С 3 (СИ) - Калбанов Константин Георгиевич "Калбазов"

В Форталезе сейчас слишком много военных моряков. Именно здесь сосредотачивается эскадра, которой предстоит подавление мятежа. Многие офицеры сошли на берег, остановившись в гостиницах. Дружеские попойки и кутежи с девицами, дело совершенно обычное и нередко длящееся до утра. Алкоголь же неизменно горячит кровь и туманит разум.

Господин Арцман конечно потомственный дворянин, но у него за спиной нет нескольких поколений благородных предков. Так что, для офицеров он всего лишь еврей, купивший себе дворянское звание. Трезвые они еще готовы мириться с его обществом, но стоит им принять на грудь горячительного, как данный момент уже начинает у них вызывать сомнения.

Даниил предпочитал не обострять, а потому держался от ресторана при гостинице подальше. Борис конечно не сын израилев, но в этом плане был солидарен со своими новыми знакомыми.

У господ с золотыми эполетами подчас не было и десятой доли того боевого опыта, которым обладал Измайлов. И он сомневался, что сумеет сдержать свою горячую натуру, возжелай кто-то задеть его самолюбие. Борис и не думал забывать о двойственности его натуры. А то не успеешь расслабиться, как неприятности тут же пойдут косяком.

— Доброе утро господа. Миссис Арцман, — поднявшись по ступеням на террасу, поздоровался он.

— Здравствуйте Борис. Присоединитесь? — предложила Ада.

Он уже хотел было ответить согласием. Но в этот момент увидел за столом знакомое улыбающееся лицо. Не сказать, что он считал это невозможным. Но все же удивился. Случись это семь месяцев назад, еще ладно. Но сейчас, после его длительного нахождения в одиночном плавании.

— Я прошу прощения, но полагаю, меня ожидают.

Откланявшись он направился к столику в дальнем углу.

— Доброе утро, Алина Витальевна.

— Здравствуй Боренька. Возможно ты запамятовал, но мы уже давно и крепко на ты, — озорно прищурившись и поднеся к губам чашечку с кофе, произнесла она.

— Ну, с той поры утекло много воды.

— Вино с годами становится только лучше, а дружба крепче. И я не вижу причин для разлада между нами. Не торчи каланчой. Присядь. Ведь ты хотел позавтракать, — указала она на стул напротив.

— Спасибо, — воспользовался он ее приглашением.

Заказал подошедшему официанту кофейник и выпечку. Кусок мяса для Шанти. После чего с самой добродушной улыбкой посмотрел на девушку.

— Алина, позволь спросить, где ты служишь? Корпус жандармов? Разведотдел генерального штаба? Служба разведки департамента иностранных дел?

— Я все никак в толк не возьму, как и когда ты узнал? — вновь отпив кофе, в свою очередь поинтересовалась она.

— Случайно подслушал твой разговор с Вепрем.

— Ясно. Партизаны являются силовым подразделением разведотдела Генерального штаба. Но после войны, я ушла со службы. После чего совершенно легально устроилась в департамент иностранных дел. Учитывая мое боевое прошлое, там мне иногда давали поручения деликатного характера.

— И тот случай произошел все же на припортовой улице.

— Под ударом оказался наш нелегал. Пришлось упокоить двух дурней, оказавшихся не в то время и не в том месте. Вышло грязно. Но все списали на криминал.

— Значит, меня взял под опеку царь. Не сам конечно.

— Ничего подобного. Его величеству наверняка уже известно о тебе. Но только с того момента, как тебя усыновила госпожа Москаленко. Утянуть тебя в кадетский корпус теперь уже не так просто. Все же, потомственный дворянин. Вот и пасешься ты на вольных хлебах. А тем временем к тебе понемногу присматриваются.

— Тогда по чьему распоряжению вы с Вепрем взяли меня под опеку?

— По приказу центрального комитета Социалистической партии России.

— Социалисты?

— Я знала, что ты удивишься.

— Благодарю, вас, — пока он сидел с ошарашенным видом, подошел официант с заказом.

Шанти тут же набросился на солидный кусок сырого мяса, урча от удовольствия. Он может и мелкий, но мясо любит куда там хищнику. И если его не остановить, съесть может куда больше крупной собаки.

