Вадим Львов - Оперативное вмешательство

В итоге подскочивший к месту образовавшегося затора лейтенант из соседней роты приказал ваишникам убрать с дороги местных и их рухлядь. Прежде чем те успели что-то возразить, оба солдата вытолкали парней на обочину и отправили туда же отчаянно брыкающуюся девицу.

Головной танк соседней роты рванулся вперед, в одно мгновение превратив «Фольксваген» в металлический блин неправильной формы. Следом за ним дернулась вся колонна, постепенно вытягиваясь по шоссе и огибая по дуге уже основательно горящий Любомль.

Вскоре появились беженцы, перепуганные мужики и бабы с детишками на разболтанных машинах, и несколько тракторов с прицепами. Возле очередного указателя стояли две милицейские машины и кучковались усатые менты, поглядывающие на проезжающую колонну с явным неодобрением.

Небо стремительно светлело, и теперь были отчетливо видны крошечные черные стрелы, летящие на запад.

– Крылатые ракеты, что ли? – сам у себя спросил Фокин и тут же услышал ответ. Где-то впереди, в десятках километров что-то загрохотало. Потом еще и еще…

Рация снова ожила. На сей раз голос был командира бригады генерала Разумовского:

– Солдаты, сержанты и офицеры двадцатой танковой бригады. Только что по каналам правительственной связи получен приказ. Совместно с частями украинской армии перейти границу и уничтожить агрессора, ведущего артиллерийский огонь по территории союзного с нами государства. Исполните свой долг, бойцы, четко выполняйте приказы командиров и Верховного главнокомандующего.

Еще через секунду эфир взорвался сотнями емких команд.

Ноздря снова вылез на башню, и вид у него был совершенно очумелый.

– Это что, война?

– Похоже на то, Ноздря, – отмахнулся Фокин. – Иди лучше дальномер и прицелы проверь.

– Да уже, командир…

– Еще проверь! – отрезал Савва. – Ты как там, Горелый?

– Да все тик-так. Горючка в норме. Идем по приборам! – заржал механик.

Кивнув, Фокин нырнул в башню к навигатору. Хорошая штука, только непонятно, что будет, если спутники «отрубятся». С картами намучаешься. Не зря старые офицеры, типа комбата из третьего батальона, к навигаторам относились с прохладцей, предпочитая старые, но надежные бумажные карты.

Движение маршевой колонны было чертовски медленным, так как братья-хохлы толком не расчистили шоссе от своих горластых и нахрапистых селян, потоком хлынувших на восток и основательно забивших машинами немногочисленные дороги. В довершение всего то ли в российском штабе, то ли в украинском какая-то гнида придумала выдвигать по одному маршруту сразу две бригады. Причем вторая бригада не из объединенного Славянского корпуса, а из соседнего, украинского. Теперь хохлы на своих БМП и БТР с изношенными движками тоже вылезли из лесов, практически парализовав выход Славянского корпуса к границе.

«Если бы по нам ударили с воздуха «Томагавками», а потом прошлись бы штурмовиками и «Апачами», – размышлял Савва, – то минимум половина нашей доблестной бригады там бы, на этих кривых дорожках, в этих гребаных заторах и осталась. Причем навсегда…»

Но дело спас Громов. Лихой он мужик, заместитель комбрига.

Он весь авангард развернул и бросил в обход по параллельной трассе, наплевав на утвержденный сверху план развертывания. Бросил, не стесняясь, откровенно давя гусеницами легковушки и сбрасывая на обочину заглохшие хохлятские бронетранспортеры.

Следом в пробитую дыру протиснулась вся бригада, чудом успев в срок.

Выходящая из перелесков и развертываемая перед броском танковая бригада – это зрелище, конечно, грандиозное. Его, наверно, из космоса даже видно. Хотя Фокин видел только маленький кусочек бригады, свой батальон, но фантазии, чтобы представить, как выглядит приготовившееся к прыжку через границу соединение, у него хватало. Словно огромная стальная змея застыла перед атакой на зазевавшегося кролика.

Впереди от самой границы уже слышалась отчаянная стрельба и хлопки, характерные для минометов. Видимо, пограничники сцепились.

Сзади, километрах в десяти от бригады, уже завыли, заскрежетали батареи РСЗО, выбрасывая тонны железа на сопредельную территорию.

– Каштан, выдвижение на три часа, на три часа…

– Принял, Титан, принял…

«Ага! Каштан – это мы, Титан – штаб батальона», – сообразил Савва. В небе проскользнуло сразу несколько беспилотных дронов. «Значит, сейчас ударит наша артиллерия, обеспечивая огневую завесу, и следом, по наводимым сейчас саперами понтонным мостам, вперед рванут наши «Барсы» и гренадеры».

