Роман Злотников - Собор
Все произошло так, как он и рассчитывал. Вскоре над головой пронеслись знакомые хищные силуэты «СУ-38». Звено взмыло вверх и заложило пару разворотов, разбираясь, с какой стороны враги, а где друзья. И хотя сразу по их появлении капитан выкрикнул команду и спецназовцы, прекратив огонь, быстро запалили цветные шашки, обозначая свои позиции, их осторожность была понятна: засада располагалась совсем рядом и существовала опасность зацепить своих близким разрывом или неточной очередью. Но за штурвалами сидели настоящие профессионалы. Звено заложило боевой разворот, распалось на две пары и, сверкнув бликами на хищно вытянутых фонарях, ринулось вниз. Кто не видел, что такое ударный истребитель, заходящий на штурмовку, тот не сможет понять, что это такое. Самолетик, еще несколько мгновений назад резавший голубую синь где-то на горизонте, вдруг превращается в бешеного зверя, с ревом настигающего тебя, и ты вдруг понимаешь, что от него нет, просто не может быть никакого спасения. Он найдет, настигнет тебя, куда бы ты ни пытался спрятаться. И если тебя каким-то чудом не настигла смерть в первые же мгновения, то все равно — ты уже меченый. Это чудовище вернется, и ты умрешь. Огонь налетчиков практически утих. И вдруг у кого-то из них не выдержали нервы, он вскочил, отшвырнув автомат, визжа, помчался прочь, смешно взбрыкивая ногами. И с неба ударили молнии…
Когда слегка осела пыль, все увидели, что два каменистых холма, на которых засели налетчики, изрядно уменьшились в высоте, а склоны их, еще полчаса назад усеянные множеством довольно крупных валунов, покрыты мелким щебнем. Иван поднялся, отряхнулся и сосредоточился, попытавшись услышать кого-нибудь из налетчиков. Но в ответ пришло ощущение полной пустоты. Похоже, допрашивать было некого. Остальные тоже поднялись из-за своих укрытий и несколько ошарашенно пялились по сторонам и друг на друга. Все были грязны, чумазы, но крови ни на ком видно не было.
— Ну ладно, с этим закончили. Проверить, на месте ли руки-ноги, и приготовиться к началу движения.
В это мгновение с дальнего конца полосы послышался хриплый голос Костика:
— Волк, я чувствую След.
4
— Шагом! — Капитан выкрикнул это слово и шумно выдохнул.
Замыкающие еще некоторое время продолжали бег, подтягиваясь и сокращая дистанцию, но большая часть их группы уже перешла на шаг. Иван оглянулся. Пятеро Перуновых братьев выглядели еще довольно свежо, звери были чуть похуже, все-таки для них здесь было жарковато, на почерневших лицах офицеров уже явственно читалась усталость, а израильтянина пошатывало. Иван покачал головой. Темп, взятый капитаном, конечно, был слишком быстр, но сделать ничего было нельзя. Они шли по Следу третий день. Тропа, вдоль которой они двигались, петляла по таким каменистым дебрям, что понять, где они пребывают, еще в Ираке, уже в Иордании или топчут пески Саудовской Аравии, было очень сложно. Выручал только спутниковый приемник спецназовцев, но им они пользовались только один раз в сутки. А тропа в течение дня делала такие повороты, что до вечера недолго и заблудиться. Слава богу, След ощущался хорошо, хотя, как тут смогла пройти машина с боеголовкой, Иван так и не понял. Временами тропа становилась настолько крутой и узкой, что даже им приходилось перебираться через осыпи и завалы, используя веревки. Так что скорость движения задавали только человеческие ноги. Поскольку, во-первых, здесь, в самом сердце великой Сирийской пустыни, было слишком мало зелени, чтобы они могли свободно пользоваться Путем перехода, а во-вторых, Иван пока не хотел слишком явно демонстрировать израильтянину необычные способности членов Собора. Эльха заверила его, что Меир не очень осведомлен о большинстве из них. Правда, Иван подозревал, что в этой области познания своего жениха она сильно обманывается. Моссад была слишком серьезной организацией, чтобы обращаться к ним за помощью, имея на руках только те обрывочки информации, о которых у Эльхи и ее жениха когда-то велись разговоры. И потому рамок их знаний о Соборе Иван не ведал и, если быть откровенным, расширять совершенно не собирался. Вот они и передвигались на своих двоих со скоростью порядка восьми — десяти километров в час.
— Бегом!
