Око за око - Дмитрий Ромов
Я купил куриные грудки, несколько помидоров, сливки, грибы ржаной хлеб. Взял ещё несколько бананов, чтобы закинуться после тренировки. Кассирша сложила всё это мне в пакет, рассчитала и утратила интерес, повернувшись к следующему покупателю.
Я вышел из магазина и сразу увидел большую чёрную машину с чёрными стёклами. И мне эта машина совсем не понравилась. Под сердцем ожила мышь и царапнула коготком… И, как говорится, предчувствия его не обманули.
— Сергей, — услышал я тихий и даже вкрадчивый голос. — Пойдём в машину. Переговорить надо.
Да когда же вы со своими разговорами отстанете все? Передо мной стоял Чердынцев.
— Давно не виделись, Александр Николаевич, — хмуро кивнул я. — Здрасьте. Рад видеть, но, честно говоря, спешу.
— Это ничего, — кивнул он и взгляд его мне не понравился. — Я тоже спешу. Причём, я спешу в интересах государства. Давай, в машину.
— Блин, а нельзя завтра? — спросил я — У меня тренировка.
Он ничего не ответил и открыл переднюю пассажирскую дверь. Я забрался внутрь и уселся на переднем сиденьи. Дверь закрылась и тут же раздался щелчок. Даже не щелчок, а стук. Закрылся замок. Чтобы проверить, я дёрнул ручку. Действительно, дверь была заблокирована.
Чердынцев обошёл машину и уселся за руль. Заводить он не спешил. Сел, положил руки на баранку и уставился вперёд, будто не хотел начинать неприятный разговор, и моя мышь под сердцем царапнулась ещё раз. Теперь сильнее и неприятнее.
Я посмотрел на квадратные часы со стрелками, встроенные в приборную панель. Они, в отличие от кабинета Медузы, не тикали с механическим звуком, но тоже отмеряли время, отпущенное на то, чтобы успеть как можно больше…
— В общем так, Сергей, — сказал Чердынцев и повернулся ко мне.
Глаза его были сжаты и походили на две узкие щёлочки. И губы тоже были плотно сжаты. И вообще, вид его был напряжённым.
— Мне нужно досье, — решительно произнёс он. — Досье на Щеглова.
18. Последняя капля
Надо заканчивать уже передвигаться по улицам, по которым ходят и ездят остальные горожане. Нужно уходить во дворы, использовать тайные тропы и неочевидные места. А лучше всего приобрести плащ-невидимку. Накрылся с головой — и ку-ку, мой мальчик. Только тебя и видели…
Досье ему нужно видите ли. А кому оно не нужно? Нет, я бы поделился, какой разговор. Даже с радостью бы отдал, но хотелось бы понимать, а зачем оно понадобилось? Чтобы что? Чтобы просто почитать? Или чтобы что-то сделать? А что именно? Чтобы уничтожить и не усложнять никому жизнь? Или чтобы шантажировать и заставлять делать то, что нужно тебе? Но это не вполне отвечало моим целям.
Не вполне…
— Мне тоже нужно это досье, — кивнул я, глядя в глаза Чердынцеву. — Да только существует ли оно? Я уже начинаю сомневаться.
— Существует. Его даже видели. Слышал такое имя, Стакан?
— В качестве имени я этого слова не знаю, — ответил я уверено, сразу, без паузы, хотя паузы делать бы не помешало.
В принципе. Не мешало бы внимательно обдумывать каждый ответ. Да только наша беседа — не шахматы, и у часов на панели кнопок не было. А быстрая и уверенная реакция иногда решает всё.
— Стакан сообщил Харитону, что нашёл в старых напольных часах, привезённых из дома Калякина, документы.
— В часах? — как бы удивился я. — Я ведь эти часы вдоль и поперёк простукал и прослушал. Только что рентген не сделал. Не было там ничего. Я их даже на пол клал, чтобы в основании посмотреть. Нет.
— Не морочь ты мне голову, — сердито ответил Чердынцев. — Фото в доме Розы, оставленное в виде послания ясно указывало на то, где искать.
— Серьёзно? Нет, я в детстве, конечно, увлекался Эдгаром По и его «Золотого жука» раз десять перечитал, но послание в доме Розы… По-моему, это перебор, нет? А почему вы сами не забрали часы?
— А я и забрал. Да только ты вмешался…
Опаньки… А вот это оказалось неожиданным. Даже более, чем неожиданным.
— То есть… — нахмурился я. — Корочки ваши липовые что ли?
— Как это?
И правда, как это? Если ты действующий чекист, то почему за объектом поехал криминальный элемент Харитон? А если он твой агент, то почему часики повезли не в «контору», а в гараж к Стакану? Любопытно, да? Любопытно.
— Я понимаю, — пожал я плечами, — бывших чекистов не бывает, да? Но как-то не сходятся события последних дней. Упомянутый Харитон ну никак не походит на человека, работающего от имени конторы.
— А, значит ты с Харитоном всё-таки познакомился? — прищурился он.
— Познакомился но при очень неблагоприятных обстоятельствах.
— А почему не сообщил ничего? — сурово посмотрел на меня Чердынцев.
— Ну, вы уж извините, товарищ майор, — хмыкнул я, — но было слишком много событий. Не успел отчёт составить. Жизнь свою пытался… как бы это сказать… в порядок привести. Могу сейчас, если хотите, вкратце рассказать как я прожил последние несколько дней. Хотя, если честно, очень сильно стал сомневаться в вашем правовом статусе.
— Рассказывай.
Ну, я и рассказал. Практически, как есть, за исключением возвращения на базу и визита к Стакану.
— То есть вьетнамец — это ваш человек? — спросил я у впавшего в задумчивость Чердынцева. — Товарищ майор…
— А? Да почему он мой-то? Просто ты пойми такую вещь, мы с тобой на одной стороне. На светлой.
— Это здорово. Мне бы хотелось, чтобы у меня были союзники, но пока таковых я не вижу.
— Сергей, я тебя не понимаю. Я тебе предлагаю помощь. Почему ты отказываешься?
Какую ты мне помощь предлагаешь, алё, если думаешь, что папка у меня?
— Вы издеваетесь? Ваш человек меня в рабство хотел взять. Это помощь? Серьёзно? По-моему, это больше похоже на устранение потенциальных конкурентов. Я это воспринимаю, как попытку меня ликвидировать. Причём, ни за хрен собачий. Я если бы что-то нашёл с вами поделился бы. А вот вы со мной понятно, что хотели сделать. Часики — себе, меня — вьетнамцу. Охренительная помощь.
— Послушай, это всё случайность с рабством. Никто же не ожидал, что ты там будешь.
— Да ну,
