Черные начала. Том 4 - Кирико Кири
А на следующее утро их встречала едва ли не вся семья старшего, благодаря Лин, которая, краснея, только и могла выдавить из себя «не за что», «рада слышать» и хорошо, что «она в порядке». Ради неё даже накрыли на стол и готовились устроить гуляния в честь того, что внучку старшего вытащили почти с того света, но это уже совсем другая история.
Глава 119
Ожидания, когда ты попаданец: о, круто! Я завожу уже третью жену, получил скрытую силу древних, а сегодня завоевал ещё часть земель злобного соседа!
Реальность: о, круто! Меня перевели в более просторную тюремную камеру!
Да, жизнь попаданца полна разочарований и удивительных открытий…
Но в любом случае, когда меня отцепили от стула и перетащили в камеру два на два, я был счастлив так, словно у меня действительно три жены, я действительно получил силу древних и мои территории сегодня пополнились.
Ну… в теории, земель у меня явно стало больше.
Я сделал пару кругов, подтягиваясь, сгибаясь, крутя шеей и заламывая руки то в одну сторону, то в другую, наслаждаясь тем, как все суставы хрустят после столь неудобной позиции. Казалось, что одеревенелое тело постепенно возвращается к норме, и это вызывало неописуемо приятные ощущения, будто потягиваешься после долгого сна.
Ох, спина…
Люнь висела в углу, наблюдая за тем, как я подтягиваюсь и разминаюсь.
— Ты выглядишь счастливым.
— Ну… плакать пока не вижу смысла, — ответил я.
Люнь оглядела просторы и быт камеры: кровать, стол, стул и ведро, после чего вздохнула.
— Как мало надо для счастья…
— Ну так… да? Да, в принципе, мало надо для счастья, — заметил я и бросил взгляд на оковы, которые так и не сняли с меня. — Хотя, конечно, могло быть и лучше.
Да вообще, если так смотреть, всегда могло быть и лучше. Даже если у тебя замок и сотня девушек, ты вполне можешь сказать, что могло бы быть и лучше, мог бы стать богом. Стал бы богом, начал бы говорить, что могло бы быть и лучше, мог бы стать обычным авантюристом одарённым, которым однозначно жить интереснее. И так до бесконечности, пока всё не перечислишь.
Не, конечно, радоваться камере два на два совсем уж край, но всё лучше, чем не иметь даже этого. Глядишь, меня повысят, и вскоре я смогу перебраться ещё выше. Видно, что Сянцзян замолвила за меня слово, а значит, вполне возможно, что это ещё не конец.
К тому же, быть прикованным к стулу оказалось в своём роде довольно полезно.
Почему?
Ну… у меня всегда были проблемы с усидчивостью, если честно. Любой предмет, где надо скрупулёзно чем-то заниматься, прямо вот не шёл. Я начинал делать, у меня начинало не получаться, и я начинал беситься, после чего бросал его.
Не сказать, что с медитацией у меня были прямо вот такие проблемы, нет. Я мог целый день медитировать и ничего. Но… меня всё равно не хватало на много. Да, я сидел по несколько часов, по три, по четыре, по шесть и даже по восемь, но всё равно мне надо было потом встать, размяться и так далее. Я уставал, появлялось какое-то раздражение, желание прерваться и так далее. Я начинал отвлекаться.
И пусть я мог делать это каждый день, сама медитация прерывалась.
Но когда ты прикован к стулу, у тебя удивительным образом появляется усидчивость. Когда ты долго сидишь на одном месте, у тебя всё чешется и болит, суставы начинает, как и мышцы, ломить, медитация становилась единственным способом спрятаться от всего этого хотя бы на время.
И здесь я словил это странное чувство.
Я будто… будто что-то осознал. Ощутил чувство уединения, будто наконец обрёл покой и смог побороть свою неусидчивость. Смог взглянуть на всё со стороны, где нет ни времени, ни каких-либо беспокойств, и осознать ту самую неуловимую суть самой медитации.
Она никогда не была средством для поднятия на уровень, что ты пришёл в неё, как на завод, и начал штамповать ступени.
Нет.
Она была самой основой.
Медитация была дверью в сам мир, а не заводом для прокачки. Здесь не надо было добывать Ци, как в шахте. Как и с фехтованием, когда я пытался сделать сильнее-быстрее, будто борясь против всего мира, здесь так же это не работало. Достаточно было перестать бороться с миром и пытаться что-то из него вытянуть.
Надо стать с ним единым целым, просто впустить в себя.
Для меня стало озарением, что культивация — это не борьба с окружением, а умение пользоваться силой мира вокруг, уметь управлять ею, быть единым со всем вот этим.
Ну короче что-то типа.
Мне никто этого не рассказывал, я сам открыл. Возможно, задай я правильно вопрос, и мне бы объяснили все тонкости, но, боюсь, есть вещи, которые тебе придётся пройти самому. К тому же, для чёрного начала всё это может оказаться совершенно иным, нежели для белого. Поэтому я был что-то типа первопроходца в этом плане.
Помогло ли мне это?
Ну… отчасти, скажем так. Я не скажу, что постиг величайшую тайну и стал тут же меганагибатором, но это помогло более легко оставаться в потоке, не сильно напрягаясь и даже не замечая дискомфорта. Не барахтаться в воде, пытаясь удержаться на поверхности, а потом выбиваясь из сил и уходя на дно, а просто расслабиться и позволить воде самой тебя поддерживать.
Благодаря этому мне показалось всего на мгновение, что даже прокладывать внутренние потоки стало чуть-чуть легче, потому что их теперь проталкивал не только я, но и эта бескрайняя река, которая словно напором помогала слегка промывать русло. Оставалось лишь направлять всё это дело.
А всего-то надо было попасть в плен и позволить себя привязать на три недели к стулу.
Как сказала Люнь, стоит проложить первую ступень, и все другие пойдут легче. Да, это капля в море, а там чувак десятого уровня, но думаю, что смогу что-нибудь придумать. В крайнем случае пойду охотиться на высокоуровневых тварей, резать их, жрать ядра и качаться как пуганный.
Вернее, сейчас подъём по уровням будет немного иным, тут уже надо самому всё протягивать и строить, однако никто не отменял строительный материал. А именно Ци, которую белые впитывают из воздуха, а я из убийств, а значит, моя прокачка всё равно будет гораздо быстрее, особенно, если подключить к ним ядра.
И опять возвращаясь к Вьисендо — ублюдок приходит с юга из густых лесов Шаммо. Как показывает практика, чем ближе ты к какой-нибудь личности, тем больше о нём знают другие. В империи
