Аарон Оллстон - Наследие Силы: 1. Предательство
– Астромеха у него нет, – заметил Бен. И точно, в круглом разъёме за сиденьем пилота было пусто. – И вместо протонных торпед у него ударные ракеты.
– А ещё у него удачное расположение для стрельбы по самому густонаселённому району города, – подхватил лейтенант Нив Самрэн из Сил безопасности Лоррда. Этот плотного сложения человек с каштановыми волосами и бородой, которая, пожалуй, была чуть длиннее, чем предписано уставом, наводнил своими бойцами всю местность вокруг Y-крыла на расстоянии от пятидесяти до двухсот метров, а по крышам ангаров демонстративно расставил снайперов. Штаб самого Самрэна, где к нему присоединились трое джедаев, располагался в углу ангара с рифлёными дюрастальными стенами в сотне метров от истребителя. Бен держался позади Джейсена – и немного сбоку, с тем, чтобы видеть Y-крыл и едва различимую фигуру в кабине.
Оказалось, что он чувствует пилота, словно плотное завихрение боли и растерянности, сворачивающееся и разворачивающееся, вторгающееся и исторгающееся из поля его восприятия.
– Вам известно, работают ли его ракеты, и откуда он мог их взять? – задал вопрос Джейсен.
Самрэн кивнул.
– Он переслал нам телеметрию бортового вооружения, по каналу односторонней связи, чтоб её; иначе мы бы сами подключились к системе, и не пришлось бы звать вас. У него весь комплект ракет направлен на студенческий городок – в какую именно часть, нам неизвестно. Откуда он мог их взять – у него нет ничего, что можно было бы назвать приличными сбережениями или удачной инвестицией. Со всей этой неразберихой в обороте оружия неудивительно, что старый вояка со связями смог наложить лапу на подобную артиллерию.
– Что ещё вы о нём можете сказать? – спросила Нилани.
Самрэн открыл инфопланшет и вчитался.
– Ордит Хоарр, возраст – восемьдесят один стандартный год. Человек, мужчина, рождён на Лоррде. Во времена Старой республики и Империи был пилотом шаттла. На пике успехов Повстанческого Альянса присоединился к нему и прошёл войну в качестве пилота Y-крыла, убив одного врага с кем-то на пару. Его послужной список в качестве пилота Альянса не очень впечатляющ.
Нилани глянула на Самрэна предостерегающе.
– Это не значит, что он не был храбрее прочих пилотов.
Самрэн и бровью не повёл.
– Замечание о послужном списке было приведено в качестве вероятного объяснения его душевного состояния. По своему опыту могу сказать, что легче всего впадают в недовольство пилоты с посредственными навыками и непримечательной статистикой. На них сильнее давят, меньше поощряют. Или вы не согласны?
Выражение на лице Нилани смягчилось до лёгкого раздражения, и она отвернулась, уставившись на старый истребитель.
– Итак, – продолжил Самрэн, – после падения Империи он стал лётным инструктором, а впоследствии вышел в отставку и вернулся на Лоррд. Во время войны с юужан-вонгами он вернулся к пилотированию шаттлов, которые перевозили беженцев, и в досье сказано, что перелёт от планеты к планете с ненужными никому бедолагами как-то исказили его восприятие мира. После окончания войны он вернулся сюда, приобрёл совместно с супругой какую-то сельскую недвижимость и последние несколько лет жил безвылазно у себя в имении и палил из бластера по нарушителям межи.
– Дети? – спросила Нилани.
– Нет, – ответил Самрэн. – А супруга его умерла два года назад.
– Два года, – проговорил Джейсен. – Что же сейчас случилось, из-за чего он взялся за гашетку и угрожает учащимся?
Самрэн лишь покачал головой.
– Думаю, мне нужно с ним поговорить, – решила Нилани. Потом повернулась к Джейсену. – Или ты хочешь сам это сделать? Ты главнее.
Джейсен отказался:
– Нет, я пока испробую другие тактики.
Нилани кивнула, оправила одежды, убедившись заодно, что болтающийся на поясе световой меч хорошо всем виден, и зашагала через пластобетонную посадочную площадку к Y-крылу.
Когда она приблизилась на пятьдесят метров, раздался голос пилота, транслируемый системой внешнего оповещения:
– Ближе не походите.
Тонкий, дребезжащий голос.
Нилани сложила руки рупором и прокричала:
– Что бы вы там ни хотели сказать, Хоарр, ни к чему было подвергать опасности учащихся. В мой офис на станции можно дозвониться из планетной сети или по простому комлинку.
Бен почувствовал, как боль и растерянность пилота нарастает, волна становится сильнее, чем предыдущая.
