Маджуро - Данияр Саматович Сугралинов
Вопреки уговорам Гектора, император оделся по-простому. Заурядные штаны, рубаха и плотный кожаный плащ с капюшоном. Он не взял с собой даже кинжала, настойчиво пихаемого ему Колотом.
За весь путь Куница не проронил ни слова в адрес императора. Молчал и Маджуро, занятый тем, что в который раз проверял созданные метаморфизмом усиления, моделируя в уме самые разные опасные ситуации.
Кости, кожный покров, стенки сосудов — все было усилено. Даже вне боевой формы каждый важный орган был защищен жировой прослойкой и хромированной сталью, армированной титаном, чудом найденным в хирургических инструментах Ленца. Пронзить императора не смог бы ни один человек никаким видом холодного оружия. Сила Пресвятой матери берегла Маджуро, как думали приближенные Ленц, Гектор и Хастиг, но на деле сила была не мистической, а вполне реальной. Разве что из другого мира.
Маджуро похудел. Он все еще считался толстым, и лишнего веса в нем все так же было прилично, но около двадцати килограммов наиболее вредного висцерального жира метаморфизм переработал. Это ничто в сравнении с тем центнером, который еще оставался, но все же прогресс наметился. Императору даже стало легче ходить.
Недаром первым, что усилил метаморфизм, стали колени и позвоночник, чтобы улучшить осанку и не гробить огромной нагрузкой связки и суставы. Наращенная мышечная масса позволяла держать спину прямо в любой ситуации, а окрепшие руки первой заметила Кейриния, когда в постельных играх император начал легко поднимать девушку и держать на весу сколь угодно долго.
Да, он стал настоящим мужчиной. В ночь после церемония награждения Ядугары, когда Кейриния с Корой вернулись из торговых рядов, чтобы похвалиться покупками, он чувствовал себя безумно уставшим. Кора, поняв, что между братом и ее новой подружкой что-то намечается, деликатно попросила:
— Ваше величество, позвольте мне удалиться на отдых. Первый день во дворце, столько впечатлений! Я очень устала!
— Да, конечно, Кора, иди отдыхай, — разрешил Маджуро.
Оставшись с Кейринией наедине, он почувствовал, как от желания у него перехватывает дыхание. Фаворитка, по какой-то причине смыв с себя всю косметику, выглядела такой невинной и чистой, что пляшущие в ее глазах дьяволята придали ему решимости. Он схватил ее за руку и, ничего не говоря, повел в спальню. А потом весь мир исчез, оставив после себя только прекрасное, податливое и жаркое девичье тело. Кейриния знала и умела в сексе все, угадывая промелькнувшие желания Луки в одно мгновение и с блеском доказывая, что не только за красоту стала первой фавориткой настоящего Маджуро.
С незаметно пришедшим рассветом, чувствуя, как в душе что-то поет, он осознал, что открыл для себя занятие настолько прекрасное и волшебное, что хотя бы только ради этого стоит жить. С тех пор, имея все возможности обладать любой женщиной Империи, он все равно желал только одну женщину. Кейринию.
Парадоксально, но при всем этом он прекрасно осознавал, что хоть и испытывает к фаворитке очень теплые и нежные чувства, однако не любит и лишь с благодарностью принимает…
— Приехали, ваше величество.
Маджуро, погруженный в свои мысли, осознал, что они остановились у побережья — возле скалы, хищным саблевидным клыком выпирающей из череды горных пиков за городом. У входа маячила неясная тень с факелом в руках. Она сделала шаг вперед, и огонь осветил обезображенное старческое лицо, изуродованное ужасным шрамом. Редкие седые волосы трепал свежий ветер с моря.
— Меня зовут Лоу, — надтреснутым голосом представился старик. — Сразу предупреждаю, подобных мест у нас много. После этой встречи оно использоваться не будет, поэтому, если планируете вернуться со стражей, забудьте.
Лоу повел Маджуро вглубь пещеры к узкому проходу, заваленному камнями. Свистнул. В ответ раздалась соловьиная трель, послышался стон натянувшейся лебедки и скрип колеса. Камни — или бутафория, их изображавшая, — поднялись вместе с ранее незаметной платформой в воздух на метр и зависли.
— Надо ползком, ваше величество, — виновато пояснил Куница и, нагнувшись, крикнул в проем: — Эй, там! Поднимите еще немного! Наш высокопоставленный гость довольно упитан!
— Так пусть просрется! — заржал кто-то с той стороны.
Лука представил, как заползает под камни, и тот шутник опускает всю эту груду на него. Все, конец Маджуро Четвертому, добро пожаловать, новый император Рециний! Немного обеспокоенный подобной перспективой, он смоделировал ситуацию метаморфизму и получил неутешительный ответ:
Моделирование ситуации «Давление 10 тонн» завершено.
Анализ…
Моделирование противодействия…
Рекомендуемое преобразование…
Недостаточно материала для метаморфозы тела носителя!
Требуется…
Требовалось много что. Металлы, время на преобразование тела, энергия Колеса. С последним проблем не было, а вот где прямо сейчас найти полсотни килограмм титана, не говоря уже о вольфраме или иридии, Лука не знал. Он вообще сомневался, что подобные металлы добываются в этом обществе, по крайней мере, на Съяре.
— Так что, его толстейшество полезет или уже обмочило штаны? — поинтересовался Лоу.
Не удостоив ехидного старика ответом, Маджуро резко нырнул в проем и заработал конечностями так резво, как мог, протискиваясь, разрывая одежду и расцарапывая себе затылок, спину и локти. Через три секунды он поднялся на ноги возле ошалевшего шутника и невозмутимо отряхнулся. Тот стоял с саблей в руках и хлопал глазами.
— Эй, Рамзец, что у тебя там?
— Гость… — Шутник сглотнул. — На этой стороне. Что, ведем его в Круг?
— Растяпа, — беззлобно выругался старик.
Через минуту и он, и Куница пролезли через лаз. Старик окатил Рамзеца — зачуханного бродягу с бельмом на глазу и отвисшей губой — презрением и молча побрел вглубь. Вслед за ним направились и Маджуро с Куницей.
По бесконечным темным тоннелям они шли почти час, сворачивая в неожиданных местах, и Лука был готов поклясться, что его водят кругами, а одно место прошли многажды.
Наконец, они добрались до большой пещеры, освещенной развешанными по стенам огнями. В центре, отражая играющий свет факелов, блестела лужа, а вокруг нее сидели на округленных валунах и камнях бандиты.
Пестрая многолюдная толпа, среди которой Маджуро заметил и лихого вида девушек, и ярко размалеванных дамочек. Но большей частью присутствующие были мужчинами, причем самой агрессивной породы — из тех, кто чужую жизнь не ставит ни во что, а зарабатывает злодеяниями. Такого разномастного люда Лука не видел даже на паперти у храма Пресвятой матери, а там бродил самый разный народ. Бородатые, татуированные, франтоватые, в лохмотьях… Изящные молодые люди с узорно выбритыми бородками, щегольски одетые по последней моде, соседствовали с обнаженными по пояс великанами с глазами убийц… Но как бы
