Стратегия одиночки. Книга Первая - Александр Зайцев
Аккуратно сняв наконечник с яри, вообще при этом не повредив древко, чем показал своё умение, Лаой расчистил верстак от всего лишнего, оставив на нём только чёрную бронзу и тёмный обсидиан. Странно. Я думал, он меня выгонит, когда начнёт работу. Но нет, кажется даже, что ему вообще нет дела до того, что кто-то стоит с ним рядом и наблюдает.
Прошло полчаса, за которые, как могло показаться, мастер не делал вообще ничего. Он просто стоял над верстаком и смотрел на Сердце Царя Обезьян, и только крупные капли пота, проступившие на его висках, намекали на то, что невидимая постороннему работа идёт. Внезапно затворник сделал резкий шаг назад, его плечи опустились. Он тяжело вздохнул и вытер пот со лба.
— Чаю? — Предложил он неожиданно.
— Не откажусь.
С помощью заклинания Малого Огня мастер по камню быстро подогрел чайник, заварил и разлил по чашкам.
— У вас интересная коллекция. — Как мне показалось, он искренне болеет за своё хобби, и возможно, я смогу его разговорить.
Но вместо это я получил недовольный и даже раздражённый взгляд и слова, которые были словно холодный душ:
— Не надо. Не люблю, когда из вежливости начинают говорить о том, в чём не понимают.
— Ну почему? — Нашёл всё же зацепку я. — Треть таундайского щита с вязью языка шаом — большая редкость и по ту сторону Хребта. — Произнеся это, я даже не указывал, о какой вещи говорю.
— Что? — Аж подпрыгнул затворник, от его равнодушия и показной холодности не осталось и следа. — Вам знакома вязь языка шаом?
— Нет. Просто узнаю её характерные переходы. Дети драконов не пережили Падения, и носителей языка шаом не осталось.
— А об этом что скажете? — Он снял с подставки предмет, выглядящий как рукоять старинного меча.
— Если не ошибаюсь, фрагмент церемониальной вазы, посвящённой образу Эйрата Завоевателя. — Этот культ был распространён до Падения, но после сошёл на нет.
— Разве это не рукоять меча? — С хитрым прищуром переспросил Лаой.
— Нет, выполнена так, чтобы её напоминать, не более.
— Верно. — Кивнул затворник. — А это?
В его ладони лежит покорёженная фибула, когда-то она напоминала по форме стрекозу. В пустых нынче глазницах когда-то сияли изумруды, а серебряное туловище было украшено золотой проволокой, которой уже нет. Сейчас у этой стрекозы нет ни глаз из драгоценных камней, ни золотой вязи, ни крыльев из листьев древа Таль, а из шести лапок только две более-менее целы.
Поднимаю взгляд на мастера и долго смотрю ему в глаза.
— Вы уверены, что ЭТО стоит показывать случайному заказчику? — Перехватив чашку с чаем так, чтобы её можно было метнуть в лицо хозяину дома, вкрадчиво спросил я.
— Так вы знаете. — Неожиданно беззаботно произнёс мастер по камню и положил фибулу на место.
— Тот, кто хоть раз видел охотников-сидов, не забудет то, что они носят на своих плащах. — Сквозь губы процедил я.
— В ней нет и следа магии. — Отмахнулся затворник. — Сейчас это просто безделушка.
— Не думал, что один из Потаённых Лесов столь близок к острову Ун.
— О! Нет. Вы не так поняли. На архипелаге нет сидов. Мне эту фибулу подарил капитан “Перебежчика”. — Я уже слышал об этом корабле. Довольно известное судно на архипелаге. Его капитан чем-то знаменит, но чем именно, я не уточнял.
— Необычный подарок.
— Он напоминал ему о прошлом, и маэстро Лариндель рад был избавиться от этого предмета. — Отмахнулся от моих слов мастер по камню.
— Маэстро Лариндель? — Переспросил я.
— Как, вы не знаете?
— Не знаю что?
— Это известно любому мальчишке в порту. — Пожал плечами Лаой. — Капитан “Перебежчика” — сидский полукровка.
— О!.. — Только и смог я произнести, но потом добавил. — Ему позволили купить свой корабль? Не забили камнями, не прогнали?
— Маэстро Лариндель появился на архипелаге два десятка лет назад, уже будучи магом Рубина. — Усмехнулся Лаой.
— Тогда понятно. — Улыбнулся я.
Такого прогонишь, ага, как же! Маг такого ранга сам в этой глуши кого хочешь прогонит, а потом догонит и прогонит ещё раз. Девятый ранг, подобные мастера редко встречаются вдали от Пятиградья. Им просто нечего делать так далеко от Перевёрнутых Башен. Данжей этой ступени немного во всём Айне, и переполнение у них раз в год, а не раз в месяц, как у подземелий более низкого уровня. Только большие и богатые королевства и герцогства могут себе позволить содержать полную группу проходчиков подобного ранга.
Но всё же такое нередко случается, когда достигнув определённых высот, человек сходит со Спирали Возвышения и начинает жить обычной жизнью, как, например, шериф Эндер.
Сидский полукровка, надо же. Обычно их забивают палками крестьяне, стоит такому родиться в их деревне. И только самые везучие из них переживают детство. Да и после их мало где любят, и без могущественного покровителя их жизнь часто напоминает вечный бег. Правда из-за своей красоты и природной предрасположенности к магии взрослые сидские полукровки подобных покровителей находят быстро. На Айне, наверное, не найти такого королевского двора, в котором не было бы эльфа. Да, именно эльфами мы, земляне, этих полукровок и называли за их невероятную схожесть с описанными профессором Толкиеном существами. И только позже, когда название уже стало привычным, мы узнали, что это не отдельная раса, а плод противоестественной связи сида и человека. Насильственной в большинстве своём связи.
— А вот это что по-вашему? — Прервав мои размышления, мастер снял с подставки заинтересовавший меня псевдокулон и продемонстрировал его со всех сторон.
Только открыл рот, чтобы рассказать, как заметил, что глаза затворника слишком сильно блестят.
— Позволите? — Я протянул руку.
— Пожалуйста. — Подчеркнуто вежливо передал мне предмет хозяин дома.
Ясно. Он сам не знает, что это. И ему любопытно, очень.
— Я могу изучить? — Если он согласится, то, возможно, прямо здесь и сейчас я освою новую Руну, и не придётся прибегать ни к каким противоправным действиям.
Затворник несколько секунд борется сам с
