Сергей Вольнов - Прыжок в секунду
– Фанаты пророка Мухаммеда посадят на кол, – мрачно обрисовал перспективу Николай, – и это в лучшем случае. Хотя, с другой стороны, мы бы уж как-нибудь позаботились внушить тебе, что надо прикусить язычок и вести себя…
– Ладно, ладно, сдаюсь, мужчины, опять лишнее спросила, – ретировалась Маленькая и тяжко вздохнула. – Эх-х-х, вдвоем на одну, какие герои… Что будем делать дальше?
– Вот, это вопрос не лишний. Для начала нужно осмотреться, – спокойно продолжил проводник, не реагируя на подколку девушки. После чего он, пошарив в своих карманах, достал небольшой тряпичный мешочек. – Всегда нужно иметь заначку на подобный случай, – продолжил, доставая из торбочки несколько крупных бриллиантов.
– Ух ты, ё! – удивился Николай, от изумления высказавшись на родном языке.
– Нам нужны деньги, – заметил проводник, – но ввиду их отсутствия эти камешки, думаю, вполне подойдут. Почти во все эпохи человечество склонно идеализировать некоторые химические соединения… По легенде ты – больной воин, – сразу перешел к инструктажу Несси, адресуясь к Нэт, повеселевшей при виде настоящих «брюликов», – поэтому веди себя соответственно и из-под края капюшона на всех не зыркай. Болей, как положено. Ник будет рядом, поможет тебе идти.
– Мы готовы, – ответил за двоих Николай, чтобы пресечь возможные лишние вопросы. Хотя, следует признать, Нэт уже давно почти перестала их задавать. Но иногда рецидивы случались.
Несси перемещал свой меч на поясной ремень, чтобы носить сбоку, на европейский манер, для чего убрал его со спины, где клинок пребывал до этого момента. «По-японски» носить холодное оружие для проводника явно было привычнее, как будто раньше его мечами бывали преимущественно какие-нибудь самурайские катаны. После чего, захватив и подаренное Харальдом копье, осмотрел ведомых, улыбнулся в черную бороду и провозгласил:
– Тогда прошу за мной.
Ник и Нэт, само собой, улыбнулись в ответ, хотя их улыбки скорее выглядели грустными. Несси вывел всех из-под навеса. Небесные хляби немного утихомирились, но все еще разверзались, и дождь ощутимо барабанил по шлемам.
Миновав задний двор, путники оказались на пустынной улице средневекового города. Непогода загнала всех жителей в укрытия, но царивший везде беспорядок подтверждал слова умершего рыцаря. Повсеместно присутствовали следы голода и войны. Проходы между домами усеивали трупы, которые никто не убирал, и запах стоял соответствующий. Идти далеко не пришлось, и проводник вскоре остановился возле какого-то здания, на стене которого едва проглядывала вывеска, покрытая слоем грязи.
– Местная таверна, здесь можно снять комнату, – сделал вывод Несси.
– Хрен бы догадался, – проворчал Николай на русском, оглядывая ничем не примечательное двухэтажное строение, как и все здесь, сложенное из грубо обработанного камня.
– По запаху, по запаху, – поучительно заметил проводник на том же языке. – Вонь, царящую вокр-руг заведений антикварного общепита, фиг с чем спутаешь. Хватай красну девицу, и погнали, братан, в корчму, будем ассимилироваться с отраженными персонажами.
После чего он решительно открыл дверь и нырнул внутрь, в исключительно смрадную темень. Нику, крепко поддерживающему Нэт под локоток, пришлось дисциплинированно следовать за проводником. Комментарий, который отпустила Маленькая по поводу «аромата», он предпочел пропустить мимо ушей. К чему-чему, а к запахам напарница оставалась привередливой, несмотря на то что ей уже довелось понюхать не только пороху и мертвечины, но и дерьма таких монстров, которые раньше и в кошмарном сне не примерещились бы.
Внутри было сумрачно и неуютно, мягко говоря, да и появившийся навстречу суровый мужчина не предвещал ничего хорошего.
– Нам нужна комната, – не расшаркиваясь в политесах, коротко проинформировал проводник, – еда и питье. И побольше, товарищ наш болен.
– Свободных комнат полно, – хозяин недобро ухмыльнулся, – а вот с едой и питьем…
– Это задаток, – оборвал его Несси и сунул в руку один бриллиант.
– Все будет сделано! – опять ухмыльнулся хозяин корчмы, но уже угодливо, подобострастно, и оперативность смены «масок» была достойной артиста большого драматического театра. Корчмарь разглядел сверкающий камень и уже кланялся, вмиг сообразив, что перед ним господа более чем платежеспособные.
Вскоре трое щедрых гостей разместились в просторной комнате на втором этаже, им принесли вина, хлеба с сыром и пару жареных куриц. В осажденном городе пока что можно было результативно скрести по сусекам и кое-что находить в закромах. А бриллианты – валюта более чем не мягкая, тверже золота.
