Андрей Дьяков - Во мрак
— Он уже понес наказание.
Вместе с эпизодом дуэли в памяти всплыл и короткий разговор с покойным ныне отцом Глеба. Обещание сохранить встречу в секрете жгло душу сталкера. Как бы отреагировал приемный сын, узнай он… Про что? Про ужасы плена, про дряхлого старца? Пожалуй, прав был узник. Пацана такая весть не обрадует. И без того натерпелся, горемыка.
Сталкер пошарил в разгрузке, нащупал холодный металлический брусок, протянул мальчику.
— Моя зажигалка! — просиял Глеб. — Откуда?!
— Долгая история, — спародировал Таран, наблюдая за его восторженной реакцией.
Отсек качнуло, переборки задрожали. Тягач дернулся и замер на месте, урча двигателем на холостом ходу. Распахнулась створка люка. В проеме показалась голова водителя в круглых защитных очках и танкистской шапке.
— Московская! — деловито буркнул он, так же быстро исчезая в кабине.
Пряча зажигалку во внутренний карман куртки, Глеб нетерпеливо выглянул в иллюминатор. Совсем рядом маячил до боли знакомый спуск подземного перехода.
Пригибая голову, подошел Геннадий. Настало время прощаться. Мутант решил прокатиться с Афанасом до Чкаловской, чтобы помочь вавилонянам уладить конфликт с городскими колониями и довести до Совета результаты расследования. Таран с радостью делегировал приятелю хлопотную миссию, поскольку на дух не переносил подобного рода сборищ и пустопорожних разговоров. Геннадий с не меньшим энтузиазмом ухватился за идею выступить своего рода посредником, в надежде что Приморский альянс оценит его заслуги в поимке террориста, замнет последствия нелепого суда и восстановит в прежней должности.
К всеобщему удивлению, Аврора тоже изъявила желание сойти. Как только все трое спрыгнули на истрескавшийся заиндевелый асфальт возле входа в метро, многотонная «Малютка», пыхнув клубами дыма, резво покатила по Московскому проспекту.
— Куда теперь? Домой? — спросил Глеб у девочки, поправляя респиратор.
Та неопределенно пожала плечами. Решение не из легких… После всего, что произошло, вряд ли ей предоставят шанс бежать снова. Да и еще не факт, что внутрь пустят. Теперь про Эдем знают как минимум несколько человек, включая Терентьева. А уж этот молчать не будет — растрезвонит на всю округу, к гадалке не ходи. Если только не найдет, как секрет этот в свою пользу обернуть. Торговлю с объектом наладить, к примеру. Чем не вариант?
Да и возвращаться в Эдем теперь не к кому. Родная комната теперь пуста… И пустоту эту ничем не заполнить.
— Знаешь что, Аврора… — приглушенный намордником голос сталкера отвлек от размышлений.
Обратившись к девочке, Таран отчего-то избегал ее взгляда. То ли по привычке окрестности сканировал, то ли просто смущался…
— Погости у нас с Глебом пока, сил наберись. А как решишь уйти — держать не будем.
— А как долго решать можно? — робко донеслось в ответ.
Сталкер наконец повернулся к чужачке. Через бликующие на свету обзорные стекла было видно, как прорезались вокруг глаз характерные морщинки — Таран улыбался.
— Не бойся, не выгоним. Правда, Глеб?
Мальчик энергично закивал, в знак согласия подняв большой палец.
Они постояли еще немного, провожая взглядами пыливший по проспекту тягач, и, когда угловатый силуэт скрылся в предрассветной дымке, нырнули в привычную темень подземного перехода, в норы обитаемого метро.
Во мрак.
Но на сей раз уютный и обжитой.
ЭПИЛОГ
Створка гермодвери бесшумно ушла в сторону, заставив посетителей сощуриться от бившего изнутри света.
— Да убери ты пушку! Свои! — Дым бесцеремонно отодвинул Тарана с прохода, через узкий проем протискиваясь внутрь бомбоубежища. — Там барахло, что ты просил. Заноси.
Сталкер выругался, выскочил наружу и, перетащив увесистые тюки внутрь, захлопнул дверь.
— Опаздываешь, Гена. Нехорошо!
— Нехорошо, когда пятки мерзнут. Все остальное — тлен и суета.
Мутант протопал по коридору, с ходу завернув в кухонный блок.
— Опа! Да я смотрю, уже все в сборе!