Напротив границы, там, где располагались аккуратные и ухоженные польские местечки, уже бушевало пламя. Столбы серой и красной кирпичной пыли, смешиваясь с черным дымом и оранжевыми всполохами, образовывали жутковатый утренний пейзаж.

Реактивная артиллерия, особенно новенькие системы «Торнадо» и модернизированные «Ураганы» гвоздили от души, не жалея снарядов и превращая участок прорыва в аналог безжизненной лунной поверхности.

– Каштан. Движение на три часа. Соблюдать интервалы! – протрещало сквозь помехи в наушнике.

Танки роты, один за другим, принялись сползать вниз по пологому склону в направлении к наспех наведенному понтонному мосту. У моста на том, уже польском, берегу копошились казавшиеся издалека смешными фигурки пехотинцев, то ли наших, то ли украинских. Севернее отчетливо виделась громада моста, обрушенного в воду в первые минуты нападения польской артиллерией.

Горелкин осторожно, словно на ощупь, вел «Барса» по вихляющему от веса танков понтону на противоположный берег Буга. Впереди в двадцати с небольшим верстах лежал польский город Хелм, первая цель для 20-й танковой бригады.

* * *

Быстрое падение Хелма открывало дорогу на Люблин, а Люблин – это важнейший транспортный узел, через который идут магистрали как на Варшаву, так и на юг, к Кракову. Если русские с ходу возьмут Люблин, то они мгновенно рассекут восточные воеводства и сильно осложнят командованию НАТО маневр резервами. Русские будут наступать на столицу Польши, прикрыв фланг своей ударной группировки полноводной Вислой. Этого допустить нельзя, и поэтому люблинское направление перекрывала одиннадцатая бронекавалерийская дивизия войска польского, полностью перевооруженная после разгромной украинской кампании. Теперь, спустя четыре года, к дивизии были приписаны противотанковый, вертолетные полки и отдельный полк «коммандос». Командовал мощным и мобильным соединением дивизионный генерал Сигизмунд Баржиковски – вояка опытный, успевший поучиться и в советских, и в американских военных академиях.

Сейчас он уже получил первые данные о том, что десятки, если не сотни русских оперативно-тактических ракет типа Stone уже накрыли основные авиабазы ВВС Польши, а также коммерческие и вспомогательные аэродромы. Что связь, черт возьми, уже кое-где прервана, что валом идет информация о парашютных и вертолетных десантах, и весь тыл группировки НАТО буквально кишит злобными русскими диверсантами.

Генерал был не из тех людей, которые от плохих новостей впадают в уныние. Не надо быть новым Наполеоном, чтобы понять: основной удар русских придется на Хелм. Удерживать город статично не было ни малейшего смысла, и пан Баржиковски планировал фланговыми ударами при помощи французской бригады и американских «Апачей» отсечь наступающих и устроить им хорошую головомойку. Срыв наступления «иванов» в первые же часы мог привести к непоправимым для агрессора последствиям.

34-я бронекавалерийская бригада войска польского практически не пострадала от артиллерийского обстрела своих позиций. Бригадный генерал Владзимеж Зверковский всю украинскую кампанию командовал танковым батальоном и с тактикой русских был знаком отлично. Поэтому, едва прибыв под Хелм, приказал прикрепленной к бригаде роте жандармерии оцепить место дислокации и не пускать никого из посторонних. Также Зверковскому удалось выбить себе в штабе территориальной обороны дополнительную технику и людей для оборудования запасных и ложных позиций. Именно по ложным позициям и нанесли основной удар артиллерия «иванов» и их тактические ракеты. Едва Зверковский перевел дух, как его вызвали к лэптопу, на котором светились очередная, уже фронтовая, сводка и новый приказ.

Владзимеж усмехнулся. Ну что, похоже, пришло время рассчитаться с «москалями» за прошлые поражения.

Сотня с небольшим угловатых «Леопардов-2А5» с усиленным бронированием башни, подарок войску польскому от его европейских союзников, появилась южнее Хелма. «Леопарды» уже развернуты в боевой порядок.

По данным разведки, ответные удары польской артиллерии и авиации по агрессору создали у него в тылах хаос и чудовищные пробки, и соединения сил вторжения входят на территорию Польши по частям. Лучшего момента для контрудара не сыскать, и генералы Баржиковски и Зверковский не собирались этот момент упускать. Помощь союзников, американцев, французов и немцев, подоспеет позже, и тогда поляки точно купируют назревающий прорыв.