Игорь Огай - Предел обороны
— Я отказываюсь, слуга, — тяжело произнес Потапов. — Земной отдел не станет участвовать в таком союзе. Однако также не вижу необходимости уведомлять Совбез о частных делах Общины и уж точно не возьму на себя эту роль. В то же время должен предупредить, что наблюдение мы вести будем всеми доступными средствами, оставляя за собой право вмешательства по собственному усмотрению.
Брахмир потратил несколько секунд на переваривание услышанного и все-таки кивнул. В конце концов, Потапов не сказал ничего нового, исключив разве что формальную часть заключения союза.
— Это приемлемо.
— Говоря о наблюдении, я имею в виду физическое присутствие моих наблюдателей, — уточнил шеф.
Слуга снова кивнул.
— Воинам не помешает проводник. Нам не часто приходится удаляться от Москвы.
Павел громко и демонстративно хмыкнул. Кто будет проводником-наблюдателем, сомневаться не приходилось.
— Есть возражения? — быстро спросил шеф. — Ты же сам хотел подальше, в Бодайбо.
— Возражения всегда есть, — буркнул Павел. — Я хотел один…
— А вот интересный вопрос, — тихо произнес вдруг Сергеев в пространство. — Какая связь между Патомским кратером и двойником?
Павел с шефом уставились на него. Потом синхронно перевели взгляды на слугу Брахмира. Вот чего не отнять, того не отнять — было у Сергеева это бесценное свойство: вовремя задавать неудобные вопросы.
Слуга Брахмир легко выдержал взгляды.
— Я не знаю, какая между ними связь. И даже не знаю, есть ли она вообще. Сейчас для меня это просто две задачи, которые надо решать одновременно.
— Тогда почему бы не доложить все-таки Совбезу о двойнике? — поинтересовался Сергеев тем же тоном.
— Потому что такая связь возможна. Кстати, если найдете ее первыми — дайте знать. — Брахмир поднялся, меченосец вскочил вслед за ним. — На этом я оставлю вас, господа. Можете начинать… наблюдать за нашей охотой на двойника.
— Вот так вот… — пробормотал Потапов, уставившись в закрывшуюся за ассамблейщиками дверь. — Вот вам и равноправие… Помыкают как хотят…
— Пусть попробуют, — агрессивно отозвался Павел. — Собой, во всяком случае, я помыкать больше не дам. Дайте «паузу», шеф, нам с Федором надо съездить кой-куда.
— Давайте, — рассеянно согласился шеф, не переспрашивая. Он явно уже решал про себя какую-то совсем другую задачу. — И все же поосторожней там. Кто его знает, этого клона твоего…
Павел понимающе кивнул. Дело ведьмы наглядно продемонстрировало: от незнакомой угрозы «пауза» — не панацея. Потапов открыл ящик и выложил на стол серую коробочку.
— Знаешь что, — произнес он, — держи-ка ты ее при себе пока, все равно на тебя настроена. А то я даже в сейф не кладу: если кому понадобится — запирать бесполезно.
— Да кому понадобится? — Сергеев пожал плечами. — Пользоваться все равно никто не сможет.
— А никто и пытаться не будет, — раздраженно пояснил шеф. — Но это еще не значит, что нам позволят.
Павел без слов взял коробочку со стола. Расстегнул ремень на джинсах, пропустил свободный конец через ушки на обратной стороне прибора и снова застегнул.
— Сегодня мы с клоном вряд ли встретимся, — задумчиво изрек Сергеев, наблюдая за этими манипуляциями. — В приют он, конечно, не вернется. Но заглянуть туда все равно надо. Мы машину возьмем, Сергей Анатольич?
— Ну чего спрашивать? — удивился тот. — Ключи у Паши.
— Тогда давай сюда. — Федор повернулся к Павлу и протянул руку. — Все равно дороги не знаешь.
4
При выезде из переулка на Третье транспортное Павлу очень захотелось нажать на кнопку «паузы». Ассамблейщики в условиях кризиса не гнушались пользоваться своими экземплярами для преодоления московских пробок, во всяком случае, пока «паузы» было кому заряжать. Прибор на поясе землянина в зарядке не нуждался, но существовало и другое препятствие для бесконтрольного включения. Субъективное время, проведенное внутри контура, «пауза» вычитала из жизни владельца. На счету у Павла было не так уж много включений, несколько часов в общей сложности. Но по Ассамблее упорно ходили слухи о поседевших раньше времени экспертах, которые, бывало, просиживали под «паузой» сутками ради получения срочных результатов.
— Приехали, — прокомментировал Федор, притормаживая перед пробкой, — часок простоим.
— Тем лучше, — отозвался Павел. — Как раз стемнеет.
