Путешествие на восток - Самат Айдосович Сейтимбетов
В зале уже открыто смеялись, разве что пальцами не показывали. Герцогиня стояла красная, сжимала кулачки и зыркала глазами. Бранд решил не доводить до предела, да и Минту еще урок все равно не помешал бы.
— Да, я обещал, что не буду защищать барда Вольдорса, но это не значит, что его можно опаивать и обманывать, а также применять силу. У меня есть еще дела в Ишмире, так что вы, герцогиня Саё Грандиус, вправе и можете попробовать очаровать Минта честно, без применения зелий, героев и власти. Если он открыто и без обмана полюбит вас, вот тогда я не буду препятствовать этой свадьбе. После снятия проклятия Адрофита и возвращения из Города Любви, конечно же.
В зале зашушукались громко.
— Дж’Онни, хватай этого героя-барда, да пошли его лечить. Герцогиня, Фонтан.
Глава 30
3 день 13 месяца (Гароса) 879 года, Ишмир, Андия
— Дед, дед! — в дверь просунулась голова Минта. — Спаси меня, дед! Герцогиня забралась и сюда!
Он взвизгнул так, словно его ущипнули за ягодицу и впрыгнул в зал.
— Разумеется, все двери в Ишмире открыты для ее правительницы, — пряча улыбку, ответил Хао Ниссиус, поднимаясь и приветствуя герцогиню поклоном.
Стоило отдать должное упорству Саё Грандиус. Она не пыталась применять силу или зелья, что еще раз доказывало — в этой истории со свадьбой изначально не пахло страстью и взмокшими от нее подмышками. В чем-то Бранд ее понимал, Минт промелькнул бы и уехал и такой шанс вонзить торговые зубы в степь оказался бы упущен.
Но при этом сама герцогиня не понимала всей важности задачи и самого Минта (правда и Бранд ничего не объяснял), и ставила свои личные интересы выше всего. Разумеется, спроси Бранд, ему наверняка привели бы длинное и подробное объяснение, как торговля укрепила бы Ишмир, а значит доказала бы разумность правления Саё и ее права на подъем выше, если не на королевский трон.
Но Бранд не спрашивал.
— Несравненный бард Минт Вольдорс, я предлагаю вам себя и свое тело без каких-либо обязательств, просто ночь любви, — проворковала Саё.
О, она была прелестна, на свой манер. Мастер Хао так вообще еле сдерживался, пожирая взглядом искусно приоткрытые ножки с завитыми волосками. Платье ее подчеркивало выпуклости в нужных местах, одновременно скрывая и не скрывая тела, и Бранду все это смутно напоминало то ли непомерно развратного ребенка, то ли гномку, доведшую себя до изрядного истощения.
— Но мне будет больно! — вскричал Минт, пытаясь спрятаться за Брандом.
— А потом понравится, так часто бывает с живыми, — с улыбкой сообщила герцогиня. — Если хочешь, можешь сделать мне больно в ответ. За себя и за свою бывшую жену.
— Да ничего такого я не хочу, только уплыть уже отсюда! — вскричал Минт, похоже, доведенный до отчаяния.
Герцогиня пела ему серенады под окном, влезала в окно, а когда Минт все же добрался посетить горячие источники, то первая, кого он там увидел, была голая Саё. Разумеется, заявившая, что он теперь, как честный бард, обязан на ней жениться. Минт пытался не выходить из гостиницы, но не помогло, так как все двери в Ишмире и правда были перед ней раскрыты. Саё обедала и ужинала с Брандом и его командой, смеялась шуткам Дж’Онни, о чем-то шушукалась с Валланто и нашла учителей Вайдабору.
— Меня все предали, даже ты, дед! — вскричал Минт в отчаянии.
— Я всего лишь уравнял шансы, — заметил Бранд. — Ты же и сам не беззащитный мальчик.
— Точно! Я выражу в песне весь холод мира, всю боль Проклятия, и меня разлюбят!
На лице Минта отражались боль и скорбь от такой потери, но Саё загнала его в угол, прямо сейчас так вовсе буквально.
— Моя… — запел было Минт
— Прошу избавить меня от песен, — твердо перебил его Хао. — У нас тут важные разговоры по делу.
Боится не сдержаться и напасть с тыла на герцогиню, понял Бранд. Саё как раз наступала короткими шажками на Минта, не давая тому прорваться к Бранду. Взгляд барда то и дело падал на окно, но его останавливала боязнь сломать ногу. Скорее всего он живо представлял, как герцогиня будет сидеть рядом и кормить его с ложечки, а может даже и любить, пользуясь неподвижностью.
От «сближения» герцогини с командой Бранда была только одна польза: все поклонницы Минта, а также желающие украсть его лютню (а может и его самого, как Саё), не могли даже приблизиться. Соответственно, все верующие, что в Адрофита, что в Сайроса, не могли даже приблизиться, дабы выразить свое возмущение Минту или Бранду.
Разумеется, попытки достать из кармана Бранда дневники тоже прекратились.
— Да чего вы ко мне прицепились? — Минт отчаянным прыжком прорвался мимо Саё. — Вон, деда любите, это по его части!
Взгляд Грандиус пробежался по Бранду.
— Да он же старик!
Бранд знал, что это лишь игра на публику и для него самого, но все равно ощутил признательность. Сама Саё тоже совершила отчаянный прыжок и не дала Минту вырваться из зала.
— И его за это любят! А меня нет!
— Я тебя люблю! — воспылала Грандиус. — Иди ко мне, мой сладкоголосый, я сыграю на твоей флейте!
Бранду даже почудился на мгновение хохот Дж’Онни за углом от этой неприкрытой пошлой шутки.
— Дед, спрячь меня в карман! Я знаю, ты можешь!
— Нет, — ответил Бранд добродушно.
Комплимент Саё насчет старика все же достиг цели, поэтому он ограничился лишь тем, что прижал всех вокруг Волей, заставив замереть, а потом выставил «влюбленных» в коридор. Отпустил и погоня тут же возобновилась, донесся удаляющийся крик Минта о том, что даже дед его предал и он обязательно сочинит об этом песню. Концерты Минт давал исправно, но боялся сходить со сцены, герцогиня его однажды подловила, пока он переодевался.
— Иногда забываю о вашей мощи, мастер Бранд, — утер пот со лба бледный Хао, выпрямляясь обратно на стуле, — ведь вы и правда выглядите глубоким стариком.
— А я забываю, что вокруг живые, так что мы квиты, мастер Хао, — пожал плечами Бранд.
— Жаль, что наши беседы подходят к концу, — вздохнул манолог-полурослик. —