– Вы бы не прислушались ко мне тогда, – сказал старик. – Вы понимаете лишь язык силы. Просто силы и той самой Силы, – он горько рассмеялся, как будто эта маленькая игра словами ненадолго развлекла его.
– Это не так, но спорить с вами я не буду, – выкрикнула Нилани. – Вот я пришла сюда. О чём вы хотели поговорить?
– Что такое призрак Силы? – спросил Хоарр.
В течение невозможно долгого мгновения Нилани молчала.
– Это пережиток, послание от того, кто уже умер, но ещё существует в каком-то ином качестве.
– Моя жена стала призраком, – сказал Хоарр. – Она разговаривает со мной. Но это же невозможно, так ведь?
Нилани продвинулась вперёд на один шаг. Даже в скрадываемых громкостью интонациях слышалось сомнение.
– Она была джедаем? Она когда-нибудь вела себя так, будто видит и чувствует то, чего обычные люди не видят и не чувствуют?
– Нет.
Увлечённый разговором Нилани и Хоарра, Бен не обратил внимания на то, чем занят Джейсен. Теперь же до него дошло, что наставник сосредотачивается, направляя потоки Силы.
***Джейсен подался вперёд и вытянутой рукой дёрнул на себя горсть пустого воздуха. В тот же самый момент Y-крыл с искрами протащило по покрытию, отчего нос машины соскочил с заграждения и рухнул вниз, упёршись прямёхонько в дюрабетон.
Ещё одно вращательное движение рукой – и истребитель, перевернувшийся вокруг продольной оси, упокоился крышей вниз на подъездной дорожке.
– Ну вот, – сказал Джейсен Самрэну. – Дело сделано. Теперь ему ни подняться на репульсорах или турбинах, ни обстрелять город.
Самрэн изумлённо глянул на него, а потом сдавлено рассмеялся. Не в силах говорить из-за смеха, он махнул своим бойцам рукой, чтобы те окружили истребитель. Они сразу же покинули свои защищённые позиции и двинулись вперёд. Бен слышал, как некоторые из них тоже посмеивались.
– Ты что творишь? – а это уже Нилани, бегом возвращающаяся к ангару. – У меня всё было под контролем!
Джейсен смотрел неодобрительно.
– Вот и нет. Ты вела с ним вежливую беседу. А "держать под контролем" означает, что ты должна пресечь любую его попытку обстрелять город. Было такое?
Нилани подошла вплотную и стала прямо перед Джейсеном, щёки её пылали, на лице – непримиримое негодование.
– Нет, но он бы не стал стрелять, пока мы разговаривали.
– Расскажи это семьям учащихся, которые ждали, что он в любой момент может выстрелить – а ты и не предчувствуешь, или поставил ракеты на таймер, чего ты тоже не смогла бы распознать. И не настаивай, что он не поступил бы так. У тебя нет власти над его действиями, и каждую секунду вашей беседы чужие жизни подвергались опасности.
– Думаешь, я не знала о его душевном состоянии? Его эмоции пылали, как сигнальный костёр!
Пока те двое спорили, Бен следил, как бойцы Сил безопасности подкрадываются к беззащитной машине. А потом почувствовал волну отчаяния, исходившую от пилота. Отчаяния и решимости.
– Назад! – он ошарашил сам себя этим криком, так же, как и фактом, что вопит, когда не собирался, и бежит, когда ноги не слушаются. – Уходите! Бегом!
Бойцы замерли и стали оглядываться. По всей видимости, напористость его действий и относительная близость к лейтенанту Самрэну были достаточными причинами, чтобы они отхлынули от истребителя и бросились в стороны.
Раздался гул, и Бен увидел вспышку в пусковых трубах ракет. Потом произошёл внезапный выброс пламени и ракеты вылетели из труб, врезавшись в дюрабетон перед истребителем… А затем взорвался сам истребитель, разломанный в металлическое конфетти полусферой огня и силой ударной волны.
Словно в замедленной съёмке, Бен наблюдал, как энергетический поток нарастает над ним. Он бросился на пермабетонный пол, натянул на голову полы одежды и сконцентрировал сознание на столь явно представляемом им взрыве. На точке, в которой его должно накрыть ударной волной. Надавил на эту точку, смягчая и замедляя её приближение.
Удар. Бена словно бы подкинуло гигантской рукой – рукой, излучавшей невыносимый жар. Он перевернулся и покатился, но потом всё-таки замер.
Не было никаких звуков. Уши были как будто разбиты после боксирования с вампой. И в то же время Бену было удивительно спокойно, как если бы он всё утро упражнялся, и теперь пришла пора следовать на отдых.
Он осторожно стянул ткань с лица и поднялся на ноги.
