Алексей Корепанов - Копье и кровь
Он походил по каюте и в конце концов уселся в кресло, разбросал руки на подлокотниках, вытянул ноги и уставился в потолок. Из тивишника еле слышно доносилось рыдающее:
Я день и ночь все по тебе одной страдаю,А ты проходишь, вновь меня не замечая…
Так же, кажется, получалось и с ним, Габлером. Пока получалось. Во всяком случае, как ни стрелял он глазами во все стороны в залах космопорта «Столичный», но так и не сумел обнаружить ничьего к нему внимания. Еще в такси, по пути в космопорт, он кое-как натянул на себя плащ Низы и прикрыл пол-лица капюшоном. Понимал, что такая маскировка вряд ли работает, но все-таки сделал это. На посадку он прошел беспрепятственно, и на галере никто не пытался ворваться в каюту, и не крутились в коридорах подозрительные личности. Хотелось верить, что Шацкому и прочим сейчас не до него. Правда, путь еще не закончился, и слежку он мог просто не заметить… Однако надеялся, что за ним никто не наблюдает.
Когда система Юпитера сменилась системой Вертумна, он стал чаще смотреть на часы, словно рассчитывал, что от этого время пойдет быстрее. Но времени было наплевать на его душевное состояние и оно никуда не спешило. От нечего делать Крис порылся в Нете и узнал, что Вертумн – это римский бог четырех сезонов и их даров, и раньше эта звезда носила имя Одуванчик. Система насчитывала три планеты: Роуз, Роуз-I и Роуз-III. Столица планеты Роуз – второй от Вертумна – называлась почти так же: Роузия. Габлер не поленился продолжить свои изыскания и выяснил, что так решили увековечить имя Вирджила Роуза – руководителя Экспло[42], умершего незадолго до первой экспедиции в эту планетную систему. В число экономических гигантов планета не входила, но и не плелась в хвосте. Однако многие там считали, что без Империи им будет жить гораздо лучше и веселей, и поэтому Роуз присоединился к Великолепной и Натали. Теперь же, если верить Шацкому, с «Вероной» было покончено. А еще на Роузе когда-то жили риголы, и имперцы их уничтожили. Но не всех. Лили Акимжанов, а точнее, Лили Ригол-Тилс-Веере-Мьон, была риголкой…
Или уже не была никем?
Крис старательно гнал от себя эту мысль, а она все возвращалась и возвращалась…
Совсем недавно пришел мейл от Гранаты.
«Со мной побеседовали высокие чины, – сообщал Мхитарян. – Теперь я на базе Твинса. Оставлен до особого. Как бы и не под арестом, но с базы – ни шагу. Что нисколько не мешает мне витать духом в любых краях Вселенной и даже за ее пределами».
«Понятно, – лаконично ответил Габлер. – Удачи».
Он был уверен в том, что вскоре с ним попытается связаться Шацкий, но не собирался отвечать на вызов грэнда. О том, что ждет его дальше, Габлер по-прежнему предпочитал не думать.
Все прошло, словно сон, и унес тебя ветер…Неужели один я остался на свете?
Пел в тивишнике, кажется, уже кто-то другой, но голос был такой же – рыдающий.
«И унес тебя ветер… – невольно мысленно повторил Крис. – И унес…»
Унидеск лежал на столике сбоку от кресла, по соседству с фигуркой единорога, ставшей для Габлера чем-то вроде талисмана. Он взял аппарат, повертел его в руках. Можно было просто набрать номер Лили…
«Нет, – сказал себе Крис. – Она не ответит на прямой вызов… А вот мейл может прочитать… если только… – Он подавил собственную мысль. – Прочитает! Верю, что прочитает! Хочу верить, несмотря ни на что! Прочитает – и сумеет подать какой-то знак… Уже там, на Роузе… Или все-таки ответит?»
Да, лучше послать мейл, а не делать прямой вызов, решил он. Он знал, почему так будет лучше для него: это давало возможность еще хоть какое-то время считать, что с Лили ничего не случилось.
Габлер подумал и медленно набрал несколько слов:
«Я на подлете к твоей родине. Две одинокие птицы – это уже стайка. Согласна?»
Сообщение ушло к Роузу, а Крис принялся бродить по каюте – от кресла к двери и обратно, – и в голове у него непрерывно стучало: «Отзовись… Отзовись… Отзовись!..»
И только сейчас он до конца понял, какие надежды возлагает на то, что Лили удалось ускользнуть от имперцев, что она жива…
Время, казалось, вообще застыло. Накрутив по каюте с десяток километров, Габлер распластался на ложе и уткнулся лицом в подушку. Он старался расслабиться, отключить мозг, но у него ничего не получалось.
