Роман Приходько - Стражи Армады. Прыжок за грань
Довольная физиономия и воркующий голос говорили, что у их обладателя все получилось.
– На, поупражняйся! – Егор толкнул лопатку к ногам нравоучителя. – Я погляжу, как ты через полчасика запоешь, Макаренко хренов.
Пока напарник скрежетал железом по бетону, Любимчик расстелил на коленях трофейную карту коммуникаций и при свете фонарика выискивал код для открытия соответствующей двери. Проблема состояла в том, что на ней не сохранилось надписи с обозначением объекта. Приходилось приблизительно расшифровывать названия коридоров, шлюзов, шахт, отсеков и всевозможных блоков этой проклятой лаборатории, упрятанной под «Спутником». А еще ведь предстояло подать питание на запорный механизм с кодовым замком, ведь оно отсутствовало напрочь.
– Та чтоб я сдох, если еще когда-нибудь в жизни возьму в руки эту лопату! Да пусть меня негры съедят без соли, если такое случится! – разразился тирадой Старый, бросил на пол орудие труда и уселся на кучу перелопаченной земли. – Все, закончил, будь она неладна! – от нехватки воздуха глотая окончания слов, добавил ветеран.
– Так, а вот, по-моему, и наша дверка. «АВСШ-1» – аварийно-спасательный шлюз номер один, и код – «2804». Ну, вот и ладненько. Теперь можно и открывать…
Егор поднялся и стал складывать карту, бубня под нос веселый мотивчик.
– Ха… Тока ж нет! – поделился открытием Старый.
– Ептить! Точно! Ты раньше не мог сказать? – с укоризной в голосе чертыхнулся парень. – Теперь, выходит – зря копали?!
У ветерана отвисла челюсть. Неотрывно смотря напарнику в глаза, он зашарил рукой в поисках недавно отброшенной лопатки. Судя по постепенно перекашивающемуся в злобном оскале лицу, использовать шанцевый инструмент сталкер собирался явно не по его прямому назначению. Егор, вспомнив, откуда достал эту лопатку, попятился назад, выставил руки перед собой и предостерегающе напомнил товарищу, что совсем недавно тот пообещал, еще раз взявшись за древко этого инструмента, подать себя в качестве основного блюда темнокожим представителям рода людского, и поэтому негоже так быстро отказываться от своих же слов.
– Или ты сейчас же откроешь эту гребаную дверь – или я за себя не отвечаю! – прорычал, поднимаясь, Старый.
В его правой руке сверкнуло отшлифованное землей лезвие саперной лопатки.
– Да пошутил я! – сдался Егор. – Вот придурь! Я ж ведь тоже раскапывал проем! Забыл? Или ты думаешь, мне захотелось согреться? – начал обижаться Любимчик. – Я вижу, ты совсем свихнулся со своими бирюльками, будь они неладны!
Старый некоторое время стоял молча, затем усмехнулся и сказал:
– Если бы мне такое выкинул Молчун, я б его точно прибил. Да, с тобой не соскучишься! – сталкер воткнул свое оружие в кучу земли. – Чё делать-то теперь?
– Я схожу, пороюсь в металлоломе, а ты смотри на пульт. Когда загорится – ори, чтоб я услышал. Будем надеяться, что нам повезет…
Уже в который раз за последнюю неделю Любимчику пришлось подрабатывать электриком. В душе он благодарил отца за то, что тот еще в детстве научил смышленого сына не бояться электричества, а относиться к нему как к послушному природному явлению. «Ток – это заряженные частицы, которые движутся по проводам, словно вода в нашей речке, – говорил он. – Если прорыть канал туда, куда тебе нужно, то она послушно заполнит его. Так же и электроэнергия – из генератора, вырабатывающего ее, по проводам растекается по всему миру, неся в наши дома свет и тепло. Чтобы управлять этим потоком, люди придумали всевозможные переключатели и контролирующие приспособления…»
Так доходчиво и просто получалось у отца рассказывать о чем-либо, что потом, уже в школе и институте, Егор всегда вспоминал домашние уроки и жалел, что не все преподаватели могли так же, отдавая всю душу, дарить знания подрастающему поколению. Жалел, что так рано ушел из жизни папка, не успев передать ему все, что знал и умел сам. Именно по этой причине парень почти не верил в бога, рассуждая, что если бы он существовал, а тем более любил своих созданий, то не отнял бы у десятилетнего мальчишки того, кого тот обожал до беспамятства.
