Тимоти Зан - Рука Трауна-1: Призрак прошлого
Шаги остановились.
— Извините, — произнес вежливый голос. — Вы — джедай Люк Скайуокер?
Люк повернулся и наконец воочию увидел преследователя. Эта раса была ему незнакома: высокий, мощный, темные пластины панциря наполовину скрыты накидкой из коротко стриженного меха. Большая голова с тревожными черными глазами и небольшими жвалами там, где у человека обычно находится рот.
— Да, я Скайуокер, — сказал Люк. — А вы кто будете?
— Меня зовут Мошене Тре, — ответил чужак. — Ун'Яла племени кас'та народа релларин с планеты Малый Реллнас.
Он поднес руку, вполне сопоставимую по размерам с лапой вуки, к воротнику накидки и откинул край. К внутренней стороне был прикреплен характерный филигранный золотой значок.
— Я также являюсь Наблюдателем от Новой Республики. Весьма рад встретить вас, сэр.
— Я тоже, — ответил Люк, приветственно кивнув.
Последние крохи напряжения исчезли. Наблюдатели были экспериментальным, полуофициальным подразделением Новой Республики, созданным во время последнего раунда реорганизации государственной политики. Они свободно перемещались по тем секторам, в которые их назначили, и основной их задачей было — напрямую сообщать Совету и Сенату обо всем, что они видели и слышали. Особое внимание при этом следовало уделять различным нарушениям законности вроде превышения полномочий или распространенных финансовых афер, скромно называемых «нецелевым использованием бюджетных средств», которые местные власти и руководство секторов предпочитали держать подальше от чужих глаз.
Поначалу бытовали некоторые опасения, что Наблюдатели превратятся в некую разновидность секретных служб, которые с таким жутким эффектом использовались Империей для укрепления своей тиранической мощи. Пока эти опасения вроде бы не подтверждались. Различные правительства, которые отвечали за назначение Наблюдателей, отбирали своих кандидатов тщательнейшим образом и приглашали на эти должности существ с исключительно сильными этическими нормами, к тому же очень четко очерчивая пределы их полномочий. Сам факт того, что Наблюдатели получали назначения как можно дальше от родных планетных систем и соответственно от местных или межрасовых конфликтов, несомненно, содействовал тому, что на эти должности отбирались самые неподкупные и беспристрастные кандидаты.
Люк знал, что аналогичная система применялась и в Старой Республике, только там роль Наблюдателей была поручена рыцарям-джедаям. Может быть, наступит время, когда выпускников его академии станет достаточно — и когда им станут в достаточной степени доверять, — чтобы джедаи смогли вновь принять на себя эту обязанность.
— Чем могу помочь? — спросил он.
— Прошу прощения, что пришлось столь неуважительно скрытно следовать за вами, — продолжил Тре. — Но мне было чрезвычайно важно переговорить с вами и нужно было убедиться в том, что вы — тот, кто мне нужен, прежде чем подходить.
— Понял, — сказал Люк. — Все нормально. И все же — чем могу помочь?
Релларин шагнул к ограждению и показал массивной рукой вниз.
— Хотелось бы, чтобы вы увидели то, что сегодня вечером происходит в Каньонаде. Увидели и постарались понять.
Люк удивленно повернулся к ограждению и тоже посмотрел вниз. Ничего особенного — обычные улицы и огни транспорта. Обычный современный город.
— И куда нужно смотреть? — спросил он.
— Туда, — ответил Тре, указывая на большую площадь в форме ромба неподалеку от центра Каньонады, точно напротив того места, где они стояли.
Окруженная обычным уличным освещением, сама площадь была почти полностью погружена в темноту, и только у центра ее виднелась горстка огоньков.
— Похоже на парк, — отважился предположить Люк, пытаясь вспомнить карту города, которую он просмотрел по пути в космопорт. — Случаем, не парк Всеобщего Спокойствия?
— Совершенно верно, — сказал Тре. — Огни в центре видите?
— Да, — сказал Люк. — Они…
Он замер, напряженно вглядываясь. За несколько секунд беседы с Тре число огней как минимум удвоилось. Держатся вместе, плотно… затем, пока он вглядывался, к группе добавился еще один круг огоньков.
— Это огни мира, — сказал Тре. — Сегодня народ Цейянсия собирается в поддержку правосудия и справедливости.
— Да, — сказал Люк, — конечно, — он уже видел, чем это обычно кончается. — Правосудия, значит…
— Судя по вашему тону — вы пока что не понимаете, — сказал Тре, в голосе которого послышался мягкий упрек. — совет и сенат запрещают все подобного рода демонстрации, считая их массовыми беспорядками, связанными с насилием, или невежеством, или даже заговорами Империи. Но это отнюдь не всегда так.