Как хорошо ему жилось еще совсем недавно! Он был обычной единицей в строю таких же единиц, ел-пил, тренировался, выполнял приказы, чувствовал себя частицей великой Империи и никакие колючие мысли не царапали его… Какое славное было время!
«А ты хотел бы вернуть это время?» – шепнул кто-то в глубине.
И, как ни странно, у него не нашлось ответа на этот вопрос.
Крис не имел никакого представления о том, сколько пролежал так, в каком-то полуоцепенении, под тихие песни, которые продолжал исторгать из себя тивишник. Короткая трель унидеска заставила его буквально подпрыгнуть. Он не помнил, как оказался на ногах и схватил со столика продолговатый черный аппарат. Чуть ли не задыхаясь, чувствуя, что его пошатывает от гулких ударов взбесившегося сердца, впился глазами в знаки, возникшие на экране под его мейлом. Знаков было всего три. Три цифры: «2», «4» и «7».
«247».Не отводя глаз от экрана, словно боясь, что сообщение исчезнет, Габлер осел в кресло. У него было такое ощущение, что он он сейчас расплывется, расплавится, превратится в пепел…
Сердце бухало уже в горле.
По легенде, во время пира у какого-то древнего земного правителя появилась вдруг чья-то рука и начертала на стене три непонятных слова. Потом выяснилось, что это были грозные слова – и погиб правитель, и уничтожено было его государство. А какое известие несли в себе эти три цифры? Точнее, число двести сорок семь. Нет, не угрозу они несли, а радость – Лили была жива! Радость – и загадку. Конечно же, риголка не желала угодить за решетку, и скорее всего, пожизненно. Поэтому осторожничала.
Что значило это число?
Понемногу справившись с эмоциями, Крис поставил себя на место Лили и постарался найти ответ. Каких-то невероятных умственных усилий для этого не потребовалось. Вероятнее всего, Лили имела в виду номер багажной ячейки в космопорте столицы Роуза. Но как ее открыть? Разумеется, не с помощью тембр-кода – это мог сделать только тот, кто закрывал ячейку; голос не подделаешь. Значит, нужно набрать шифр – кажется, девять или десять букв, цифр или сочетания того и другого. И какой же это шифр? Ну, видимо, 247, и еще 247, и еще… А если там десять знаков, то нужно, наверное, добавить двойку.
Впрочем, не это было сейчас главным. Главное – Лили осталась жива…
Он набрал короткий ответ:
«Кажется, понял. Жди».
…Как прошло время до посадки, Габлер сказать бы не мог. Он помнил только, что молился всем богам, в которых не верил. Просил их, чтобы они помогли ему беспрепятственно покинуть космопорт и добраться до Лили.
Вероятно, боги приняли к сведению его призывы. Во всяком случае, никто не перехватил его на пути к камерам хранения. Крис отыскал нужную багажную ячейку – шифр там все-таки оказался девятизначным – и трижды набрал число «247».
И массивная дверца, щелкнув, открылась!
У стенки одиноко белел бумажный квадратик. Крис быстро взял его, сжал в кулаке и тут же сунул в карман. Оставил дверцу открытой и, в очередной раз окинув окружающее внимательным взглядом, направился к выходу из здания космопорта «Роуз».
Судя по окружающим площадь голым деревьям и фигурным кустам с набухшими почками, здесь стояла ранняя весна. В прохладном воздухе висела изморось, и тучи, обложившие вечернее небо, были готовы в любой момент превратить эту изморось в полноценный дождь. Со стоянок то и дело взлетали уникары, унося пассажиров прибывшей галеры. До Роузии было отсюда двести с лишним километров, это Габлер уже выяснил. Неторопливо пройдя вдоль ряда стандартных шопов, он свернул за угол последнего из них и оказался на небольшом пустыре, протянувшемся до ограды ближайшей стоянки. И только там, на открытом месте, исключавшем возможность подглядывания, разжал кулак и расправил бумажку. Прочитал то, что было написано мелким, но разборчивым почерком, и вновь скомкал записку.
«Нихрат, квадрат 9, 26, 2. Будь осторожен».
С помощью унидеска Габлер не только выяснил, что Нихрат – это город, расположенный чуть ли не в трех тысячах километров к югу от космопорта, но и нашел на карте девятый квадрат и здание с номером двадцать шесть. Вероятно, именно там, во второй квартире, и ждала его Лили. Крис изучил все строения этого квадрата, через который протекала река, и наметил место для приземления такси. Судя по карте, Нихрат был даже не городом, а городком. С севера к нему примыкали многокилометровые полосы агеров, а с трех остальных сторон подступали леса. Девятый квадрат находился на юго-западе, почти у самой окраины.
