Газлайтер. Том 13 - Григорий Володин
— Ну, самородок, что сказать, — усмехается Норомос. — Как будто мы таких не видали, Маса? Нам с тобой ведь не одна сотня лет.
Масаса молча качает головой. Магиня сомневается, что когда-нибудь видала именно таких. Причём внешних признаков нет: сканирование энергопотоков не выявило ничего сверхъестественного, с учётом того, что парень поглотил астральную тварь. Но чутьё подсказывало женщине, что Филинов очень необычен. Да даже взять его манеру держаться: уверенные движения, дерзкая ухмылка, неспешное сердцебиение — словно это он, Филинов, был Высшим Грандмастером, членом могущественной Организации, а Масаса с Норомосом — двумя ординарными Мастерами, вызванными на допрос.
— Я знаю эту породу людей, — вдруг осознаёт негритянка. — Филинов ведёт себя так, как будто видел нечто страшнее двух Высших Грандмастеров.
— Что может быть страшнее? — гордо усмехается Норомос, поглаживая свои могучие руки, мышцы которых напоминают скалы, покрытые бурым мхом. — Разве что только конец света.
* * *
— Дерзишь, как всегда, щенок, — скалится Ратвер, бешено раздувая ноздри.
Оборотень приближается к нам, но, бросив взгляд на Лиана, вынужденно сдерживает ярость, которая рвётся наружу. Похоже, даже Ратвер не имеет полной власти в этих стенах и вынужден подчиняться правилам Организации.
Он скашивает взгляд на Камилу и прищуривает глаза.
— Она не моя Истинная, — разочарованно рычит Праотец ликанов.
Камила, надо отдать ей должное, несмотря на бешено бьющееся сердце, гордо выпрямляется. Пиджак плотно облегает её грудь. Она резко произносит:
— Слава богу, нет. Я замужем и принадлежу роду Вещих-Филиновых.
— Букашка, — безэмоционально бросает Ратвер, теряя интерес к брюнетке.
А вот это я простить уже не могу. Ладно, обозвал меня щенком — я ведь его тоже волчарой назвал, можно сказать, обмен любезностями. Но приплетать сюда моих женщин — это уже непозволительная роскошь, даже для этой чёртовой Организации.
— Лучше бы тебе извиниться, — даю клыкастому шанс исправиться.
— Конунг, — предупреждающе вставляет Лиан, но на него никто не обращает внимания.
— Или что? — оскаливается Ратвер. — Нападёшь на меня? Не советую. Я бы с радостью щёлкнул тебя по носу, но здесь другие силы тебя образумят.
— Значит, ты правда пёс на поводке, — задумчиво киваю. — Что ж, выдрессировали тебя неплохо. И какая методика применялась, если не секрет? Кнут и пряник? Или хватило одного кнута по холке?
— Закрой пасть! — Ратвер резко выбрасывает руку вперёд.
Оборотень не дурак, он не собирался меня бить — просто хотел хлопнуть по воротнику рубашки или что-то в этом роде. Типа дать легкий щелчок зарвавшемуся щенку. Но я поднимаю руку навстречу, и его удар приходится по моей ладони. Силы Ратверу не занимать, так что меня аж встряхивает.
— Ратвер! — осуждающе вскрикивает Лиан.
— Какого чёрта…! — ругается оборотень, сам не менее удивлённый.
«Это считается нарушением?» — мгновенно связываюсь по мыслеречи с златокудрым малышом.
«Что?» — Лиан удивлённо распахивает свои голубые глаза.
«Нарушением правил Организации! Быстро отвечай!» — приказываю Высшему Грандмастеру. — «Ну⁈»
К счастью, передача мыслей занимает всего микросекунды, даже для длинных фраз. А Лиан не только быстро бегает, но и мыслит на зависть любому нетелепату.
«Да…» — растерянно отвечает малыш.
Отлично! В следующую секунду я наношу удар по Ратверу. Нечего! Никто не смеет обзывать мою жену «букашкой», будь ты хоть трижды Организатором!
Для наказания я использую молниевика-воздушника. Создав пару мелких ветряных лезвий, я бросаю их в подтяжки Ратвера. С резким хлопком они лопаются, и его брюки сползают вниз, обнажая белоснежные панталоны. Высший оборотень спотыкается и падает назад, растянувшись на полу.
— Ох, лесной навоз! — обречённо восклицает Лиан, наблюдая, как Ратвер валится с ногами кверху. — Теперь драки не избежать!
«Камил, отступи», — мысленно приказываю брюнетке. Без лишних слов она мгновенно отскакивает к колоннаде. Умничка. Бывшая Енерева — это вам не Светка. Она никогда не перечит и всегда точно выполняет приказы. Хотя и у блондинки, конечно, есть свои особые достоинства.
В этот момент со стороны балкона появляются Масаса и Норомос. Возможно, их привлёк шум, а может, они просто закончили свою беседу на балконе. Оба Организатора застывают, увидев барахтающегося на полу Ратвера, и удивлённо переводят взгляды на меня.
— Клок шерсти мне в глотку! — басовито гудит волосатый Норомос. — Ратвер? Где ты потерял ремень?
— Чёртова падаль! Тебе конец! — яростно вскрикивает оборотень, вскакивая на ноги и придерживая одной рукой сползающие брюки.
Обстановка накаляется до предела. Масаса и Норомос ошеломлены происходящим, но уже готовы вмешаться. А Ратвер, сверкая глазами от ярости, уже плевать хотел на всякие правила.
Он наполовину превращается в зверя: лицо покрывается густой чёрной шерстью, клыки удлиняются, а уши заостряются, словно у какого-то комиксного антигероя. Вот и дождались — сейчас у него окончательно сорвёт крышу. Я нарочно не стал атаковать всерьёз, ограничившись лишь подтяжками. Кто знает, как эта Организация среагировала бы, раздай я первым крепких лещей? Вдруг толчка недостаточно, чтобы оправдать самозащиту, особенно учитывая, что Ратвер — Организатор, свой человек, а я — нет. Лучше довести его до предела и вынудить напасть первым, игнорируя правила своей же конторы.
— Ратвер! Не смей! — кричит Масаса, но сейчас Ратвер слышит только себя. — В Чертогах запрещено сражаться!
Но кто бы её послушал.
— Гребаный щенок! Я тебя голыми руками…! — рычит оборотень, молниеносно отталкиваясь от пола. От его прыжка мраморная плита трескается, не выдержав силы его рывка.
Я уже облачился в каменный доспех и был готов обрушить псионический град на эту сволочь. Но мне не приходится ничего предпринимать — вмешивается Масаса.
— Я сказала — не смей, оборотень! — её голос звучит грозно и безапелляционно.
Всё происходит за одну секунду. Каналы Масасы напрягаются, и неожиданно Ратвер зависает в воздухе, будто невидимая сила удерживает его. Затем его с огромной силой отшвыривает назад. Оборотень кубарем врезается в стену, и толстый мрамор с треском разлетается во все стороны. Облако пыли поднимается в воздух, и в ту же секунду из обломков встаёт рычащий
