихи, намеревающейся разродиться не иначе как тройней.

С недостатками мирило одно: машины были очень надежными. Даже недоразвитому искину было непросто такую разбить.

Колонну, в которой находился Эхнатон, было решено игнорировать – этот дрон даже незагруженный разведывательный беспилотник сбил первой же очередью, отчего оператор испытал тяжелый приступ зеленой зависти. Ведь даже всей своре текконов такое вряд ли под силу: уж слишком быстрая цель, к тому же маневрирует (пусть и плохо).