Бесконечная Пустота 3 - Ден Нижегородцев
— Никак нет. Но на втором этаже спальня. Судя по некоторым признакам, в ней кто-то недавно жил.
Я повернулся к патлатому и спросил:
— Вы тут живёте?
— Нет, чувак. Мы здесь только работали. После смены никто не оставался, насколько знаю. Но я за всеми-то не следил. Ну, мы пойдём?
— Сначала ты ответишь на пару моих вопросов, мистер Конский Член. Вижу, болтать ты любишь, так что пойдёшь со мной наверх. Потолкуем немного. Только штаны сперва надень, а то… Остальные пока побудут здесь под охраной моих друзей. Как ты вообще ходишь с этой штукой?
— Дело привычки, — отозвался патлатый и подошёл к креслу в дальнем углу, на котором были свалены в общую кучу предметы одежды.
Пока парень натягивал штаны и футболку, я подошёл к Фурии, посмотрел ей в синие с фиолетовым отливом глаза и чуть склонил голову влево. Девушка едва заметно кивнула, а в её руке блеснул вибронож.
Я поднялся в гостиную и первым делом проверил Бестию. Она лежала на диване, укрытая тёплым пледом. Демоница бодрствовала, но никак не отреагировала на моё приближение. Она почти неотрывно смотрела на потолок расширенными зрачками, а на её лице застыла плотоядная ухмылка. Я присел у её ног с разложенным в боевой режим пистолетом и угрюмо посмотрел на патлатого парня, который остановился в трёх метрах от меня и нервно переминался с ноги на ногу.
— Слышь, мистер Конский Член, — начал я максимально холодным тоном. — Давай рассказывай, чё за херня тут происходит? Только вкратце.
— Кино снимаем, — пожал плечами парень. — Сам же видел.
— На одну старинную камеру?
— Это же съёмка в стиле ретро-порно, настоящее 2Д-искусство, — с вдохновением пояснил парень. — Неумирающая классика для истинных ценителей, чувак.
— То есть к твоему херу даже микрокамеру не прицепили? — усмехнулся я. — Чтобы заснять процесс изнутри с эффектом полного погружения, как нынче модно.
— Не, ничё подобного.
— Ладно. И сколько вы за эту «неумирающую классику» получаете?
— По три красные фишки за день съёмок, — парень довольно осклабился.
— Эти фишки — местная валюта? Кредиты тут вообще не в ходу?
— Кредиты? Ты, походу, реально не местный, чувак. Здесь канают только фишки. Кредиты остались там, во внешнем мире. Но нам туда дороги нет.
— И что можно за эти фишки купить?
— Да чё угодно! Хошь шмотки, хошь цацки, хошь кайфа. Даже пушки, если знать нужных людей. Но вообще они для ЦВП.
— Что значит эта аббревиатура? — нахмурился я. — Центр военной подготовки?
— Нет. Центры выдачи пайков. Официально фишки называются талонами питания, сокращённо ТП или ТПшки. Приносишь ТПшку к пункту ЦВП, и там в обмен на неё выдают дневной паёк. За красную можно получить даже синтомясо, настоящую крупу и хлеб! А не какой-то голимый сухпай.
— Ты про вот такие? — я выудил из рюкзака несколько фишек.
— Точно, чувак! У тебя тут даже золотая есть! Ты знаешь, сколько на неё можно получить? На несколько дней хватит! И хавка будет качественная, даже сладкий рулет завернут. Такими платят только важным шишкам!
— То есть дедок-таки меня нагрел со своими четырьмя брикетами сухарей, — с усмешкой покачал я головой, закинув фишки обратно в рюкзак. — А вы, получается, работаете за еду?
— Еда — это жизнь, чувак. Я жил во внешнем мире, там это мало кто нынче понимает. Но как пузо с голодухи разок опухнет, так сразу врубаешься.
— С внешним миром у вас связи нет, правильно?
— Абсолютно никакой, — печально закивал парень.
— Тогда для кого вы снимаете порно? Только для местных дрочил или оно всё же как-то попадает на экспорт?
— Не знаю, чувак. Нам платит Боров, а уж у него связи-то имеются даже в Изумрудном квартале. Тут такие вопросы задавать не принято, если жизнь дорога. Возможно, у них там выход на внешку есть.
— А Боров — это кто?
— Тот пухлый чувак, которому ты лишнюю дырку в башке проделал.
— Сука, — пробормотал я. — Вот кого стоило допросить. Ну ладно. В этом доме нас должна была ждать девушка. И я сейчас говорю не об этих твоих драных шлюхах. Блондинка, высокая, статная, красивая, с глазами синими, как лёд, и зачёсанными набок золотистыми волосами. Её позывной — Дивия. Слышал про такую?
— Нет, чувак, Пустотой клянусь! Мы тут второй день только. Просто съёмки проводим, так как студию Борова спалили. Эти, как их… недобросовестные конкуренты. Никто, кроме вас, не появлялся. Дом давно заброшен. Тут пара торчков тусовку заморочили, так мы их пинками быстро разогнали.
— Хорошо. Следующий вопрос. Видишь эту девушку? — я указал на Бестию, всё ещё пребывавшую под действием наркотика.
— Зачётная кисуля, но с кайфом переборщила, видать…
— Это моя жена, дебил! — рявкнул я. — Так что выбирай выражения. Она серьёзно ранена, и я сделал ей инъекцию, чтобы облегчить боль. Короче, ей нужен автодок или доктор.
— С этим тут туго, чувак, — нахмурился парень. — Автодок я в городе ни разу не видал. Здесь вообще с высокими технологиями голяк, если ты ещё не заметил. А насчёт доктора… Последнего, кого я знал, прирезали пару месяцев назад.
— Как же вы лечитесь?
— Стараемся не болеть, — горько усмехнулся парень. — Тут жёстко, чувак. Если никто со связями за тобой не приглядывает, долго вряд ли протянешь. Но поспрашать на улицах можно…
— Понятно, — мрачно протянул я. — А ты сам откуда родом? Из внешнего мира?
— Ну да. Почти шесть лет в этой дыре чалюсь. В шахтах четыре года оттрубил, пока не сломал руку. Признали негодным по состоянию здоровья и вышвырнули на улицу без выходного пособия. Тут на одну вакансию по двадцать рыл претендуют.
— А как ты изначально угодил в эту колонию?
— Приговорили к казни. Дали выбор: подписать контракт с корпой и отправиться сюда или сдохнуть. Я выбрал это место на свою голову. Лучше бы сдох.
— И что же ты натворил? Затрахал кого-то до смерти своей конской елдой?
— Подставили, чувак, завистники проклятые, — понуро пробормотал парень. — Я же артист, человек мирного искусства и любви. Кому худо могу сделать?
— Не подумай ничего лишнего, но мне просто любопытно. Ты же не родился