Так, вспоминая детство и орудуя в силовых шкафах на верхнем ярусе, Егор пытался открыть дверь, которая могла оказаться выходом из этого железобетонного капкана. Причиной отсутствия питания почти по всему лабораторному комплексу являлись обычные предохранители. Чтобы это понять, не требовались никакие приборы. Невооруженным взглядом было видно, что большинство керамических вставок с алюминиевыми шляпками на концах, оберегающие электроцепи от перегрузок, обуглились, а кое-где даже потрескались.
Отыскав в кармашке дверцы шкафа исправную вставку, Лысенко принялся изучать корявые надписи черным маркером у каждой клеммы, к которым подходили жгуты проводов. Для этого пришлось упасть на карачки и по самые плечи залезть в хитросплетение разноцветных электрических «артерий» лаборатории. Когда в фонарике почти сел аккумулятор, Егор наконец нашел то, что искал. Восемь последних в ряду предохранителей имели аббревиатуру «КД» с соответствующей нумерацией. Так как он не знал, какая цепь ему нужна, пришлось по очереди испытать счастье с каждым номером. Только с восьмой попытки, когда у электрика от переживаний начали дрожать руки, загорланил Старый, словно на него свалилась тонна манны небесной. Облегченно вздохнув, Любимчик зашагал наверх.
Дверь открылась с таким скрипом, что, наверное, даже у истлевших трупов по спинам пробежали мурашки. Темный, забирающийся вправо и вверх тоннель двухметровой ширины уходил в неизвестность, давая сталкерам надежду на спасение. Напрягая слух и зрение, напарники ступили на пыльный пол бетонной кишки. Гулкий отзвук тяжелых ботинок обгонял путников, отражаясь от голых стен. Закрывать за собой бронированную «скрипку» напарники не решились, оставив возможность для спешного отступления. Полагаться на постоянное благодушие Зоны было неразумно. Кто знает, какую кулебяку подкинет плутовка за ближайшим поворотом. А поворот, даже целый перекресток, появился уже метров через сто. Знакомая узкоколейка под углом пересекала короткий тоннель аварийно-спасательного шлюза. Неплохо сохранившийся перрон, с разбросанными на нем деревянными ящиками, разместился у стены, будто призывая людей просто сесть на корточки и подождать опаздывающую по времени электричку.
– Куда теперь? – повернулся к напарнику Старый.
Егор достал карту, расстелил на ближайшем трухлявом ящике и включил сдыхающий фонарик.
– Так… Налево – к Неману, направо – к Армейским базам…
Теперь уже Лысенко вопросительно смотрел на ветерана, вглядывающегося поверх его головы в полоски рельс, убегающие в сторону базы клана «Анархия». Судя по кислому выражению лица, тот мысленно выбирал меньшее из зол.
– А там еще никаких ответвлений не наблюдается? – угрюмо поинтересовался сталкер, наперед зная ответ.
Егор покачал головой и, складывая карту, спросил:
– Я так понял, ты знаешь, где выходы тоннеля, которые вовсе не выходы?
– В том-то и дело, – вздохнул напарник. – На Армейских базах завал, а возле Туманска мы уже с тобой были, когда через БТР выбирались. Только на этот раз мы по другую сторону от препятствия. Может, назад, и попробуем поискать другой выход?
– Нет там другого выхода, кроме как через завод – я смотрел по схеме. Пожалуй, тебе придется сгонять за лопаткой.
– Ага! И заодно, отбойный молоток поискать?! – начал сердиться Старый. – Анархисты уже пытались откопать завал снаружи – фиг получилось! А у них народу куча и времени вагон.
Сталкер умолк, не встретив поддержки спора, попробовал на крепость деревянный бочонок, заполненный до краев каким-то белым порошком, перевернул его набок и уселся с отрешенным видом.
– Давай прогуляемся немного, посмотрим – может, анархисты уже разрыли завал, а ты не в курсе. Без толку сидеть – тоже не выход. Вставай, раскорячился тут! Расскажешь по дороге о своем новом артефакте, сочиним сказочку, как мы полдня гонялись за Черным, а потом жестоко изнасиловали его и казнили на гильотине. Пойдем, родной! – Егор потянул напарника за локоть, уговаривая, как капризное дитя.
– Ну, ты и фрукт, – выдохнул Старый, поднимаясь. – Ладно, пошли – чем черт не шутит!
Минут через двадцать неспешной ходьбы прямо посредине рельсового полотна показался труп с неестественно длинной правой рукой, которая, словно указатель, торчала из-под полы необъятного плаща. Вроде обычный человек: котомка за спиной, сносного вида одежда, завязанные бантиком шнурки на ботинках, седая бороденка и пакля таких же волос на непокрытом черепе; только острые когти на крючковатой кисти шокировали и вызывали чувство глубокой неприязни.