Капитан бросил взгляд через плечо и мерно застучал подошвами о камни. Иван подождал, пока вся цепочка промелькнет мимо, и пристроился рядом с замыкающим. На этот раз им был Сашка.
— Не пора менять дозорные пары?
Тот удивленно покосился:
— Еще же целый час до смены. Иван пояснил:
— Мне кажется, стоит сократить график. У нас уже давно не было… приключений. А если вспомнить, как гостеприимно нас встретили, я посмею предположить, что одной встречей дело не ограничится. Так что самое время.
Лицо Сашки посуровело. Минуту спустя четверо братьев прибавили ход и, обогнув голову колонны, быстро устремились вперед. Двое членов братства двигались впереди колонны, на расстоянии двух сотен шагов. А еще двое на сотню шагов слева и справа. Иван больше не собирался предоставлять возможным засадам ни единого шанса, поскольку теперь у него не было поблизости пары-тройки «СУ-38», готовых за пять минут разобраться со всеми встреченными проблемами.
— Шагом!
Все снова перешли на шаг. Темп бега он поручил задавать капитану, поскольку, несмотря на возраст или внешнюю хрупкость, любой из Перуновых братьев обладал несколько большим запасом выносливости, чем самый тренированный из спецназовцев. А потому капитан сам должен был определять темп движения, основным параметром которого была максимально возможная скорость при сохранении достаточной боеспособности. А от израильтянина вообще требовалось только одно — не отставать. И пока капитан вполне справлялся.
Из-за поворота тропы показались старший Медведь и Ласка-художница, которых заменили в головном патруле. Прапорщик, бежавший сразу за капитаном, растянул губы в глуповатой улыбке. Иван усмехнулся. Тот явно неровно дышал к Ласке. А капитан нахмурился. Ему было не до любовных романов у подчиненных. Он, конечно, испытывал полное доверие к столь непривычному боевому охранению, но привычка брала свое, и капитан все время вертел головой, ощупывая прищуренными глазами пологие склоны каменистых холмов, между которыми петляла дорога.
— Бегом!
Иван вздохнул и снова прибавил шагу. Все-таки в пешем марш-броске основным врагом становилась не столько усталость, сколько нудность. Особенно если он совершался в самом центре Сирийской пустыни.
Вопреки его опасениям день прошел спокойно. На ночевку остановились, как обычно, слегка в стороне от дороги. Живности в округе было маловато, а такую, какую можно было бы употребить в пищу без особой брезгливости, вообще надо было поискать. Но за три дня марша все уже подустали, и потому варево прапорщика, сварганенное из гречневых концентратов с добавлением старой доброй тушенки, было принято с благодарностью. Старлей даже пошутил:
— Смотри, подруга, наш Семеныч на все руки мастер. И ужин сварганить, и постирать там… Золото, а не мужик. Не упусти.
Все рассмеялись, в том числе и Ласка, а прапорщик смущенно побагровел.
Сразу после ужина к Ивану подошел израильтянин. Он сел рядом и некоторое время молчал, а потом спросил:
— Прошу простить мою назойливость, но не слишком ли медленный способ преследования мы выбрали? — Он с трудом улыбнулся уголками губ и добавил: — К тому же для меня он явно излишне утомителен.
— К сожалению, пока у нас нет другого выхода, — ответил Иван. — Машины здесь не пройдут. А воспользоваться, скажем, вертолетом, мы не можем. Легко потерять След. И потом, чтобы вместить ВЕСЬ наш отряд, потребуется не стандартная восьмиместная «стрекозка», каковые в здешних небесах можно встретить достаточно часто, а нечто довольно крупное и заметное. Что явно не облегчит нам выполнение нашей задачи.
Израильтянин некоторое время задумчиво молчал, уставившись в одну точку.
— Как мне кажется, — снова заговорил он, — последние два дня дорога явно забирает к северу. — Он подождал реакции собеседника, но тот молчал. — А значит, — продолжил израильтянин, — существует очень большая вероятность, что мы завтра выйдем к автодороге на Амман.
Иван кивнул.
— Можно ли мне узнать, ваша способность чувствовать направление или, как вы говорите, След, сильно упадет, если мы все-таки получим в наше распоряжение автотранспорт? — И, заметив, что Иван растянул губы в улыбке, поспешно добавил: — Уверяю вас, с точки зрения скрытности будет сделано все возможное.
— Я понимаю, — сказал Иван. — Она останется достаточной.
— В таком случае не мог бы я предложить вам свои услуги?
— Моссад настолько свободна в своих действиях в Иордании?
Израильтянин ответил осторожно:
