Стэн. Книги 1-8 - Кристофер Банч
Стэн поднял голову и взглянул на Бэт. Она хохотала. Он встряхнул ее хорошенько и, когда Бэт пришла в себя, подтолкнул к люку мусоропровода, который служил им путем отступления.
Он наконец начал ее немного понимать.
– Говорит Вольный Вулкан! Мы знаем, что значит быть мигром. Жить под пятой у Компании. Сознавать, что нет справедливости и законов, кроме тех, которые выгодны власть предержащим.
Теперь на Вулкан придет справедливость. Справедливость для тех, кто из поколения в поколение живет в страхе. Мигры! Вы знаете, какой ужасный объект для шуток ваши Воспитатели, а ваши конфликтные комитеты – приспешники зверств Компании. Но этому приходит конец. Начиная со следующей смены, Вольный Вулкан будет проводить в жизнь права, которые имеют свободные люди во всей Вселенной.
Если ваши начальники принуждают вас работать две смены, если ваши коллеги подхалимничают перед Компанией, если ваших сыновей и дочерей отняла или подкупила Компания – все это зло теперь прекратится. Если они не остановятся, Вольный Вулкан покончит с теми, кто творит подобное.
Если у вас есть поводы для недовольства, говорите об этом. Вы можете и не знать, кто это – Вольный Вулкан. Может быть, это ваш старший по смене или сосед по конвейеру, потаскушка или гомик из зоны отдыха или даже техник. Но ваши слова будут услышаны, и наши суды отреагируют на них.
Мы принесем вам справедливость, люди Вулкана!
ПОЛИЦИИ КОМПАНИИ, ВСЕМ СОВЕТНИКАМ И РУКОВОДИТЕЛЯМ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ.
Мое внимание привлекло внезапное неучастие неквалифицированных рабочих-мигрантов в нашей программе разрешения конфликтов. Наше мнение таково, что тревога, вызванная ничтожной кучкой мятежников, именующих себя «Вольным Вулканом», совершенно необоснованна, поскольку мы, без сомнения, в состоянии сейчас взять террор за горло.
Органы безопасности определяют основные области, в которых происходят подобные явления, так как они указывают, где располагаются мятежники. Соответствующие меры различного порядка будут неизбежно приняты. Всем Воспитателям настоятельно предлагается довести до сведения рабочих, чье благополучие они оберегают, что если рабочие будут иметь дело с мятежниками, которые склоняют их к участию в незаконной системе «справедливости», то они также будут наказаны.
Торесен.
– Мне пришла в голову мысль, – промолвила Ида, обходя бутыли со спиртным, – что вряд ли с нами захотели бы общаться наши предки.
– Некоторые из нас, – сказала Бэт спокойно, – в первую очередь сами не захотели бы общаться со своими предками.
– Не слишком ли мы жестоки, девочка?
– Предки? – пропищал Фрик. – У нас колония, наша колония заботится о нас.
Фрэк тоже пискнула – знак согласия.
– Если вы, люди, не наносите ран другим людям, – сказал Док, – то наверное, и вам плохого не сделают, не так ли?
Стэна это заинтересовало.
– А как панды уживаются со своими предками, а Док?
– Вопрос решается весьма просто. Во-первых, самец сразу после копуляции быстро, словно от потери крови, умирает.
Док встряхнул своими усиками.
– Как только внутри самки зародился новый организм, он существует... гм-м, словно паразит до своего рождения. А рождение, собственно говоря, происходит в момент смерти самки.
Бэт подмигнула:
– Не так уж много у вас половой жизни, а?
– Я удивляюсь, почему человеческий разум физиологически не ниже пупка, – ядовито парировал Док, – ведь большинство ваших мыслей связано как раз с этой областью. Но отвечу на твой вопрос. Некоторые из нас, заботясь о своем будущем, решаются на операцию кастрации. Эта операция увеличивает продолжительность жизни примерно до ста земных лет.
Стэн не знал, смеяться ему или потупить глаза.
– Могу себе представить, – протянул Йоргенсен. – Топаешь по дороге. Перед тобой ферма. Ныряешь в кусты, обстреливаешь окна, потом зигзагами пробежка к двери, пинком отворяешь ее, бросаешь внутрь гранату и кричишь: «Мамочка, я вернулся домой!»
– Не пойму, с чего это ты завел свою нудятину – «дом, дом...», – оборвал его Алекс. – Никто из нас из отряда Богомолов домой не вернется. – Он осушил свой стакан с совершенно безмятежным видом.
Пот капал с лица Воспитателя на его рваную, грязную робу.
– В этой истории буквально все – неправда. Мои отношения с вами, миграми...
– Может, мы и пользуемся этим словом, – перебил загорелый работяга, – но из твоих уст оно звучит фальшиво.
– Простите. Конечно, вы совершенно правы. Но... Клянусь, я никогда даже не пытался лишить хоть одного... рабочего-мигранта его честно заработанного жалованья. Все это ложь, происки моих врагов.
Во взглядах пятерых лидеров ячеек читалось дружное недоверие. Стэн наблюдал из-за полупрозрачной панели за «судом», устроенным в заброшенном складе. Он нашел забавным, что не испытывает большой ненависти к Воспитателю. Но, с другой стороны, у него не было ни малейшего желания вмешиваться.
– Можете проверить записи, – продолжал Воспитатель. – Моя честность всем известна.
Резкий хохот заглушил все, что он собирался еще сказать. Алвор проговорил:
– Наше молчание позволяло тебе, отправляя мигров в смену, практически убивать их. Я знаю два, а может быть, и три случая, когда ты посылал людей на смерть.
Мигр на другом конце стола, до этого молча смотревший на Воспитателя, внезапно встал:
– У меня вопрос, ребята. Я хочу задать его этому подлецу лично. Что тебе надо было от моей Дженис, когда она сбежала от тебя к Дэлинкам?
Воспитатель облизнул губы. Мигр схватил его за волосы и рывком поднял со стула.
– Ты не ответил!
– Это... Она просто не поняла... Я пытался пообщаться.
– Пообщаться! Да ей всего десять лет было!
Стэн встал на ноги. Но мигр, схвативший Воспитателя, сдержался. Он оглянулся на других лидеров ячеек:
– Мне больше ни черта не надо. Признать виновным.
Послышался одобрительный хор голосов.
– Единогласно, – подвел итог Алвор. – Какой будет приговор?
Стэн пинком опрокинул перегородку.
– Пусть идет к своим друзьям. Прочь.
Глаза Воспитателя широко раскрылись. Почему? Затем он стал кричать и царапаться, когда лидеры ячеек схватили его. Они рывком отворили двойные двери и вытолкнули его. Воспитатель почти упал, свалившись в руки рабочих, ожидавших снаружи.
Алвор прикрыл дверь, но шум толпы снаружи был отчетливо слышен. Это было начало.
– Словно костяшки домино, – сказал Стэн. Он и Алекс направлялись назад к кораблю. – Еще три дня, и можно прекратить прятаться в кустах, начать революцию и вызвать Гвардию.
– Цыплят по осени считают.
– Ну и какого дьявола это значит?
– Не знаю, просто любимая присказка моей бабули в случаях, когда говорят прежде, чем сделают.
– Бога ради, может, ты перейдешь на нормальный язык!
– Как говорю, так и говорю. Тебе надо уши настроить как следует, парень!
– Ну-ну. Ладно, сам посуди. Все готово. Во-первых, мы организовали сопротивление. Во-вторых, мы
