Некромант Серогорья - Евгений Витальевич Клецко
– Почти пришли уважаемые, – заявил Рваноух, проведя нас через площадь к двухэтажному дому.
На вид в точности повторяет казарму, только у дубовых дверей бдит два чëрных гоблина. Чëрные и без того, считаются элитой зеленокожих, а глядя на этих, хочется повернуть назад. Первый просто здоровый, как лесной хряк, в ладонях перебирает здоровенный молот больше себя. Янтарные глаза, упрятанные в глубине цельного шлема, следят за каждым моим шагом, будто рассчитывая момент удара. У второго, клин двуручного меча за спиной, почти достаëт пяток. Учитывая, что носит черную повязку на глазу, то вовсе непонятно насколько умело дерëтся, а значит даже опасенее.
– Стой, кто идëт?! – крикнул одноглазый, заводя руку назад.
– Это я, Рваноух, – ответил управляющий, дав знак остановиться.
– Вижу, что не чëрт лысый. Это кто?!
– Путешественники, хотят поговорить с Великим Шаманом, если возможно.
Одноглазый молча смерил взглядом сперва Монга, потом мимолëтно скользнул по Русане и задержался на мне. – Ты самый опасный здесь, но учти, мой меч быстрее магии. Если Великому не понравится хоть что-то, я с удовольствием вздëрну вас троих на стене.
– А откуда такая преданность? – небрежно спросил Монг. Слышал, у гоблинов вожди меняются чуть ли не раз в полнолуние, а шаманы даже чаще. Кто предыдущего камнем по башке, тот и новый правитель.
Громила рядом крепче стиснул молот, зарычал.
– Успокойся Бург, – похлопал его по плечу одноглазый. – Откуда им знать. Иди лучше поспи, сменишь меня ближе к полуночи.
Бряцая бронëй, Бург двинул в сторону казармы. Молот, подпрыгивая, потащился по камню, со стороны походя на хвост гигантской ящерицы.
Рваноух побежал следом, крикнув одноглазому:
– Я его провожу, а то ещё натворит глупостей.
Охрана из гоблинов-воинов, видимо посчитав, что ветеран и сам справится если что, поспешила догонать распорядителя, и мы остались вчетвером.
Гоблин выпятил грудь, смотря на беглецов как на мусор под ногами.
– До появления Великого Шамана мы были шайкой разбойников. Днëм бродили по болоту, искали жратву, а ночью прятались от болотожоров в этой старой крепости. И так изо дня в день, с тех самых пор, как Улу-Торк был разрушен игроками. Теперь многое изменилось.
– Вижу, – ответил я, еще раз отметив насколько чиста площадь. Почти в каждом доме горит свет, а над черепичными крышами вьются сизые дымки, пахнет едой. – Ваш Великий Шаман похоже действительно велик. Только одно не пойму, почему снаружи разруха? Стена как будто заброшена лет двести. Ведь можете починить.
– Для маскировки, – отрезал одноглазый, открывая перед нами дверь. – Так сказал Великий, когда объединил племена, давая нам надежду. Можете сами его распросить, но помните о моём предупреждении. За верëвкой идти совсем рядом, а мы – гвардейцы, в отличие от игроков, держим слово.
В здании светло как днëм, на стенах жадно горят десятки факелов. Посреди множества ковров, в центре зала накрыт пышный стол. У меня потекли слюнки от вида запечëного целиком кабана, клубней варëной картошки, от которой нехотя тянется пар, всевозможной дичи, что летает и бегает в окресностях, салатов и просто овощей. Даже жареной рыбе нашлось место рядом с ломтями хлеба. Монг приоткрыл рот и смотрел то на дорогое оружие на стенах, то на кованую люстру под потолком с десятками горящих свечей, но больше всего пялился на хозяина, что в одиночестве сидит за огромным столом и на удивление акаккуратно ест.
Я бы подумал что гоблин самый обычный, лесной, если бы не красная мантия на плечах и золотой обруч, над которым торчат острые уши. Гоблин неспешно отрезал ножиком кусок кабана и вилкой отправил в рот. – Чем обязан визитом доблестных героев? – спросил, ещё держа голову над ужином.
Я вздрогнул, узнав голос. Но, могло и показаться, всякое бывает, поэтому спросил:
– Зикс?
Приборы звякнули о тарелку, гоблин поднял вопрошающий взгляд. – Одуван? Не может быть, но как? Как тебе удалось сюда добраться?
Он, едва не перепрыгнул стол. Мантия с трудом удержалась на узких плечах, когда помчался ко мне. В три прыжка Зикс оказался рядом, на глазах у ошарашенной Руси и впавшего в ступор Монга, стал обнимать как лучшего друга.
– А сапоги то сохранил, – растянул он губы. – Наверное наша новая встреча предначертана богами.
Сзади раздался грубый голос:
– Всë впорядке о Великий? Я слышал шум.
Одноглазый выдвинулся из-за двери с мечом на перевес, но увидев Великого Шамана в обнимку с чужаком, приподнял повязку и вылупил, как выяснилось, целый глаз.
– Конечно нет, Рыкс! Скажи, чтобы отворили подвалы и принесли сюда лучшего шнапса, а девушке… А девушке красного вина. Моим друзьям только лучшее, уяснил?
– Будет исполнено, ваше мудрейшество, – поклонился гоблин и исчез быстрее, чем удалось оторвать от себя радостного шамана.
Великий Зикс повëл за стол, лично ухаживая за каждым, самолично раскладывая еду по тарелкам и предлагая блюда. Вскоре подоспело и вино, уложенное в корзинку с фруктами и шнапс в пузатых бутылках.
– А где твой ворон? – поинтересовался Зикс, наполняя мне очередную кружку, хотя видел что некроманта уже покачивает. – Вот бы он удивился, узнав что я стал не только травником, а ещё и шаманом. Всë благодаря твоей книге, – добавил, поднимая теперь свою кружку. Знание – сила, а кто силëн, тому любое дело по плечу.
– Мунин полетел на разведку, в последнее время всë время в небе, – ответил я невесело.
– А почему?
Монг залпом осушил кружку и принялся грызть кабанью ногу. – Что тут непонятного, – сказал жуя. – За нами погоня.
– Если понадобится помощь, мои люди в твоëм распоряжении, только скажи.
Я похлопал по плечу вновь обретëнного друга, понимая, что нельзя просить о многом. Зикс теперь не паромщик, а вождь. От его решений зависят многие жизни.
– Вряд ли кто-то может остановить Тëмную Империю Зикс, мы уйдëм утром.
Зикс стал мрачнее тучи, должно быть до него доходили слухи о новой силе, что укрепляется с каждым днëм. – Они собирают неписей для борьбы с игроками, – сказал, доставая скрученный лист бумаги. –
