Павел Корнев - Пятно
—Похоже, мы в одном из складов с антиквариатом, — потер я ладони. — Пошаримся?
—Нет! — одернул меня Кузнецов. — И не думай даже!
—Да я исключительно с целью проверить сохранность груза…
—Найдется кому сохранность груза проверить. Ящики при падении вроде особо не пострадали.
—А нам двадцать пять процентов за обнаружение клада не положено? — Меня начала колотить нервная дрожь, и молчать не было никаких сил. Понимаю, что чушь несу, но не получается язык за зубами держать, и все тут.
—Нет, только срок за укрывательство краденого, — отшутился опер.
—Очень смешно, — вздохнул я и погладил ближайший ящик.
—Ага, оборжаться. — Кузнецов начал возиться со входной дверью и в итоге сумел загнать кинжал между косяком и полотном. — Прикрывай.
Я переложил химический светильник в левую руку, в правой зажал рукоять нагана.
Наган — надежный. Если что, выручит. Очень на это надеюсь, по крайней мере. Очень.
—Мне кажется или у тебя зубы от страха стучат? спросил опер, когда дверь поддалась и начала понемногу отходить в сторону.
—Это не от страха, нервное это, — пояснил я.
—Не мандражируй, мы близки к цели как никогда.
—Вот это меня и беспокоит. А вдруг с Алисой что-нибудь уже случилось?
—Маловероятно. — Кузнецов уперся широко расставленными ногами в пол и, со всех сил потянув на себя дверь, распахнул ее до упора. — Все, пошли…
Я первым выбрался из складского помещения и поднял химический светильник над головой.
—Дай сюда, — немедленно потребовал опер, забрал испускавшую зеленоватое сияние трубку и уверенно зашагал по коридору, оказавшемуся точной копией приведшего нас сюда. — Идем!
—Нам точно туда?
—Точно.
Впрочем, уверенности федерала хватило ненадолго. Вскоре мы уперлись в глухую стену, и пришлось поворачивать обратно.
—Да, нехорошо получилось, — не удержался я от смешка.
—Нам туда, — упрямо ткнул Кузнецов светильником за перегородку. — Там капитанский мостик, точно тебе говорю.
—Значит, придется искать обход, — вздохнул я.
—Найдем, не сомневайся, — буркнул опер. — Время есть. Я только поморщился и следующие несколько минут мы шли молча. Потом впереди замаячил темный провал бокового ответвления, и осторожно заглянувший в него федерал задумчиво почесал затылок.
—Может, свернем? — предложил наконец он.
—Давай попробуем, — согласился я.
А чего не согласиться? Какие варианты? Я тут вообще не ориентируюсь, если уж на то пошло.
—Слушай, — неожиданно нарушил молчание Кузнецов, когда мы зашагали дальше. — А ты хотел бы вернуться в прошлое?
—И все изменить? — хмыкнул я.
—Ну да.
—Рассказать всем правду про календарь майя и грядущее пришествие злобных инопланетян? Думаешь, кто-нибудь такому психу поверил бы? Да на эту тему и без меня кто только не изгалялся. Даже фотографии приближающихся к земле космических кораблей публиковали.
—Значит, не хотел бы?
—Почему? Вернулся бы, конечно.
—Не вижу логики.
—А чего непонятного? — поморщился я. — В глобальном плане ничего изменить, разумеется, не удалось бы, но спасти несколько человек — почему нет? Хоть трех, да хотя бы и одного.
—И ради этого ты согласился бы пережить все заново?
—Слушай, ты на полставки психоаналитиком не подрабатываешь, случаем? — Я уставился на федерала и тут же споткнулся о какую-то неровность. — Блин, это что за фигня еще?
—Похоже, мы приближаемся к носовой части корабля, принявшей на себя основной удар, — предположил Кузнецов, разглядывая вздыбившийся пол и перекошенные стены.
—И что делать будем, если дальше прохода нет?
—Сначала давай проверим, а потом уже паниковать начнем, — предложил опер и вновь двинулся вперед.
Я почесал стволом нагана лоб и зашагал следом. Мысль федерала была не лишена смысла, и суетиться раньше времени действительно не стоило. Только вот поводов для беспокойства становилось все больше и больше буквально с каждым шагом.
Лопнувшие стеновые панели и обломки стальных балок, пластиковое крошево расколовшихся светильников и выломанные страшным ударом двери. И чем дальше, тем хуже. В одном месте и вовсе расстояние между полом и потолком сократилось до полуметра, и пришлось пробираться по острым осколкам на карачках.