– Располагайтесь, – велел проводник, как только они остались одни, – можете отдохнуть, но по городу не шастайте.
– А ты куда? – тут же спросила Нэт, тревожно следя глазами за Несси.
– Не пер-реживай, недалеко. Пойду разведаю, что к чему, и сразу вернусь. – И проводник, прихватив свое копье, вышел, оставив Маленькую и Большого наедине. Впервые за достаточно долгий период…
– Это времена крестовых походов, – сказал Николай, закрывая дверь изнутри на мощный засов, – и мы в самой гуще одного из них.
– А что это нам дает? – спросила партнерша, изможденно заваливаясь на кровать в углу, слева от двери.
– Еще не знаю, – задумчиво ответил Большой, – но если предположить, что реалии этого мира в общем и целом действительно не отличаются от истории нашего, просто мы в другом отрезке времени, то все исторические события должны соответствовать…
– И что, что? – поторопила Нэт движение мыслей Ника.
– Ну, например, могу сказать, – продолжил он, – что, судя по нашим кольчугам, Ричард Львиное Сердце еще не бывал в этих землях, а значит, мы попали в первый или второй крестовый походы.
– С чего ты так решил? – удивилась девушка.
– Я знаю, что король Ричард возглавлял третий крестовый поход, очень успешный с точки зрения христиан, и в его пору кольчуги были двухслойными.
– И что это значит? – не понимала девушка.
– Это значит, что у бойцов войска Ричарда кольчуги состояли из двух рядов колец. А на наших кольчугах, скопированных с местных, только один ряд, – ответил Николай, ощупывая край своей кольчуги, – поэтому я и думаю, что мы попали в несколько более ранний период.
– Никогда не понимала, – передернула хрупкими плечиками Нэт, – зачем Ричарду, прославленному английскому королю, понадобилось тащиться в такую даль от своих родных британских островов? Чтобы во имя господа резать людей?
– Насколько я помню историю, – заметил Николай, подойдя к небольшому мутному окошку и выглянув на улицу, – Ричард не был религиозным фанатиком и пошел в крестовый поход исключительно ради личной славы, вот и все. Возглавляемый Ричардом крестовый поход был единственным, которым европейцы могут хоть как-то похвастаться. Но ты напрасно считаешь его коренным англичанином. На самом деле этот деятель никогда не был англичанином, он был по крови французом. И его корни не на британских островах, а в северной Франции. К тому же он толком не умел говорить по-английски и относился ко всем англичанам исключительно как к своим крепостным крестьянам, не более того.
– Странно, – заметила Нэт, – я всегда считала его чистокровным англичанином.
– Это обычное заблуждение, которых великое множество в нашей истории. Но как бы там ни было, Ричард оказался храбрым воякой и всегда лично вел в бой свои войска. Он был помешан на ратном искусстве и, захотев всемирной, бессмертной славы, решил также завоевать Иерусалим, к тому времени отбитый у крестоносцев последователями ислама… Хотя Ричард не достиг этой цели, но прославился не на шутку. Так называемая историческая справедливость – дама капризная и отмечает своей благосклонностью независимо от реальных деяний. Поэтому вне поля зрения остаются многие люди, которые на самом деле сотворяли цивилизацию такой, какая она есть…
– Иерусалим, и чем им всем дался этот город, чтобы ради него столько воевать? – опять передернула плечиками Натача. – Вот ты образованный такой был, на историка учился, должен знать. Скажи, почему?
– Это очень сложный вопрос, – ответил Николай, сокрушенно качая головой, – но так уж сложилось, что этот город стал желанным одновременно для всех. Я знаю, что Иерусалим был основан за две тысячи лет до Рождества Христова сирийцами, в честь своего бога солнца Шале. Он и называется-то в оригинале Иршалаим, что означает построенный в честь Шале.
– Но если ты говоришь, что город основали сирийцы, – справедливо заметила напарница, – почему тогда израильтяне считают его своим? Они всегда с таким рвением возвращают себе все, что принадлежало им, по их мнению… Почему же они так возмущаются, когда то же самое хотят сделать другие, и забрать у них?
– Потому что это все-таки их земля. На самом деле, – пояснил Николай, – царь Израиля завоевал Иерусалим ровно за тысячу лет до нашей эры, сделав этот город столицей иудейской веры. То есть к моменту появления христиан город имел тысячелетнее прошлое. Затем еще через четыреста лет вавилонский царь Навуходоносор завоевал Израиль и угнал его жителей в рабство, разрушив столицу до основания. Но иудеи вернулись и отстроили город вновь, именно с той поры они и считают его своей столицей. В общем, на этот город они действительно претендуют, имея на это веские основания. Чего не скажешь о некоторых других претензиях на территории, ты права…
