Бои без правил - Игорь Витальевич Шелег
– Приятно познакомиться с вами, Мария Викторовна, – сказала Ао. От ее вызывающего тона в начале разговора не осталось и следа, но все равно я видел, что она раздражена. Хотя со стороны этого вообще не видно. – Заочно мы с вами знакомы. Очень рада встретиться с вами лично.
– Мне тоже приятно познакомиться, – сказала Мария, видимо, что-то все же почувствовав. – Вы прекрасно выглядите.
– Спасибо, – скромно потупив глаза, сказала Ао и взяла меня под руку, прихватив указательным и средним пальцем за локоть. Это означало, что в нашу сторону кто-то идет. И этот кто-то не друг.
Я повернул голову слегка в сторону и удивился. К нам и впрямь шел не друг. Богрянин Дмитрий Игоревич собственной персоной.
Мое удивление было понятно, никак я не думал, что он будет тут. Все же недавний выход из войны кланов должен был довольно сильно подкосить Богряниных. Почему-то мне казалось, что такой не очень боевой выход, я бы даже сказал, постыдный, при котором они значительно потеряли во влиянии, заставит их длительное время не выходить из тени. А даже если они начнут выходить, то незначительно, сначала на приемы других глав родов, но что они будут приглашены к князю, я не мог и представить.
– Дмитрий Игоревич, Агафья Федоровна, – в виде приветствия склонил я голову перед подошедшими. – Рад приветствовать вас на сегодняшнем вечере. Вот уж не думал, что здесь будет хоть кто-то, кого я знаю.
– Арсений Викторович, Мария Викторовна… – поприветствовал нас мужчина и замолк, жадным взглядом пожирая Ао.
– Госпожа Ао Тау Лонг… – представил я девушку и добавил: – Мы росли вместе…
– Ну что же, – немного успокоившись и взяв себя в руки, сказал Богрянин. – Мы подошли сюда, чтобы засвидетельствовать вам свое почтение.
– Благодарю! – уверенно кивнул я. Разговор можно было завершить, но я не совсем правильно представил Ао и вновь подошедших, поэтому решил загладить свою вину вопросом: – А где же Игорь Викторович?
– Отец в последнее время много нервничал, – сухо, но с намеком ответил Богрянин. – Давление чуть не свело его в могилу.
– Приношу свои соболезнования… – включился я в эту игру. – Надеюсь, он уже в больнице под присмотром?
– Да, – с таким же вальяжным видом ответил Богрянин. – Он находится под присмотром целителя.
– Передавайте ему мои искренние пожелания скорейшего выздоровления, – я покорно склонил перед ним голову.
– Всенепременнейше, – заверил меня мужчина и, бросив косой взгляд на Ао, все же перевел его на Марию. – Мария Викторовна, я, признаться, удивлен вашим появлением на этом вечере. Очень рад вас видеть, отлично выглядите.
Машка во время нашего общения приняла закрытую позу и встала так, словно мы с ней и Ао одна компания, а Богрянины – другая. Я чувствовал, что она не хотела с ним разговаривать, но ей все же пришлось.
– Спасибо, Дмитрий Игоревич, – ответила она с легкой улыбкой. – Вы тоже выглядите прекрасно. Хотя отдельной похвалы заслуживает Агафья Федоровна, рядом с ней вы явно меркнете.
– Спасибо, милочка, – снисходительно сказала та. – Ты, как всегда, любезна!
После ее слов я не видел, а чувствовал, как перекосило Машку, она словно закаменела, так ей не понравилось снисходительное отношение.
Почувствовал Богрянин это изменение или нет, но все же поспешил сказать:
– Я слышал, Мария Викторовна, вы ушли из лицея?
– Да, – ответила она. – Мой контракт закончился, теперь я служащая княжеской администрации.
– О-о-о! – заявил он. – Это большое дело. Вы молодец… Так уж получилось, что моя мать хотела бы после официальной части уехать к отцу. Может, вы сделаете мне одолжение и побудете моей спутницей? Я знаю если не всех тут, то многих, и могу вас познакомить. Для служащего это большое дело.
– Я бы с удовольствием, Дмитрий Игоревич, но именно я и являюсь одним из сегодняшних устроителей и нахожусь на службе, – чуть ли не с горечью ответила девушка. – Я только могу на некоторое время скрасить вам общество разговором. О большем мне задуматься пока нельзя.
– И вы, конечно, предпочтете остаться, чтобы общаться с человеком, который берет детей в заложники? – стиснув зубы, чуть ли не прорычал он, а я удивленно посмотрел на него. Мне-то казалось, что он лучше держит себя в руках. Видимо, отказ Марии очень сильно на него повлиял.
– Ну, не стоит так нагнетать обстановку, – миролюбиво сказал я. Поставить его на место было бы секундным делом, но я не хотел начинать первое посещение приема в администрации с драки. Да и с чего бы мне обращать на него внимание. – Все целы, ничего страшного не произошло. Считаю, что между нашими родами нет крови. Поэтому и говорить тут больше не о чем.
– Ну что же, возможно, я погорячился. Прошу прощения… – собрался с мыслями Богрянин. – Арсений Викторович! Дамы!
– Всего хорошего, – кивнул я.
Он успел отойти на десяток шагов, как Машка не выдержала и, скосив взгляд на Ао, сказала:
– Павлин!
– Индюк, – в тон ей сказала Ао, и они переглянулись с таким видом, будто пожали друг другу руки.
– Что он тут делает? – задал я мучивший меня вопрос.
Вокруг нас еще было свободное пространство. Мария словно невзначай посмотрела по сторонам и, убедившись, что вокруг нас все еще свободное место, сказала:
– Он заскочил в последний вагон поезда. Похоже, теперь он глава рода Богряниных. После разгромной войны его отец снимает с себя полномочия.
– Нужно было самому догадаться, – сказал я, чуть ли не хлопая себя по лбу. – Ты, кстати, знаешь Агафью Федоровну?
– Да, – кивнула Мария. – Он представлял нас на первое сентября… Хотел произвести на меня впечатление… Думал, что раз с матерью знакомит, то я к нему в постель лягу.
Я удивленно посмотрел на нее, но ничего не сказал, зато сказала Ао:
– Он очень плохой человек.
– То есть? – не понял я.
– Я нарыла информацию по нему. Ознакомлю тебя с ней дома, – сказала девушка.
– Да он практически всех молоденьких учительниц в лицее к себе домой водил, – усмехнувшись, ответила Машка. – И это только то, что я знаю. И любит он только себя. А сейчас еще главой рода станет и возгордится. Такому, как он, нельзя доверять.
– Мы и не доверяем, – заверила ее Ао.
– Арсений, тебя скоро будут вызывать, так что пошли вперед, – подсказала мне Маша.
И впрямь, на небольшую сцену вышел распорядитель. Сначала он поприветствовал собравшихся, потом