— Ну, не думаю, что в сенате видят вещи так уж примитивно, — ответил Люк. Тем не менее следовало допускать и то, что Тре говорит не просто так. — И в какую же категорию попадает демонстрация внизу?
— В ту, что я сказал, — в поддержку справедливости, — сказал релларин. — Белые огни — они в память о народе Каамаса. Теперь уже скоро — вон там. Видите?
Люк кивнул. Вокруг группы белых огней возник тонкий кружок синих. Огоньков становилось все больше, синий круг вокруг белого постоянно увеличивался.
— Вижу.
— Эти огни — в память о жертвах во время резни на Врашше, — пояснил ему Тре. — Земля, которую в результате захватили преступники, принесла им огромные доходы; но ни правительство Пас'сика, ни Новая Республика даже словом не обмолвились о том, чтобы хоть что-то из этих богатств отдать семьям уцелевших. А этого требуют, между прочим, и древние, и современные законы данного мира.
— Один из моих учеников-джедаев был с Врашша, — сказал Люк и почувствовал, как сердце сжалось при одном воспоминании. — Ему пришлось здорово поработать, чтобы прогнать из сердца гнев и обиду. Только после этого он смог как следует приступить к основным занятиям.
— Их гнев вполне понятен, — заметил Тре. — Но собравшиеся внизу не питают обид.
Он вновь указал на растущий круг огоньков.
— По крайней мере, обиды в том смысле, в котором ее понимают люди. Они спокойны, миролюбивы и никому не угрожают. Но они никогда не забудут тех, кто причинил им зло. И не позволят забыть его тем, кто стоит у власти.
— Да, — пробормотал Люк. — Это так. Бывают вещи, о которых нельзя забывать.
Некоторое время они стояли молча и смотрели. Круг синих огней продолжал расти; вот белый цвет уступил дорогу синему, синий — желтому. Желтые огни соединились и оказались в кольце красных, затем — бледно-зеленых, потом фиолетовых, и наконец внешнее кольцо опять стало белым.
— Вот все и собрались, — прокомментировал Тре, когда образование концентрических кругов, одного за другим, наконец, закончилось. — Это те, кто сегодня вечером отдает дань памяти. Другие сделают то же самое, но потом, в другие вечера. И всем, смотрящим вниз, тоже найдется, что вспоминать. И все жители Цейянсия укрепятся в своем решении — забрасывать петициями тех, кто сидит в мягких креслах, до тех пор, пока справедливость не будет восстановлена.
Люк покачал головой.
— Дело в том, что ничего нельзя исправить, ун'яла Тре, — грустно сказал он. — Не вернуть ни Каамаса, ни остальных миров.
— Жители Цейянсия это понимают, — ответил релларин. — Они знают, что мертвого не воскресить, а уничтоженные планеты нельзя восстановить. Они ищут только той справедливости, которая была бы по силам смертным.
— И какой справедливости они пытаются добиться для Каамаса? — настойчиво поинтересовался Люк. — Наказания всего народа ботанов за преступления горстки?
— Многие скажут, что это не будет истинным правосудием, — согласился Тре. — Но это мнение разделяют отнюдь не все, а к их голосам тоже следовало бы прислушаться.
Он показал на круги света.
— Теперь смотрите. Они показывают, что правосудие и справедливость не могут ограничиваться одним народом или одним событием. Эти вещи должны существовать для всех.
Люк вгляделся. Четкие, правильные круги начали дробиться, разные цвета смешивались. Он решил было, что демонстрация закончилась и участники начали расходиться. Но группа огней не расползалась, как того можно было бы ожидать. Цвета продолжали сливаться, кольца начали становиться все более однородными.
Тут наконец до него дошло. Участники покидали свои кольца памяти и перемешивались с участниками других колец. Это была мирная, спокойная, но очень глубокая и уверенная демонстрация единства.
— Некоторые из тех, кто на площади, искренне считают, что все ботаны должны быть признаны ответственными за преступление на Каамасе, — спокойно сказал Тре. — По крайней мере, в отношении репараций уцелевшим каамаси. Другие жители Цейянсия такие аргументы отвергают, но вполне согласны с тем, что, пытаясь уничтожить свидетельства своей причастности к преступлению, лидеры ботанов сами лишили себя права на оправдание. Гости с других планет тоже приходят в парк. Они держат свои огни вместе со всеми, несмотря на все различия во мнениях.
