Евгений Прошкин - Война мертвых
– Юридически Маас-2, как и вся обозримая вселенная, является собственностью Вечного Братства, – с неподдельным сочувствием объявил Желтый.
– Что вам здесь делать? На Ските только песок и немного воды.
– Вновь обращаясь к теме наших достижений... – Преобразование климата? – с ходу угадала она.
– Да, изменение атмосферы, перестройка геологических структур, ускоренная трансформация почвенного состава и еще...
– Это долго? – Нет, – качнул головой Желтый.
– И будет у вас здесь рай. А мы?
– Я, видимо, недостаточно внятно разъяснил цель нашего появления. У нас матричный конвертер, он у нас собой, – человек взмахнул обеими руками, показывая на мобиль. – Через несколько часов вы все будете людьми.
– Хорошо, мы согласны перебраться в другую колонию, если уж эта вам так понравилась
– Вы опять не поняли. Все подходящие по размеру планеты уже переустроены, а те, что еще нет, стоят на очереди. К сожалению, иногда у человека не остается выбора. Вам предлагается немедленная конвертация. В ближайшее время здесь начнутся работы.
Словно в подтверждение, у озера блеснул хромированный ящик, и Тихон заметил, что рядом с вратами – четырьмя вертикальными штангами, напомнившими ему о школьных экзекуциях, – уже сложена огромная гора какого-то оборудования.
– Почему мы должны думать, что ваш конвертер действует? Его кто-то испытывал? Почему мы должны верить, что вы дадите нам тела? И какие это будут тела?
– Само собой, молодые и здоровые. Но если у кого-то имеются особые пожелания...
– Вы знаете, а я попробую, – виновато произнесла Анастасия. – Мне уж какое ни дадут – все лучше, чем было. Твоими стараниями, Тихон, твоими, дружок.
– И я, – сказал Гоша. – Я второй. Оправдываться ни перед кем не собираюсь.
– Я тоже...
– Я, пожалуй, рискну...
– Два миллиона часов! С меня хватит!.. Двое в скафандрах, облегченно вздохнув, отправились к мобилю. Борта отошли в стороны, и под ними раскрылись семь металлических бутонов.
– До заката успеем, – сказал Желтый, забираясь в кабину. – Просьба указывать личный код.
– Вы нас в этом ящике не перемешаете? Не перепутаете?
– Нет, – засмеялся он. – Не перепутаем. Сейчас дадим тест на связь, у кого будут проблемы, сразу сообщите.
Человек положил ладони на пульт, придирчиво осмотрел какие-то табло слева, кивнул Синему и снова глянул на приборы. Было видно, что он занят своим привычным, а возможно, и любимым делом, от этого становилось тепло и невообразимо спокойно.
– Тьфу-тьфу, начали! – весело крикнул он.
Напарник подбежал к Анастасии и прижал к ее броне перед башней тонкий изогнутый диск. Форма пластины в точности повторяла кривизну корпуса, поэтому ложилась она плотно и вроде даже прилипала. Очевидно, штуковина была изготовлена специально под “Т-14”, и это незначительное в общем-то обстоятельство придавало уверенности в том, что все получится как надо.
Их не забыли. О них позаботились.
Синий лавировал между танками, находя нужные машины по их же подсказкам. Приложив седьмой диск, он возвратился к Анастасии и снял с нее датчик.
– Анастасия! Анастасия! – принялись вызывать ее “волки”, но она не отвечала.
– И все?
– И все, – подтвердил Желтый. – Ваша дама уже у нас. Такое тело ей подберем... – сквозь стекло шлема было видно, как он закатил глаза и вытянул губы трубочкой. – Сколько у нее лет воздержания? Кхе-кхе. Ох-х-х, ну и шорох будет!
Операторы заржали. Всеми овладело истерическое воодушевление, и самые нетерпеливые уже ругались за место в очереди.
– А ты что? – спросил Тихон у Зенона. – Не торопишься?
– Я посмотрю, чем все это кончится. А ты?
– Успею. Я сегодня еще рыбок не проверял.
– Каких, рыбок?
– Которые в озере плавают.
– Там же нет ничего.
– Это неизвестно. Я еще не проверял.
– Ладно, теперь я, – сказала Алекс. – Скоро встретимся, Тихон. Постой, а если тебе не понравится моя новая внешность?
– Ну, хуже этой она точно не будет.
– Какой ты все-таки!.. – шутливо рассердилась она и подъехала к мобилю.
Тихон испытал безотчетную тревогу, но тут же себя одернул: около половины операторов уже перегрузилось, и пока вроде бы все шло нормально. Правда, как они там себя чувствовали, никто не знал – связь из конвертера была не предусмотрена.
Синий подошел к Алекс, и беспокойство усилилось.
– Все будет хорошо, милый.