Да, теперь транспортник уже не напоминал готовый ко взлету космический корабль и все больше походил на жертву крушения. Пусть не слишком сильно пострадавшую при падении, но все же несущую немало неприятных сюрпризов для нежданных гостей. Как ни крути, наткнуться в темноте на кусок порванного и торчащего из стены металлического листа — плевое дело, а остаться без глаза или уха мне хотелось меньше всего.
Именно поэтому, прикрыв лицо левой рукой, я осторожно двигался след в след за Кузнецовым и чуть не врезался ему в спину, когда тот неожиданно замер на месте.
—Чего еще? — всполошился я.
—Сам посмотри. — Федерал поднял светильник к выломанной потолочной панели, одним краем свисавшей почти до самого пола. За ней обнаружились разорванные провода и лопнувшие трубы, но внимание опера привлекли вовсе не они. — Нет, на нити искусственных нервов внимание обрати.
Я прищурился и вдруг заметил след порванной и высохшей «сопли» рядом с протянувшейся по месту обрыва новой нитью.
—Получается, ИскИн заправлял всем тут еще до падения? Но почему тогда имеданцы под него корабль с нуля не перестроили?
—Вопрос, — задумчиво кивнул Кузнецов. — Еще бы понять, зачем они вообще на такой риск пошли. Почему стандартную систему безопасности забраковали?
—Идем!
Мы начали пробираться дальше, но вскоре замерли перед оплавленной дырой в раскуроченном полу. В потолке темнело сопоставимое по размерам отверстие, и опер, привстав на цыпочки, попытался ухватиться рукой за изогнутый кусок металла.
—Не думай даже. — Я попытался его остановить, но федерал лишь мотнул головой, а потом выругался и ткнул мне в лицо порезанной перчаткой.
—Ты меня отвлек! — с вызовом заявил он.
—Ну конечно! — усмехнулся я. — А так бы ты через эту дыру запросто на следующий уровень забрался! Правда?
—Помолчи, — поморщился Кузнецов и опустился на колени рядом с отверстием в полу.
—Ты чего? — удивился я. — Нам же вроде вверх надо?
—Ничего не чувствуешь?
—Пованивает чем-то.
—Смотри.
Опер посветил в темноту, и мне удалось разглядеть протянувшиеся уровнем ниже кишки. Уж не знаю, что это была за мерзость на самом деле, но ассоциации слегка подрагивавшая лента искусственной плоти вызывала именно такие.
—Это что еще такое?
—Похоже, по этой штуке питательный раствор расходится. Без еды даже искусственно выведенным тварям не обойтись.
—Понятно, — кивнул я и вслед за федералом перепрыгнул через отверстие в полу. — Как думаешь, это ракетой разворотило?
—Скорее всего, — пробираясь через свисавшие с потолка обрывки кабелей, ответил опер и предупредил: — Осторожней, тут арматура торчит.
—Ага, спасибо, — откликнулся я и спросил: — Кстати, а чем так опасно использование искусственного интеллекта?
—Помимо того что это запрещено, а рынок программного обеспечения для суперкомпьютеров и навигационного оборудования давно поделен?
—Ну да. Запрет ведь, полагаю, не на пустом месте возник.
—Говорят, слишком много проблем в свое время с ИскИнами было. — Стены впереди почти смыкались, и Кузнецов сумел протиснуться между ними с немалым трудом. — С катушек постоянно съезжали, вот и запретили.
—Наверное, проблемы были очень серьезные. — Я пробрался к оперу и попросил: — Ты не молчи, блин, а то у меня, похоже, и в самом деле клаустрофобия начинается. Крысиные норы какие-то…
—Говорят, на одну из планет ши упал контролируемый искусственным интеллектом спутник. Учитывая, что он был чуть меньше четверти нашей луны, размеры катастрофы можешь прикинуть сам.
—Да уж, неслабо. Неужели компьютер так сложно контролировать? Профилактику проводить и все такое…
—А где, по-твоему, искусственный разум в основном использовали?
—Ну, не знаю…
—На автоматических линиях по переработке астероидов, станциях на непригодных для жизни планетах, долговременных огневых точках.
—В общем, там, куда часто инженеров для калибровки не зашлешь? — догадался я.
—Именно. Иначе никакой экономии не получится, — подтвердил Кузнецов. — На инструктаже один из лингеров сказал, что без калибровки ИскИны функционировали в штатном режиме около полугода, а потом начинались необратимые изменения. Чисто электронные модели дробили память, создавая новые личности и тратя на это ресурсы системы. Сам понимаешь, к чему это в итоге приводило.
—К шизофрении?
—Именно. Ну а модели, базирующиеся на биопроцессорах, плодили всяких уродов. Вроде как в попытке создать переходную ступень между компьютером и человеком.