Часы на передней панели показывали полпятого, через час по зимнему времени действительно будет уже темно. Надо ж, как день-то пролетел!
— И чего хорошего? — осведомился Федор.
— Это же не просто приют — ночлежка. Постояльцы как раз соберутся, будет с кем поговорить.
— Точно. Не подумал…
Пару минут Федор терпеливо двигал машину за уляпанной снегом кормой троллейбуса. Затем поток опять застопорился. Павел вздохнул и нарочито безразлично проговорил:
— А вообще-то нешуточное дело намечается. Кратер опять же… Помощь нам не помешала бы, как думаешь?
Федор никак не думал. Он нахмурился и засопел, тщетно пытаясь не понимать намеков.
— Одним бы махом, — мечтательно проговорил Павел. — Как того ящера… Да и черт бы с ним, с кратером — пускай себе стоит. Понять бы только, в чем дело.
— Языком не устал молоть? — не выдержал Федор. — Она же ясно сказала: все кончено. Нет больше способностей.
— Да ты сам-то в это веришь? Мне ведь тоже говорила. А после мимоходом накачала и настроила «паузу».
Федор снова посопел. Дернул передачу, продвинулся на десять метров и опять затормозил.
— Я верю, — проговорил он твердо. — И тебе советую. Оставь девчонку в покое, для отдела она совершенно бесполезна. Нелюди и то поняли, только вы с Филиппычем не успокоитесь!
— Ну ладно, ладно. — Павел вздохнул. — Бесполезна так бесполезна. Все равно неизвестно, согласилась бы или нет… Крепко же она тебя зацепила, вижу.
— Да что зацепила, — пробормотал Федор. — Мать ее жалко. Намучаешься с такой дочерью.
— Вот про мать не тебе говорить, — заверил его Павел. — Для мамы у нас Филиппыч есть. Тоже мне два ловеласа-конспиратора! Через день один к матери, другой к дочери!
— А ты со свечкой стоял, что ли? — моментально озлобился Федор. — Моралист нашелся, б… Или я тебе дорожку перешел?
— Я эту девочку в деле видел! — отрезал Павел. — И не настолько сдурел, чтобы дорожки протаптывать! Угомонись на эту тему. А заодно приготовься, что в покое ее долго не оставят после всего былого…
Федор помолчал, снова протиснувшись на несколько метров вперед. Потом проговорил:
— Ассамблейщики под ее окнами постоянно пасутся. Не войдешь, не выйдешь, блин.
— Вот этим-то как раз скоро надоест. Ну, еще недельку подежурят, потом бросят. Людей у них не так уж много для постоянной наружки.
— Ну? — уточнил Федор. — Тогда почему надолго?
— Потому что ты останешься. Не знаю, насколько там у вас все серьезно, но месяца два-три ты за ней присмотришь. Потом можно будет и ослаблять потихоньку.
— Так… — произнес Сергеев. Помолчал и смачно повторил: — Та-ак!.. Это ты сам придумал или Потапов приказал?
— Да никто ничего не придумывал! — Павел фыркнул. — Шеф хотел сначала поговорить, да не стал. Потому что ты и сам не дурак. Будете с ней вместе — обязательно присмотришься. А куролесить начнет — сам же и остановишь. Не справишься — Потапова позовешь, только бы глупостей не успела наделать.
Сергеев снова умолк. Надолго — на целых три коротких рывка по пробке. Потом произнес:
— Не позову. Незачем. Нет у нее больше способностей.
— Жаль, — просто сказал Павел. — Все было бы проще. Но… на нет и суда нет. Забыли.
Федор не ответил. Поверил, нет? Неважно. В любом случае теперь он действительно станет приглядывать за Тамарой в четыре глаза. Прав был шеф… И одновременно не прав. Со своими в такие мелкие интрижки можно не играть — поговорил бы с Сергеевым прямо.
И все-таки жалко, если студентка окончательно утратила дар менталов. Как скажет Филиппыч: какие кадры пропадают!
Федор шумно вздохнул, то ли переживая за Тому, то ли справедливо обижаясь на шефа. Сказал:
— Если чужой действительно твой двойник — в приюте тебя узнают. Может, я один схожу поговорю?
— Чего? — Павел попробовал быстро перестроиться и проследить ход мыслей опера. А ведь правда: в ночлежке его должны были узнать. — Не надо. Лучше как раз вместе… Кстати, что за клиента вы там брали?
— Да как обычно — дурь в розницу… Мелочь уличная. Детей своих, сволочь, приспособил дозы разносить. Там же ночлежка семейная, типа с условиями.
— Не знал, что такие есть в Москве, — удивился Павел.
— Есть. Официально называется «приют ночного пребывания для иностранцев с детьми». Что за иностранцы — понятно? Особо ушлые там не первый год пребывают.