– Да. Иначе мы бы не согласились.
Алекс продиктовала Желтому свой код и замерла. А через секунду начала вянуть, сжиматься, покидать ставшую привычной оболочку. Покидать – куда? Тихон припомнил, что она говорила про клонирование, про мозги и про невозможность пересадки. Но с тех пор наука...
– Это обман, – донесся до него слабый отзвук. – У них для нас ничего нет. Ничего. Они просто разряжают КБ. Это похоже на смерть. Это и есть...
– Алекс!!
Он ринулся к командному блоку Алекс, но ее там уже не было. Опустевший домик.
Цепь еще хранила ее следы, ее смех и внутреннее дыхание, но это были бесцветные тени – стремительно тающие. Остатки ее сознания – простые, неподвижные картинки – продавливались сквозь невидимое сито и осыпались тусклой мозаикой.
Это зрелище было слишком мучительным, чтобы Тихон мог от него оторваться. Он все смотрел и смотрел, как погибает его Алекс. Бессильно наблюдал, словно запасался чем-то впрок, до отказа набивая душу горечью.
Вскоре Алекс окончательно разрушилась, но в КБ присутствовало что-то еще. Тихон сконцентрировал внимание и попытался определить...
Из-под ее психоматрицы всплывала другая, гораздо мощнее и... вот, кто был настоящим хозяином домика. Даже в виде блеклого отпечатка это сознание оставалось почти живым.
Это оно создало Алекс – искусственную личность, гениально сконструированную, собранную из красивых кусочков, из лоскутков и обрывков, из приторных грез и реальных воспоминаний. Ему изменило чувство меры, и она получилась слишком... в ней все было слишком. Тихон мог бы догадаться и раньше.
– Я тебя любил, – прошептали угасающие осколки. Незнакомый голос. Даже не женщина. Как это могло?.. Значит, все-таки не Алекс. Александр. Если бы Карла не... Ведь они с ним встречались... Ну почему все так?!
– Как мог, так и любил...
Ничего общего. Нет, это не она. Алекс убили дважды. Сначала ребята на мобиле, потом он сам – тем, что открыл правду.
Зенон все понял без слов. Лишь только связался с Тихоном, прикоснулся к его ужасу и, почувствовав, тут же отпрянул.
Белковые продолжали операцию: один корпел над пультом, второй бегал с дисками. Они умерщвляли операторов споро и деловито, им хотелось управиться до вечера.
Тихону незачем было знать их имена, и, если б даже они представились, он не стал бы слушать. Желтый и Синий. И довольно с них.
– Ты напал на переговорщиков, – сказал Зенон. – Это объявление войны.
– А разве она когда-то кончалась?
У ворот рядом с водоемом образовался целый склад, а грузы все еще поступали. Семеро рабочих – трое людей и четверо конкуров – бросили сборку и, забежав в обозначенный штангами периметр, исчезли. По смонтированному прямо на песке сектору можно было судить о гигантских размерах будущего устройства. Вероятно, Скит действительно ожидали серьезные перемены, но место для “волков” в новом раю было не предусмотрено.
Тихон проскочил мимо озера, но резко затормозил и подъехал к берегу. На серебряном зеркале колыхалось несколько густых, похожих на плевки, пенок.
– Чего они сюда накидали? – спросил он вслух.
– У нас уже не так много времени, как раньше, – предупредил Зенон.
– Зигфрид, ты здесь? – позвал, не двигаясь с места, Тихон.
– Да.
– Ты не пошел?
– Я струсил.
– Зиг, придумай для этой лужи какое-нибудь название.
– Позвучнее или попроще?
– Все равно.
– “Тихая Вода”. Устраивает?
– Вполне.
Тихон проверил, нет ли кого поблизости, и с блаженным остервенением обратил озеро в пар. Дождался, пока на дне не выкипят последние капли, и лишь потом отпустил разрядники.
– Вот и вся Тихая Вода, – задумчиво сказал он,
Должен же он был хоть что-то сказать. На прощание.
Они появились одновременно и сразу везде – восемьсот древних боевых машин. Люди собирались вокруг, трогали обшивку, что-то спрашивали. Никто не мог и представить, зачем они вернулись – пока первый залп не выжег на Гринволде зоопарк с двумя тысячами белковых особей.
Луна взошла необыкновенно высоко, словно стремилась перещеголять солнце. Впрочем, Тихону могло и показаться – сколько часов он ее не видел? Ах, да, здесь принято считать время годами. Так получается меньше. Но все равно очень много.
Он медленно проехал между мачтами и свернул к лесу. Полипласт заменили на другой материал, и теперь дорожка выглядела более естественно, но шире она не стала. Траки с мягким лязгом ложились по обе стороны от покрытия, и трава за ними уже не поднималась.