— А как же пироксилин, интересы государства?..

— Стоп, Боренька. Не стоит путать нас с бомбистами. Мы с ними не имеем ничего общего, за исключением учения, которое мы трактуем по-разному. Они хотят разрушить старый мир и создать новый. Мы же изменить. Если коротко, то суть деятельности нашей партии сводится к планомерной борьбе и поэтапным реформам. И это подразумевает под собой сильную Россию. Добро с кулаками. Слышал о таком?

— Да, уж приходилось, — хмыкнул он.

— Наша программа расписана на десятилетия. С учетом возможности возрождений я конечно надеюсь дожить до светлого будущего. Но законы исторических процессов за то, что скорее всего этого не случится. Коммунизм это высшая форма развития человечества. И путь к нему идет через социальное равенство. И именно строительство социального государства мы видим в перспективе ближайших нескольких десятилетий. На создание мировой структуры социального общества мы отводим не меньше ста лет. И при этом осознаем, что без элиты человечество попросту не может существовать. Первые среди равных, с почетной обязанностью служить людям, а не привилегированная часть общества.

— А как же бомбисты?

— Мы существуем параллельно. Они исповедуют свои методы борьбы, презирая нас и называя трусами. Но история все расставит по своим местам.

— А как же невинно убиенные при взрывах их клятых бомб?

— Мы не жандармы, чтобы бороться с преступлениями. Если я увижу готовящийся терракт, то в стороне не останусь и попытаюсь его предотвратить. Но охотиться на террористов не стану.

— Ладно. И зачем же вам понадобился я?

— Ты можешь стать представителем той самой элиты. Причем довольно заметно ускорить процесс реформ и зарождения процесса социального равенства.

— Сейчас ты расскажешь о моей избранности и древнем пророчестве, — не удержавшись хмыкнул он.

— С чего бы мне говорить такую глупость? — девушка без зазрения совести потянулась к его кофейнику и наполнила свою чашку.

— Ну-у, не знаю. Отчего-то мне так показалось.

— Все проще. Ты одаренный. А значит, при определенных условиях и при должной поддержке в кратчайшие сроки можешь стать князем.

— В кратчайшие, это, извини, какой срок?

— Мы предполагаем лет десять.

— Торопыгами вас не назвать.

— Не стоит пытаться проглотить большой кусок сразу. Съесть его по кусочкам куда надежней.

— А с чего вы взяли, что я буду играть по вашим правилам?

— Не по нашим, Боренька. По своим. Только не говори, что тебе нравится наше сословное общество.

— Тебя и впрямь интересует мнение подростка неполных семнадцати лет?

— Молодость это тот недостаток, который с годами проходит сам. Но не в твоем случае. Я все время ловлю себя на мысли, что разговариваю со взрослым и умудренным опытом человеком. Хотя порой ты просто мальчишка, мальчишкой.

— Допустим, я стал князем. И дальше что?

— А дальше, в своем княжестве ты полноправный хозяин и заводишь те порядки, которые тебе по сердцу. Заботишься о своих подданных так, как считаешь нужным.

— То есть, строю социально равное общество.

— Но при этом остаешься в рамках существующего законодательства и не нарушаешь законов Эфира. Мы же будем оказывать тебе помощь финансами и специалистами в различных областях. Хотя последнее слово конечно же останется за тобой.

— К чему такие сложности? Отчего не взяться за воспитание какого-нибудь княжича и не внушить ему идеи социального равенства. Молодежь падка на подобные идеи.

— Неужели ты решил, что являешься единственной нашей ставкой? Боря, без обид, но ты одна из возможностей подвернувшихся нам под руку, проходить мимо которой глупо. Ты помогаешь нам, мы помогаем тебе. А еще, кое-кто становится у истоков чего-то масштабного и я не побоюсь этого слова, эпохального.

— То есть, с молодыми княжичами вы работаете?

— Мы проводим планомерную работу сразу в двух княжествах, с потомками княжеских и боярских родов. Но тут все сложно. Княжества это устоявшиеся структуры, завязанные в тугой узел взаимоотношений. Вассалитет работает в обоих направлениях. Так что, князь не может взять и в одночасье все изменить. Без поддержки бояр, это попросту нереально.