Возле печки, грохоча посудой, суетилась Аврора. Глеб орудовал поварешкой, помешивая в пузатом чугуне ароматную дымящуюся похлебку. За длинным дощатым столом, вооружившись увесистыми резными ложками, восседала весьма своеобразная компания: смуглый патлатый молодчик, смешной старик в путейской фуражке и невзрачный тип с обрюзгшим лицом и красными глазами. Индеец, Мигалыч и Безбожник…
Со всеми троими Дым познакомился не так давно, и до сих пор не мог взять в толк, зачем Тарану понадобились эти доходяги. Ну ладно старик. Он, как-никак, с техникой на «ты» — сгодится в экспедиции. Но дикарь и пьянчуга… На кой ляд? У сталкера на этот счет были свои соображения, делиться которыми с лучшим другом он не спешил, от чего Геннадий дико бесился и не упускал случая поддеть упрямого наемника.
— Что сказали моряки? — сталкер подсел к столу, придвигая тарелку с галетами.
Остальные, получив сигнал к началу трапезы, оживились, заработали челюстями. Ложки мелькали над чугунком с завидной скоростью — стряпня Авроры всем пришлась по вкусу.
— Афанас все разрулил, — промычал Дым с набитым ртом. — «Малютку» заправят и пригонят завтра.
— А взамен-то что? — Таран перестал жевать, с нетерпением ожидая ответа.
— Чистые земли. Если найдем, конечно.
— Губа не дура… А приморцы за горючку что потребовали?
— То же самое. Информацию. Никому неохота под землей свой век доживать.
Слушая разговор взрослых, Глеб наслаждался нахлынувшим ощущением уюта и домашнего тепла. Жуткая история с Черным Санитаром уже не так будоражила воображение и казалась чем-то далеким и нереальным. Лишь свыкнуться с потерей далекого острова никак не удавалось. Мальчик втайне надеялся, что в задуманном предприятии, на первый взгляд казавшемся чистейшей авантюрой, удача им улыбнется. До сих пор не верилось, что заветная мечта, не дававшая покоя еще с памятной вылазки в Кронштадт, совсем скоро воплотится в реальность.
Теперь, когда приступы Тарана практически сошли на нет и ощущая отголоски минувшего недуга, сталкер лишь морщился украдкой, ничто не удерживало их от путешествия на восток!
Остальные, похоже, не меньше него жаждали покинуть подземку. У Дыма с приморцами так и не срослось — бюрократические условности оказались сильнее здравого смысла. Аврора, украдкой понаблюдав за угрюмым сталкером, так и не надумала возвращаться в Эдем. Мигалыч после учиненного в бандитском логове разгрома тоже не горел желанием идти обратно к мортусам и с энтузиазмом принял предложение Тарана. Индеец просто сбежал из племени, устав от беспросветной тупости и дикарских замашек своих сородичей. А Безбожник… Безбожник явился сам, как только прознал о затее сталкера. «Талант не пропьешь, — любил говаривать он, демонстрируя руки с длинными пальцами настоящего хирурга. — А без врача вам далеко не уехать. В дороге всякое случиться может».
Сталкер поначалу не хотел принимать опустившегося знакомца в команду. С выпивохой в рейде проблем не оберешься. Но Безбожник клялся, что завяжет, и Таран в конце концов сдался, при условии, что хирург не возьмет с собой ни капли спиртного…
Время летело незаметно. За непринужденной беседой прошла большая часть вечера. Наблюдая за подобравшейся командой, Глеб в который раз удивился умению Тарана собирать вокруг себя правильных, не пораженных злобой людей. С такими можно хоть на край света. Лишь бы край этот сохранился и свет не угасал…
Угомонились уже глубоко за полночь. Когда свет в бункере притушили, а гости разбрелись по койкам, мальчик поворочался с боку на бок, но уснуть в преддверии отправления в путь так и не смог — слишком волновался. Прошлепав босыми ногами по стылому полу, пошел на свет. Сталкер сидел за столом, склонившись над картой, и делал пометки огрызком химического карандаша. Завидев в коридоре сына, улыбнулся, приглашающе похлопал по скамье. Глеб с готовностью плюхнулся рядом, придвинул керосинку и отыскал на карте заветный кружочек.
— Па, я, конечно, понимаю, что Владивосток очень далеко и вряд ли стоит надеяться, что в пути удастся отыскать достаточно горючего…
— Ты прав. Надеяться на это глупо.
— Но мы все равно едем…
Сталкер непонимающе покосился на мальчика, ожидая продолжения.
— Для чего? — не унимался Глеб. — Безбожник уверен, что это билет в один конец. Что, если он прав и город давно мертв?
— Мы этого не узнаем, пока будем сидеть здесь. Вопрос только в том, насколько ты хочешь выяснить это.
— Но разве можно подвергать опасности других из-за своей… мечты?
— Видишь ли… Дело не в мечте. И уж тем более не во Владивостоке. С таким же успехом можно выбрать любую другую точку земного шара. — Таран помрачнел, сверля взглядом столешницу. — Подземка долго не протянет. Станции пустеют на глазах. Мы вырождаемся, Глеб. И если что-то предпринимать, то именно сейчас. Еще несколько лет, и спасать будет некого.
