Поступь дракона - Алексей Владимирович Андриенко
Зарубка на памяти. Доберусь до библиотеки, запрусь там очень на долго, пока не освою хотя бы базовые знания этого времени, а то чувствую себя каким-то отсталым, не зная, по первому взгляду, элементарных вещей. Впрочем, я и есть отсталый, да ещё и на добрые сотни лет, а прошлый владелец тела, совсем не желал обогащать свою эрудицию. У него знания только поверхностные, а этот поверхностный слой тонок настолько, что стыдно становиться.
Мутантов, что хотели нас испробовать на зуб, я убивал быстро и жестоко, не позволяя приблизиться к нам никому. Григорий, к слову, удивился насколько я искусно использую свою духовную силу. Это он так волю называл.
Я попросил его рассказать о духовных силах, прикрывшись тем, что использую её по наитию и не учился этому, что его и вовсе повергло в шок. Как и старика. Только девушка с некоторым непониманием смотрела то на меня, то на них.
Григорий обозвал меня гением, но рассказал.
Таких пользователей воли в этом времени называют духовными воинами. Развитие духовных сил идет параллельно с основными направленностями. Так, как оказалось, воители, самая основа. Голая сила и физические возможности без каких-либо специальных возможностей. Дальше, когда энергия приобретает природу, что большая редкость и в основном зависит от таланта или же генов, воитель становиться магом. Те, кто стал магом, элита этого мира.
Духовная сила может пробудиться у кого угодно, неважно обычный ты воитель или уже маг. Если говорить проще, опять же, по его словам, духовный воин является некой улучшенной версией как воителя, так и мага. В очень редких случаях, можно встретить у одного человека все три типа могущества.
Основой духовного воина является телекинез, поэтому мои летающие железки их не сильно удивили. А ещё, по словам Григория, моя духовная сила находиться на ступени уверенного адепта. Они, как он сказал, могут максимум контролировать два предмета, а вот зона покрытия моего духовного взора, уже на уровне эксперта, что его сильно впечатлило.
За этими разговорами мы подошли к двери, которая даже мне показалась перебором. Большая, толстая настолько, что я не смогу её пробить ничем, разве что руной, которая принесёт в жертву саму эту дверь, но для этого придётся повторять процедуру пару десятков раз. Слишком много слоёв различного металла.
— Вот, эта гермодверь соединяет оба метро. Единственный способ покинуть царскую ветку. Сможешь открыть?
— Вполне. — запорный механизм у двери простой, причём эта дверь открывается только волей, что мне было вполне понятно. Знать, которая состоит в основном из Одарённых, ни за что бы не допустила, чтобы простой люд смог пробраться на территорию доступную лишь благородным, вот и сообразили такой замок.
— В таком случае будь осторожен. Вентиляция в двух метро разная, а времени прошло много, может быть, эта дверь единственное что не даёт двум различным экосистемам смешаться. — вот тут он переживает зря. Я не ощущаю разницы между воздухом там и здесь.
— Учту. — только и сказал я, начав проворачивать запорный механизм. Он, кстати, двигался как новый. Впрочем, то обилие масла скорее всего и сохранило механизм в своём первозданном состоянии. Оно, правда, было какое-то густое, совсем не как в моё время. Наверное, какая-то новая технология. А ведь если верить словам Григория, прошло больше десяти лет. М-да, это явно не подковы, прибитые к воротам деревенской кузницы.
Никакой неожиданности при открытии двери не случилось, просто в какой-то момент оттуда повалил свежий воздух.
— Говоришь, опасно было? — спросил я у барона с некоторой насмешкой.
— Был случай в моей практике… Ну да не суть. Дальше будет безопасно. Слышишь? — сказал он и действительно, откуда-то впереди доносилось множество звуков, который заимствованная память идентифицировала как фоновый шум городского метрополитена. И запах оттуда пошёл такой, что в памяти всплыли некоторые ассоциации.
— Тогда идите. Я за вами закрою и отправлюсь на поиски остальных, если они, конечно, ещё живы. И это, свяжись с Морановыми. Их дочь и пара гвардейцев тоже могут быть где-то здесь. — если всех кого я перемещал раскидало по этому метро, то они могли уже понять всю опасность ситуации. И ладно Григорий, он действительно силён, но один из гвардейцев той герцогини довольно слаб и один не вывезет бой с толпой крысолюдов.
— Понял тебя. Как выберешься, заходи в гости. Я с прошлого раза тебя не поблагодарил, а ты мне в довесок ещё два раза жизнь спас. Моя честь аристократа, требует достойной ответной услуги. — он говорил это с полной серьёзностью и смотря так остро, что нечего и думать, вознаграждение за мою помощь, сейчас стоит у него на первом месте.
— Хорошо. Как только выберусь, посещу твой дом. — с этими словами я начал закрывать гермодверь, так как начал слышать приближение крыс. — За меня не беспокойтесь и сосредоточьтесь о своей задачи. — они с тревогой посмотрели в сторону откуда доносился топот множества лап, а я усилил влияние воли на запорный механизм.
Совпало так, что крысы появились в зоне видимости аккурат с закрытием двери и я их встретил смертоносными для них железками, которые в один момент прошили ближайших тварей ко мне, после чего переключились на остальных.
Помимо толпы крыс, прибежавших по мою душу, стало куда проще дышать. Будто воздух начал циркулировать сильнее. Ещё лампы засветили ярче, как если бы на них подали больше питания. Почему так, я не понимал, да и не до этого было.
Слишком много тварей прибежали к проходу в открытую часть метро. Казалось, им кто-то приказал во что бы то ни стало отбить дверь и сюда начали стягиваться все мутанты, которые были вокруг. Тесные коридоры очень быстро заполнились трупами и мне приходилось их убирать, чтобы продвинуться вперёд. Даже свет ламп не отпугивал их, они продолжали наступать и лезли из всех щелей.
Эта ситуация мне напомнила бой на стороне людей, когда я оборонял замок какого-то королевства от армии нежити. Там было нечто похожее, когда мёртвые оттеснили живых и мы отступали, сражаясь внутри стен. Кругом враги, они лезли по отвесным стенам заползая в бойницы, нас жалкая горстка людей, оставшихся в живых. Переломный момент настал, когда обвалилась крыша и среди обломков, на выживших
